Светлана Ильясова
Термин "языковая игра" впервые был употреблен Л.Витгенштейном в работе "Философские исследования", ему же принадлежит широкая трактовка языковой игры как "одной из тех игр, посредством которой дети овладевают родным языком" [1]. В исследованиях последних лет термин "языковая игра" получил несколько иную (более узкую) трактовку: под языковой игрой понимается осознанное нарушение нормы. При таком подходе языковая игра противопоставляется языковой ошибке, которая возникает как следствие непреднамеренного нарушения нормы. При кажущейся очевидности и логичности такого противопоставления в современной языковой ситуации не всегда легко провести грань между ошибкой и игрой. Так, в лингвистических исследованиях последних десятилетий ХХ в. все настойчивее звучит мысль о том, что на смену отношению "нормаошибка" приходит отношение "нормадругая норма". "Другие нормы" - это стилистическая и контекстная, или ситуативная" [2], т.е. то, что традиционно квалифицировалось как ошибка, например, неоправданное употребление прописной буквы в современных рекламных текстах, в аббревиатурах, воспринимается при таком подходе не как нарушение орфографической нормы, а как реализация коммуникативной нормы, определяющейся задачами рекламного текста. Таким образом, совершенно правы те исследователи, которые считают, что "…вопрос о нормативности уходит из поля кодификации, а понятие правильное/неправильное все чаще заменяют понятием уместное/неуместное. …Тезис "правильно все то, что целесообразно, уместно" определяет реальность коммуникативной или ситуативно обусловленной нормы" [3]. Отметим также тот факт, что языковая ошибка имеет тенденцию к превращению в языковую игру. Так, в монографии "Русская разговорная речь. Фонетика. Морфология. Лексика. Жест" приводятся примеры употребления так называемых языковых ошибок "в интеллигентской речи" и создание аналогичных окказиональных форм в качестве языковой игры, ср.: смогёшь, текёт, хочете, опущаещь и упредю, уходю, сидю, просю и др. [4].
В свете всего изложенного собранный нами материал будет представлен с позиций становления нового типа нормы - коммуникативной, на которой, собственно, и основана языковая игра.
Общеизвестно, что составляющими языка газеты являются стандарт и экспрессия. До начала перестроечных процессов эти составляющие находились в паритетных отношениях, но в 90-е годы экспрессия, несомненно, берет верх над стандартом. Усиливающаяся экспрессия языка газеты связана с общим процессом демократизации, или, как отмечает В.Г.Костомаров, "точнее для характеристики этих весьма бурно развертывающихся процессов подходит термин л и б е р а л и з а ц и я" [5]. Действительно, самые незыблемые нормы сегодня теряют свой категорический характер, преднамеренно нарушаются. Сказанное относится, в первую очередь, к таким "догматическим" нормам, как орфографические и графические. Именно здесь, на наш взгляд, происходят самые заметные изменения, своеобразная революция в области норм. Исследователи современной газетной речи отмечают активизацию в ней зазывной и эмотивной функций, "которые усилились в настоящее время, как усилилось стремление к броскости" [6]. Возможно, стоило поменять понятия местами. Достаточно посмотреть на современную рекламу с ее порой навязчивой зазывностью, реализуемой с помощью броскости. Многие средства для выражения в языке рекламы такого свойства как броскость были заимствованы языком газеты.
В известной монографии "Русский язык в зеркале языковой игры" приводится несколько типов нарушения действующих орфографических и графических норм с целью создания языковой игры. Современные рекламные и газетные тексты дают богатый материал для дополнения этого списка. В рекламных текстах это игра с цветом, это использование латиницы (ИСКRENEE ТЕЛЕВИДЕНИЕ - реклама REN-TV; SOSTАВЬ КОМПАНИЮ ЖИВЫМ - реклама наркологической клиники и т.п.), использование символов (Окна, которые хранят t?епло; Сделайте Ваш пол t?еплым и т.п.), использование прописной буквы (ФАНТАстическое предложение - реклама "Фанты"; Совершен-ноЛЕТние деревянные окна; ОПТимальные цены и т.п.). Вслед за рекламными в газетных текстах наибольшее распространение получило ненормативное использование прописной буквы. Вполне естественно, что прописная буква в новой для нее функции - привлечение внимания - наиболее активно используется в заголовках, так как основная функция заголовка - привлечение внимания.
Языковая игра, построенная на использовании прописной буквы, представлена несколькими типами.
1. Выделение в узуальном слове производящей основы.
Этот тип малопродуктивен, так как обладает слабой экспрессивностью; ср.: ЭлектроШОКовая терапия.
2. Создание нового слова по языковой модели высокой продуктивности и выделение в нем производящей основы
Ср.: В Голливуде подрастает маленький БОНДенок (сын Тимоти Далтона - исполнителя роли Джеймса Бонда); ПОШЛИНские страсти (от "пошлина"); телеЯШИНизация всей страны? (от Яшин - генеральный директор "Связьинвеста").
3. Псевдомотивация, псевдочленение, псевдовосстановление производящей основы.
Все перечисленные термины используются для обозначения одного и того же явления - "графического выделения в структуре слова сегмента, образующего окказиональный фоносемант (слова, тождественного по звуковому составу, но отличающегося от узуального коррелята оттенком значения или наличием ситуативно мотивирующего плана восприятия смысла" [7]. Надо сказать, что псевдомотивация - один из распространенных типов языковой игры в русском языке. Так, например, этот тип рассматривается в целом ряде известных нам работ, но псевдомотивация с помощью графического выделения - новый для русского языка тип языковой игры, получивший распространение в 90-е годы ХХ в. в рекламных и газетных текстах. Этот тип языковой игры пока не изучен и нуждается в подробном описании. Наша картотека включает свыше 100 примеров графического выделения части слова, которые датируются 1999-2000 годами.
Можно предложить следующую классификацию языковой игры с графическим выделением:
1. На базе омонимии, ср.: Нас не переКОСИшь! (заголовок). "Посреди Керченского пролива раскинулась песчаная коса Гузла. Собственно, она и является камнем преткновения в пограничных спорах" (КП. 17.10.2000); МИРовой парень (заголовок). "16 лет отчисляет свою зарплату в фонд мира водитель автобуса Виталий Травин" (Известия. 15.04.2000).
Разновидностью названного типа игры можно считать обыгрывание имени собственного в качестве графически выделенной части, ср.: "ГАЗ"ификация Литвы (заголовок). "Прервавшиеся с распадом Советского Союза связи России с Прибалтикой начали восстанавливаться - АО "Горьковский автозавод" объявило вчера о начале сборки своих автомобилей в Литве" (Известия. 22.11.2000); ФАКЕЛьное шествие (заголовок). "Футбольную драку в Воронеже перед матчем "Факел"-"Спартак", по одной из версий, спровоцировали неонацисты (КП. 8.08.2000); Сахар не КАНТовать (заголовок). "В прошлом выпуске "Антирекламы" с подачи читателя из Новосибирска П. Смирнова к числу антирекламных экспонатов была ошибочно причислена продукция киргизского АО "Бакай" - "Кант. Сахар в кубиках". Как оказалось, философ Иммануил Кант к означенным кубикам не имеет никакого отношения, никто и не думал порочить его светлое имя. Десятки наших читателей из Киргизии и Казахстана с нескрываемой радостью (некоторые с сочувственной усмешкой) сообщают, что "кант" на киргизском и казахском языках означает "сахар" и больше ничего" (КП, 15 сентября 2000).
Мы привели эту длинную цитату для того, чтобы показать, что языковая игра может быть построена и на межъязыковой омонимии.
2. На базе паронимии. Как отмечает Е.А.Земская, "подобного рода "игры" служат и порождению окказиональных слов, и созданию окказиональной членимости" у обычного слова" [8]. Как показывает наш материал, паронимия обыгрывается гораздо чаще, нежели омонимия, так как здесь сталкиваются слова, не полностью совпадающие по звучанию, и поле варьирования, несомненно, шире, чем при омонимии. Псевдочленение узуальных слов графическими средствами может быть представлено следующими разновидностями:
а) выделение аббревиатур
В статье под названием "ЛОМОвая юность" (Версия. 2000, №37) сообщается, в частности, такой факт из биографии нынешнего вице-премьера И. Клебанова, как работа на Ленинградском оптико-механическом объединении (ЛОМО). Обыгрывание аббревиатур в языке современной газеты стало одним из излюбленных приемов журналистов, ср.: ВОЗ (Всемирная организация здравоохранения) - ВОЗражения против табака; СМИ - Кого хочет приСМИрить совбез?; ОВР ("Отечество - Вся Россия") - Гладко было на бумаге, да забыли про ОВРаги; УГРО - Угро УГРОжает бандитам; ГРУ - ГРУстный праздник. Среди аббревиатур есть своеобразные чемпионы, которые неоднократно участвуют в языковой игре, ср.: ОПЕК - Нефть под ОПЕКой США (КП. 3 марта 2000), Без ОПЕКи (Известия, 27 июня 2000), Не хотим под ОПЕКу (КП, 14 сентября 2000). Или: ПАСЕ - Что ПАСЕют чеченцы в Страсбурге? (КП, 27 января 2000), Что Россия ПАСЕт в Страсбурге? (КП от 4 апреля 2000), Что ПАСЕешь, то и пожнешь (Известия от 5 апреля 2000).
Даже самый беглый взгляд на приведенные аббревиатуры позволяет говорить о том, что большая часть из них "однодневна", то есть или вовсе выйдет из употребления вместе с исчезновением обозначаемой ею реалии (см. обозначения политических партий, блоков), или перейдет в разряд специальной лексики, но для языка газеты данная особенность является прогнозируемой, так как большая часть информации, преподносимой газетой, актуальна сегодня, сейчас. Как нам представляется, максимальный эффект в языковой игре достигается тогда, когда говорящий (пишущий) играет не только с формой, но и со значением слова - при графическом выделении в игре должны быть задействованы и исходное слово, и графически выделенное. Рассмотрим такой пример: Победила СПеСь (заголовок). Правые отказались объединиться с "Яблоком" в Питере (подзаголовок - Известия. 6.04.2000). СПС (Союз правых сил) - аббревиатура, в которой стержневым словом является существительное мужского рода "союз", но, как явствует из подзаголовка, победила все-таки спесь, а не СПС, точнее, победила спесь СПС. Неудачным с точки зрения реализации коммуникативной нормы представляется нам следующий пример: Красное СОРМово (заголовок). Из текста статьи, помещенной в газете "Известия" (27.10.2000), становится ясно, что СОРМ - это система розыскных мероприятий, не имеющая никаких отношений к Сормово.