Что есть Бог?
Противоречие положительного определения
Положительное доказательство бытия бога (то есть единственное реальное доказательство) требует причинно-следственной связи. Причем, конечно же, связи, идущей именно от причины к следствию, а не от следствия к причине (или, равным образом, от общего к частному, но никак не наоборот). Причина и следствие - это две вполне обособленные друг от друга категории. Они не могут сливаться в одно. Причинно-следственный, доказательный подход к выведению бога закономерно предполагает противопоставление бога миру, природе как самостоятельной обособленной сущности.
Поэтому бог и природа должны быть равны как сущности, должны быть двумя достаточно равноценными объектами, ибо только в этом случае между ними и становится возможна причинно-следственная связь. Причем тут важно выяснить, что является причиной, а что - следствием. Потому что выведение может идти только от причины к следствию. И здесь не может быть произвола. В том числе и в том, что считать причиной, а что следствием. То есть тут должно отражаться реальное причинно-следственное отношение. Все нормальные доказательства именно так и построены, что отражают реальные причинно-следственные связи. А вот у наших идеалистов все их доказательство получается перевернутым с ног на голову. Объявив бога причиной, а природу следствием, они, тем не менее, бытие бога всегда пытаются доказать, исходя как раз из природы. Но ведь тогда именно природа и становится в доказательстве причиной, а бог следствием. И это опять очередное нарушение идеалистами правил доказательств.
Но главная беда для идеалистов заключается тут даже не в этом. А в том, что причинно-следственный подход предполагает противопоставление бога и природы как двух равных сущностей. Причинно-следственный доказательный подход отличается, например, от выведения частного из общего. Последнее есть, по сути, особое доказательство и выведение, которое подчиняется правилу взаимоотношений общего и частного. То, что относится к общему, относится и к каждому его частному. Но при этом не все, что относится к частному, относится к общему, характеризует его именно как общее. Об этом у нас еще будет повод порассуждать более подробно.
Причина и следствия связаны совершенно не так, как связаны общее и частное и, уж конечно, не так, как целое и часть. Причина, например, не охватывает следствие, а является внешней по отношению к нему. Общее же и целое охватывают, соответственно, частное и часть. Причинно-следственная связь - именно как связь - отрицает отношения как общего и частного, так и целого и части. Ибо часть - это плоть целого. Целое есть сумма частей, связанных между собой. Часть не может относиться (относиться, разумеется, именно в смысле действия, взаимодействия: ведь всякое реальное, материальное отношение вещей есть их взаимодействие; а вообще помимо реальных отношений имеются еще и отношения в рамках системы понятий, отношения по сходству, существующие только в мозгу познающего субъекта) к сумме частей, в которые входит и она сама, ибо при этом она должна была бы относится и к себе самой, быть внешней самой себе. Что невозможно. Поэтому-то и нет связи между целым и частью, поэтому-то и нет целого как причины, а части как следствия - тут данная закономерность неприложима. Связи существуют только между равными сущностями - например, между частями какого-то одного целого.
В силу всего этого при причинно-следственном выведении бог оказывается равным природе, а не поглощает ее. То есть бог и природа оказываются тут двумя отдельными сущностями. И, значит, сущность бога оказывается ограничена сущностью природы. Таким образом, в доказательном определении бог неизбежно оказывается ограниченным (это не распространяясь уже о возможности самой доказательности). А ограниченный бог - это не бог. Отношение к нему должно быть таким же, как к столь же ограниченной им природе.
В чем запутался Гегель?
Предварительные замечания
Я, конечно, не собираюсь давать здесь исчерпывающую критику гегелевской доктрины - для такой критики пришлось бы написать в два-три раза больше, чем написал сам Гегель. Я лишь хочу показать некоторые основные ошибки в логических рассуждениях Гегеля. Выше я уже приводил соответствующие примеры и, в частности, писал о том, что так называемая "диалектика" Гегеля как игра понятий выполняется лишь за счет того, что понятия теряют определенность. Это, кстати, Гегелю ставят даже в заслугу. Например, Ленин:
"Понятия, обычно кажущиеся мертвыми, Гегель анализирует и показывает, что в них есть движение. Конечный? Значит, двигающийся к концу. Нечто? - значит, не то, что другое. Бытие вообще? - значит, такая неопределенность, что бытие равно небытию"
Насчет бытия, равного небытию, благодаря своей неопределенности, я еще напишу. А пока - о живости, о жизни, о "немертвости" гегелевских понятий. В нашем случае имеются в виду те понятия, которые называются категориями. Что же это такое - категории?
Существование предполагает комплект свойств, которыми обладает существующее, то есть бытие. Эти свойства существующего называются его атрибутами - атрибутами бытия. То есть это такие свойства, как, например, конечность и бесконечность, цельность и делимость и проч. Это не конкретные, а абстрактные, всеобщие свойства, связанные именно с существованием как его обязательные характеристики. Данные атрибуты, существующие объективно, мы всегда как-то называем: например, конечность - словом "конечность" и т.п. Вот эти названия, понятия атрибутов (последние, разумеется, имеются и без всяких своих названий, имеются сами по себе) - и есть категории. То бишь категории - это особые понятия.
Особые тем, что они, во-первых, описывают свойства, а не вещи (хотя тут мы обычно допускаем ряд ошибок, именуя категориями пространство, а не пространственность, время, а не временность и т.п. - это все та же персонификация свойств и превращение их в нечто, что ведет к заблуждениям, как это еще можно будет увидеть в своем месте: возможно, при анализе СТО, который я надеюсь дать в каком-нибудь другом номере журнала. (Никакого анализа СТО, то есть специальной теории относительности, А.Хоцеем нигде до сих пор так и не было дано. Что же касается журнала "Марксист", то он прекратил свое существование в конце 1990 г. - Сост.)) Во-вторых, категории - это те свойства, которые характерны для всего существующего, а не только для конкретных вещей - как все прочие свойства.
Так вот, это только все существующее движется, развивается и проч. А категории, понятия вообще - ничуть. Они лишь отражают этот процесс. В реальности Гегель анализировал вовсе не сами понятия, а именно их содержание. Лишь по этому-то содержанию и можно вообще обнаружить связь понятий, связь реального мира, которую они отражают. Сами же понятия как определенность - чисто отрицательны друг по отношению к другу. В том-то и состоит особенность понятий, что в отличие от реальности, которую они определяют, ни двигаться, ни развиваться понятия не могут. Понятия определенны, раз именно через них и идет определение. Ведь нельзя определять неопределенно. А определенность отрицает изменчивость как основу движения и развития. Понятия могут обогащаться содержанием, могут даже значительно менять его при расширении и уточнении нашего знания о мире, об объектах, которые определяются в данных понятиях.
При этом совершенствуются именно определения объекта или явления действительности. Но это совсем не то, что развитие одного понятия в другое понятие. Такое развитие просто невозможно. Все переходы от понятия к понятию у Гегеля идут не сами по себе - нет, они опосредствованы, по сути, действительностью. Но то, что Гегель этого не понимает и пытается как-то исходить из самих понятий - понятий вообще, - очень мешает ему ориентироваться и делать правильные умозаключения. У Гегеля в его теориях, к сожалению, преобладает спекулятивность, игра слов. Что, собственно, и не мудрено: ну как не прийти к неопределенности понятий, если отказаться от того, что стоит за ними? Движение отрицает определенность, устойчивость, ибо движение - это первый акт изменения. Для понятий же изменение противопоказано, ибо иначе ими просто нельзя будет пользоваться. Понятия основываются именно на устойчивом.
Таким образом, Гегель, с одной стороны, всеми силами сводит бога к понятию, к тождеству, а с другой стороны, постоянно отходит от этого - от того, что свойственно собственно понятиям как таковым - и постоянно обращается в своей логике к реальности, к тому, что стоит за понятиями. Но делает он все это без того, чтобы понять самому и объяснить читателю, что это не названия вещей переходят одно в другое, а просто само бытие развивается, меняя свои обличия и, соответственно, названия. Названия отражают фиксированные состояния бытия и составляющих его объектов, а также их свойства. Но Гегель, напротив, притягивает за уши свою "диалектику" к собственно понятиям, стараясь вытравить из них дух реальности, и добивается он этого только путем игнорирования самого смысла понятий. Изменчивость реальности Гегель трансформирует в "жизнь" понятий - отчего эти понятия и становятся неопределенными.
Бог как бытие
"...бог есть явно то, что может быть "мыслимо лишь как существующее", - то, понятие чего заключает в себе бытие. Это единство понятия и бытия и составляет понятие бога"
Я не буду утомлять читателя всеми хитросплетениями, которые Гегель понаворочал здесь и далее вокруг соотношения понятия и бытия. На деле же все это хозяйство все равно сводится к простому понятию бытия. "Для мысли не может быть ничего более малозначащего по своему содержанию, чем бытие". "Чистое бытие образует начало, потому что оно в одно и то же время есть и чистая мысль, и неопределенная простая непосредственность; а первое начало не может быть чем-нибудь опосредствованным и имеющим дальнейшие определения"