Студ. Канукова Д. С., ст. преп. Цориева Е. С.
Кафедра правовых дисциплин.
Северо-Кавказский горно-металлургический институт (государственный технологический университет)
Легализация преступных доходов стала глобальной угрозой экономической и политической безопасности, в связи с чем данный вид преступной деятельности находится в центре внимания правоохранительных и финансовых органов практически всех стран мира.
Учитывая возрастающие масштабы легализации преступных доходов, наносящие ощутимый ущерб не только экономике отдельных стран, но и мировой экономике в целом, в решение вопросов противодействия этому явлению включились Организация Объединенных Наций, Совет Европы и другие международные и региональные объединения государств. Одним из важнейших итогов работы ООН стала принятая 19 декабря 1988 г. в Вене Конвенция «О борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ» (Венская конвенция) [1], которая оказала мощное воздействие на дальнейшее развитие процесса противодействия отмыванию преступных доходов. Нормативно-правовой основой установленного в РФ запрета на отмывание преступных доходов стала также Конвенция Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности (Страсбург, 8 ноября 1990 г.) [2]. Эти Конвенции привлекли внимание стран-членов ООН и Совета Европы к проблеме легализации, показав необходимость пересмотра стратегии борьбы с преступностью и выделения в самостоятельное направление все более обостряющейся проблемы отмывания «грязных» денег. Именно с конца 90-х гг. XX в. термин «отмывание» стал юридическим понятием.
Решением рассматриваемой проблемы, принимая во внимания ее губительное влияние на мировую экономику, была обеспокоена и «семерка» ведущих стран мира. Чувствуя угрозу своим национальным интересам и осознавая сложность выявления «отмытых» в международной финансовой системе денег, развитые государства пришли к выводу о необходимости выработки коллективных мер борьбы с этим явлением. Последним крупным мероприятием двадцатого столетия, проведенным ООН, стала политическая конференция высокого уровня для подписания Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности. Конференция проходила 12 – 15 декабря 2000 г. в г. Палермо, Италия. В принятой Конвенции особое внимание уделено мерам по борьбе с легализацией доходов, полученных преступным путем.
Проблема легализации преступных доходов обсуждалась также в ходе проведения пленарного заседания Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ) 25 – 27 февраля 2004 г. в г. Париже (Франция). ФАТФ проводит ежегодные встречи, чтобы проанализировать методы и тенденции отмывания преступных доходов. Основная цель этой работы состоит в том, чтобы получить материалы, которые помогут лицам, формирующим политику ФАТФ, в разработке и совершенствовании стандартов по противодействию отмыванию преступных доходов. Высшей точкой дискуссий ФАТФ является совещание экспертов 17 и 18 ноября 2003 г. в г. Оахаке (Мексика), в котором приняли участие 35 юрисдикций, в том числе представители стран-членов ФАТФ [3].
Уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем, впервые была введена в российское уголовное законодательство в 1996 г. (с принятием УК РФ). Это объяснялось тем, что подобные деяния начали появляться в общей структуре преступлений, а международным сообществом они были причислены к разряду международных преступлений. В первоначальной редакции указанной статьи, которая действовала до июля 2001 г., уголовная ответственность устанавливалась за совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными заведомо незаконным путем, а равно за использование указанных средств или иного имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности.
С принятием Федерального закона 07.08.2001 N 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» (в ред. от 28.11.2007 г.) ст. 174 УК РФ была изменена: учтены те недостатки ее конструкции, которые обнаружили в процессе применения. Фактически статья разделена на две самостоятельные статьи: ст. 174, устанавливающую ответственность за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем, и ст. 174.1, где установлена ответственность за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им самим преступления.
Федеральным законом от 08.12.2003 N 162-ФЗ статьи 174 и 174.1 УК РФ были изменены. Изменения коснулись определения размера денежных средств и иного имущества, с которыми ранее связывалось наступление уголовной ответственности. Из примечания к этим статьям было исключено указание на нижний предел денежных средств и иного имущества, легализация которых влекла применение уголовного наказания. Законодатель в этом вопросе отчасти вернулся к УК РФ 1996 г. В соответствии с новыми редакциями двух статей, уголовная ответственность наступает независимо от суммы легализованных денежных средств и иного имущества, что является неоправданным, т.к., по нашему мнению, это приведет к дестабилизации следственной и судебной практики. Вновь остается неясным, за легализацию какой суммы возможно привлечение к уголовной ответственности. В соответствии с положениями Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» сомнительными сделками, которые необходимо отслеживать соответствующим структурам, в том числе и Федеральной службой по финансовому мониторингу, являются сделки на сумму, превышающие 600 тыс. р. И вновь возникает вопрос, означает ли это, что на приведенную сумму следует ориентироваться правоохранительным органам, решая вопрос о привлечении лица к уголовной ответственности? В то же время, применительно к иным составам преступлений, содержащимся в главе 22 УК РФ, крупный размер (за исключением анализируемых статей и статей 185, 185.1, 193, 194, 198, 199, 199.1) определяется суммой свыше 250 тыс. р. (примечание к ст. 169 УК РФ). Но эти деяния менее общественно опасны, чем те, которые связаны фактически с сокрытием не только истинного происхождения денежных средств, но и совершенных преступлений. Поэтому, как представляется, нижний порог привлечения к уголовной ответственности за легализацию должен быть не менее 250 тыс. р.
Статья 174 предусматривает 2 способа совершения преступления: 1) совершение финансовых операций; 2) совершение других сделок с денежными средствами или иным имуществом. В ст. 174.1 помимо этих двух способов предусматривается еще один – использование преступно нажитого имущества для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности. При этом по закону ответственность по статье 174 УК РФ или по статье 174.1 УК РФ наступает в тех случаях, когда виновным лицом совершена лишь одна финансовая операция или одна сделка с приобретенными преступным путем денежными средствами или имуществом [4].
Анализ санкций иных статей главы 22 УК РФ показывает, что законодатель недостаточно в полной мере учел степень общественной опасности преступлений, содержащихся в ч. 2 ст. 174 и ч. 2 ст. 174.1 УК РФ. За легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенного преступным путем, как самим преступником, так и иными лицами на сумму, превышающую 1 млн р., самое строгое наказание – лишение свободы до 4 лет. Для сравнения: незаконная предпринимательская деятельность, осуществляемая с нарушением лицензионных условий и требований и сопровождающаяся получением дохода на сумму свыше 250 тыс. р., наказывается лишением свободы до 5 лет (ч. 2 ст. 171 УК РФ). Таким образом, легализация, во всем мире признанная преступлением, наносящим существенный урон экономике и правопорядку, является менее опасным преступлением, хотя это не так.
Конфискация имущества в санкциях особо квалифицированных составов анализируемых преступлений рассматриваемой группы была заменена – в связи с ее исключением из системы наказаний – на штраф в качестве дополнительного наказания в размере до 1 млн р. или иного дохода осужденного за период до трех лет. Это решение представляется не вполне оправданным, т.к. возникают сомнения в его правильности и соответствии реальности.
Также следует поставить на обсуждение вопрос об исключении из диспозиции статей 174 и 174.1 УК РФ деяний, выразившихся в уклонении от уплаты налогов (статьи 198 и 199 УК РФ) и таможенных платежей (ст. 194 УК РФ), которые являются преступлениями и связаны с сокрытием части денежных средств, подлежащих обязательному перечислению в доход государства. Если говорить о правомерности исключения отдельных правонарушений, в том числе и налоговых, из круга деяний, которые могут привести к появлению незаконных доходов, то с уверенностью можно утверждать, что такой подход ведет к созданию законодательных пробелов, которые использует криминальный мир в своих корыстных целях.
Положительным моментом совершенствования законодательства следует считать установление крупного размера легализованных средств применительно к статьям 174 и 174.1 УК РФ (а к иным статьям главы 22 УК РФ – крупного ущерба, дохода или задолженности в крупном размере) в твердой денежной сумме, а не в минимальных размерах оплаты труда. Это было обусловлено значительными трудностями, которые возникали у правоприменителя в связи с постоянно изменяющимся показателем минимального размера оплаты труда, который устанавливается Федеральным законом от 19.06.2000 N 82-ФЗ "О минимальном размере оплаты труда" (с последующими изменениями). Порядок применения минимального размера оплаты труда при квалификации преступлений в нем не был прямо определен, т.е. имела место пробельность закона. Работники правоохранительных органов, основываясь на общих положениях уголовного законодательства (о действии закона во времени, об обратной силе закона, о необходимости толковать все сомнения в пользу виновного и др.) при квалификации исследуемых преступлений предлагали исходить из того размера, который действовал на момент совершения преступления. При таком подходе не ухудшалось положение лица, совершившего преступление. В частности, на подобное решение вопроса ориентировал нижестоящие суды Верховный Суд [5].