Технология перевода (стр. 10 из 73)

Итак, причинами переводческих трансформаций являются существенные расхождения коммуникативных компетенций носителей ИЯ и носителей ПЯ в тех или иных компонентах и необходимость нивелировать («сгладить») их ради достижения равноценности регулятивного воздействия ИТ и ПТ.

Мы уже говорили и повторим еще раз, что отнюдь не всегда трансформации являются необходимостью. Нередко имеется возможность перевести «слово в слово» и этим, конечно, надо пользоваться. Сравните:

Ich atmete tief Morgenluft ein. Sie war kühl und frisch.

Я глубоко вдыхал утренний воздух. Он был прохладен и свеж.

Контрольные вопросы

1. Какими факторами помимо самого текста определяется реакция адресата на текст?

2. Какие можно привести примеры речи, которая не соответствует привычным речевым стандартам: а) речи, несущей эмоционально-эстетический эффект; б) речи, отрицательно влияющей на ее восприятие?

3. Какая «формула» эквивалентности (равноценности) должна бытьреализована в переводе? С помощью какого неравенства достигается в переводе равноценность регулятивного воздействия ИТ и ПТ? Приведите примеры, где эта равноценность достигнута с помощью такого рода неравенства, и прокомментируйте их.

4. Можете ли вы подобрать примеры, в которых для достижения равноценности ИТ и ПТ упомянутого неравенства не требуется (где возможен перевод, максимально близкий к оригиналу)?

38

1.6. СОСТАВЛЯЮЩИЕ ЛИНГВОЭТНИЧЕСКОГО БАРЬЕРА

Коммуникативная компетенция каждого отдельного человека имеет практически бесконечное количество составляющих. Это и знание языка с его лексическими единицами, грамматическими формами и правилами, по которым они комбинируются, и умение использовать язык в соответствии с языковой традицией. Это знание соответствующей национальной культуры. Это, наконец, наличие у адресата некоторой предварительной информации, на которую рассчитывает отправитель. (Если отправитель в своих расчетах ошибся, то он может быть попросту не понят или понят неправильно). У коммуникативной компетенции много привходящих факторов: физическое и психологическое состояние коммуниканта, воздействие обстановки и т.д. Такие факторы мы, естественно, учитывать не будем (к тому же это практически невозможно).

Существенно то, что непривходящие составляющие КК можно подразделить на лингвоэтнические и нелингвоэтнические. К последним относятся индивидуально-личностные свойства участника коммуникации (его интересы, убеждения, вкусы и т.д.) и его социальные характеристики, обусловленные принадлежностью к социальным группам (профессиональным, возрастным и т.п.). К лингвоэтническим — то, что является общим для всех членов лингвоэтнического коллектива и создает для них возможность эффективного общения, несмотря на личностные и социальные барьеры.

В переводе языковой посредник помогает участникам коммуникации преодолеть только мешающие им расхождения лингвоэтнических составляющих их коммуникативных компетенций. Затрудняющие общение несовпадения личностных и социальных компонентов КК, строго говоря, переводчика не касаются. Он не несет ответственности за то, что создаваемый им переводной текст иной раз направляется его автором «не по тому адресу»: например, текст для взрослых — детям, текст, рассчитанный на образованного, — к необразованному и т.д. Если же переводчик (как это иногда бывает при языковом посредничестве во время личных бесед) начинает (невольно или сознательно в «интересах дела») приспосабливать свой продукт к личным и социальным особенностям кого-то из собеседников, то он при этом выходит за рамки перевода и переходит в некую менее строгую сферу языкового посредничества с элементами пересказа и комментариями языкового посредника, встроенными в текст. При этом переводчик, вышедший за границы своей функции, должен отдавать себе отчет в том, что делает. Следует также иметь в виду, что, если заказчик перевода не уполномочил переводчика на это, ответственность за такого рода выходы за пределы собственно перевода и их последствия несет сам переводчик. Типичное последствие этого рода, когда один из уча-

39

стников опосредованной коммуникации потом заявляет: «Я такого не говорил. Вероятно, здесь была неточность в переводе».

Из сказанного следует, что когда мы (применительно к переводу) ведем речь о расхождении коммуникативных компетенций носителей ИЯ и носителей ПЯ, то имеем в виду исключительно расхождение их лингвистических частей.

В свете сказанного лингвоэтнический барьер, разделяющий носителей разных языков, можно определить как расхождение лингвоэтнических частей их коммуникативных компетенций.

Какие факторы относятся к лингвоэтническому барьеру? Или, иначе говоря, из чего он складывается? Попытаемся ответить на этот вопрос, используя ряд основополагающих понятий современной лингвистики. Лингвоэтнический барьер складывается из следующих препятствий на пути коммуникантов, обусловленных принадлежностью носителей ИЯ и носителей ПЯ к разным лингвоэтническим общностям.

Различие систем ИЯ и ПЯ

Понятие системы языка (языковой системы) достаточно абстрактно. Упрощенно языковую систему можно определить как совокупность единиц языка разного уровня (фонем, морфем, лексем), грамматических форм, а также моделей, по которым они сочетаются, образуя речь.

Немаловажно, что продуктами системы могут быть не только реально существующие («общепринятые») языковые единицы и их сочетания, но и гипотетические образования, которые могли бы быть произведены системой, но тем не менее не произведены. «Система языка, — пищет В. А. Ицкович, — это не то, что реально существует в языке, а все то, что может быть в нем создано» ^[16]. Так, система русского языка дала в свое время возможность В. Маяковскому образовать реально не существующие в русском языке прилагательные серпастый и молоткастый. А система немецкого языка позволила писателю Э. М. Ремарку сконструировать сложное слово Trinkgeldgesicht:

Ravic bemerkte den Hausknecht, der mit einem Trinkgeldgesicht noch an der Tür stand. {Remarque E. M. Are de Triomphe)

Равик заметил слугу, все еще стоявшего у дверей. На его лице было написано ожидание чаевых. (Ремарк Э. М. Триумфальная арка)

Возможности русского словосложения не позволяют образовать аналог указанному немецкому сложному слову. Поэтому переводчику приходится использовать иные лексико-грамматические конструкции, отличные от тех, что в оригинале.

Несовпадение норм ИЯ и ПЯ

В отличие от языковой системы языковая норма выражается в конкретно реализуемых, реально функционирующих формах языкового выражения, принятых обществом и признаваемых им правильными. Норма есть факт коллективного языкового сознания. По выражению известного ученого Э.Косериу, «норма — это коллективная реализация системы» ^[17]. Норма является своего рода фильтром, который либо пропускает, либо задерживает то, что может быть произведено на базе языковой системы: пропускает то, что реально существует в языке и функционирует в речи, и «отфильтровывает» те продукты системы, которые реально в языке не существуют и в нормальной речи не употребляются. (Особые случаи — «художественные ненормативности», встречаемые нами в произведениях поэтов и писателей, — не в счет.) Сравните:

Kürzlich erzählte Frau v. Daan allerhand Lustiges von ihren verschiedenen

Flirts. (Das Tagebuch der Anne Frank)

Недавно фрау фон Даан рассказывала всякие веселые истории про своих ухажеров в молодости. (Дневник Анны Франк)

Система русского языка в принципе позволяет перевести более точно: «рассказывала о своих флиртах», но норма русского языка этого не допускает, ибо в русском языке (согласно его норме) слово «флирт» не имеет множественного числа.

Существуя в языке как объективная данность, норма отражается в грамматиках, словарях, справочниках. Норма не есть нечто незыблемое. Она с течением времени меняется. Поэтому в языке наблюдаются колебания, отступления от нормы, существуют ее варианты. Так, например, раньше нельзя было сказать «Он махает», можно было только «Он машет». Теперь нормативны оба варианта.

Несовпадение речевых норм (узусов) носителей ИЯ и ПЯ

Узус представляет собой как бы еще один фильтр, следующий за фильтром, образуемым языковой нормой. Главная разница между фильтром-нормой и фильтром-узусом заключается в следующем: то, что норма относит к неправильному, является абсолютно неправильным — неправильным всегда и везде (например, где бы и кто бы ни сказал «Не забудьте оплатить за проезд», это всегда будет неграмотно); узус же отделяет то, что принято говорить в данной ситуации, от того, что в данной ситуации говорить не приня-

то. При этом то, что неуместно в одном случае, может оказаться вполне уместным в другом. Например, при встрече с товарищем вполне уместно будет сказать: «Привет!». Однако такое приветствие неуместно при встрече студента с деканом. Иными словами, если норма — абсолютный критерий (всегда «да» или всегда «нет»), то узус — критерий относительный (в данном случае «нет», но в другом случае «да»). Соответственно, узус можно определить как ситуативные правила выбора средств языкового выражения.

В переводе переводчик вынужден учитывать требования узуса — языковые привычки носителей ПЯ. Если этого не делать, то нарушается привычное восприятие текста, что (как уже говорилось) отрицательно сказывается на равноценности регулятивного воздействия.