Весьма любопытная статья Павла Захарова «Народ-блогоносец» (№27-28, 1.08.07) посвящена структуре сообщества блог-сервиса LiveJournal как социальной сети. Автора главным образом интересует LJ как «малый мир» – сеть, в которой путь от одного узла к другому намного меньше интуитивно ожидаемого. В статье подробнейшим образом описывается методика изучения структуры связей между пользователями LiveJournal, проведённого группой исследователей, в которую входил и автор. Для этого был использован специальный поисковый робот [18]. Анализ собранных данных дал дольно неожиданные результаты.
Во-первых, исследование показало, что в структуре социальной сети LiveJournal есть относительно замкнутые сообщества, соединённые с остальной сетью немногочисленными связями. Автор приводит в пример сообщество пользователей онлайн-игры Must Be Pop: «Выберите любого из членов этого сообщества и попробуйте добраться до первого известного вам журнала ЖЖ (так автор обозначает русскоязычный сегмент LiveJournal – Л. Б.), переходя по дружеским связям. Сколько кликов потребуется? Если вы будете блуждать, не зная пути, то в среднем потребуется больше 111 кликов. Специфика членов этого сообщества в том, что они ведут вымышленные дневники реальных знаменитостей. Не удивительно, что френдят [19] и читают их, как правило, лишь другие поклонники этой игры. Отсюда и замкнутость». Но то же исследование показывает, что весь русскоязычный сегмент LiveJournal является таким замкнутым сообществом: «Анализ обнаруженной группы показал, что лишь один из каждых ста друзей пользователей ЖЖ находится вне кириллического сегмента. То есть в среднем потребуется 100 случайных кликов, прежде чем мы сможем покинуть ЖЖ и оказаться в англоговорящем LJ. Результат немногим уступает рекорду Must be Pop».
Стремясь объяснить это явление, автор не останавливается на самой очевидной причине – языковом барьере, – хотя и не отметает её полностью. Более важным ему представляется различие моделей блога в русскоязычном и англоязычном сегментах LiveJournal. Средний англоязычный блог ориентирован на аудиторию, ограниченную близкими друзьями владельца, русскоязычный – на аудиторию, которую составляют люди, в большинстве своём не знакомые владельцу. «Соответственно, и манера ведения журналов отличается от повседневных постов в частные дневнички. Самые известные и популярные журналы в ЖЖ принадлежат писателям, журналистам, политическим активистам и обозревателям, так называемым тысячникам». Автор замечает, что количество «тысячников» (пользователей, которых добавили в друзья тысяча и больше пользователей) в русскоязычным сегменте LiveJournal в 19 раз больше, чем в англоязычном, а «десятитысячников» – в три раза (трое против одного).
Более того, исследователи обнаружили, что русскоязычный LiveJournal имеет самоподобную структуру. Автор объясняет это так: «Подобного рода сетевая геометрия была объяснена моделью копирования ссылок при росте сети. Суть этого механизма применительно к ЖЖ заключается в том, что новичок в блогосфере френдит других пользователей, исходя в основном из их популярности. При этом вероятность френдования того или иного участника прямо пропорциональна количеству уже зафрендивших его пользователей. Популярный пользователь со временем становится еще популярнее, или, как это иногда называют, «деньги идут к деньгам»». В то же время при исследовании англоязычного сегмента ничего подобного обнаружено не было. Автор отмечает ещё одну характерную черту русскоязычного LiveJournal – стремление пользователей к взаимному добавлению в друзья: «Исследование показало, что в среднем 80% дружеских связей в LJ взаимны... количество друзей у среднестатистического представителя ЖЖ в два раза больше, чем у обитателя остальной части LJ. Если там каждый пользователь обладает в среднем шестнадцатью друзьями, то для ЖЖ этот показатель составляет 32. Еще заметнее это по размеру второго круга пользователя ЖЖ, то есть по «друзьям друзей». В среднем по сети размер второго круга - 540 пользователей, но в ЖЖ он порядка 3000. Таким образом, ЖЖ представляет собой плотно переплетённый клубок, в котором типичное расстояние между двумя журналами – 4,3 шага».
Ещё одна важная проблема, которую освещает автор, – механизмы передачи информации и формирования мнений в сети LiveJournal. Простое распространение информации путём копирования (к примеру, так называемые «флэш-мобы») может происходить практически мгновенно: «Основной механизм флэш-моба – копирование чужих записей себе в журнал – по своему принципу ничем не отличается от копирования друзей, описанного ранее, и ЖЖ вновь оказывается уникальным в своей способности распространять повторяющуюся информацию благодаря самоподобной структуре». Однако формирование мнений в сообществе происходит по гораздо более сложным законам. В результате моделирования динамики мнений (также подробнейшим образом описанного в статье) были получены неожиданные данные: «В то время как структура социальной сети англоязычного LJ подавляет иррациональное мнение своих «заблуждающихся» (т. е. пользователей, внезапно меняющих своё мнение на противоположное – Л. Б.) и сохраняет устойчиво нейтральное мнение, ЖЖ подвержен относительно резким отклонениям от средневзвешенного в обе стороны. <…> Причиной такого поведения является все тот же «толстый хвост» [20] – слишком много чрезвычайно популярных пользователей. Достаточно одному из них иррационально изменить собственное мнение, и за ним потянется большое количество людей, которые, в свою очередь, потянут других, зафрендивших уже их, и т. д. И хотя виновник недоразумения вскоре вернется к более взвешенному мнению, эффект уже будет достигнут – среднее мнение сообщества изменится и ЖЖ удалится от остального LJ». «Отрыв» русскоязычного сегмента от англоязычного автор объясняет немногочисленностью связей между ними.
Выводы, которые делает автор на данном материале, неожиданно глобальны: «Во-первых, как ни печально это осознавать, но даже абсолютное внимание к мнениям окружающих и готовность адаптировать свое мнение к мнению большинства не спасает нас от глобального недопонимания, если общество разобщено, как разделены ЖЖ и LJ. Присутствие людей, обладающих значительным влиянием на общественное мнение, выступает дестабилизирующим фактором и углубляет разрыв, даже если эти люди не имеют злого умысла». С точки зрения журналиста, «тысячники» подавляют оригинальные мнения менее популярных пользователей, разделяя весь сегмент на «пишущее меньшинство и читающее большинство». Финальный вывод статьи поражает своей всеохватностью: «Нам свойственно винить правительства, государственные границы, разницу уровней жизни в недопонимании других народов, однако в виртуальной среде, где все равны и отсутствуют межгосударственные границы и диктат политических систем, мы продолжаем привычно обособляться, формируя свой субкультурный анклав. При этом, как в случае ЖЖ, сама собой выстраивается иерархическая система, где некое меньшинство «избранных» наделяется несоразмерно большим влиянием, степень которого даже трудно вообразить. Во благо или во вред подобные особенности – вопрос с долгой историей, так и не получивший точного ответа».
Следует, однако, заметить, что автор не принял во внимание одного важного обстоятельства: среди влиятельных западных блоггеров, писателей, журналистов, исследователей – то есть, потенциальных «тысячников» и «десятитысячников» – платформа LiveJournal не пользуется популярностью. Они предпочитают вести блоги на собственных сайтах – к примеру, блог Тима О’Рейли располагается по адресу: http://radar.oreilly.com/tim/. И при всём желании эти дневники не могли бы быть включены в сеть LiveJournal. В этой связи глобальные выводы, сделанные автором, выглядят поспешными, а попытка связать особенности структуры русскоязычного сегмента LiveJournal с особенностями национального характера – малообоснованной.
Также затрагивает тему социальных сетей большой обзор Виктора Шепелева «Обалдеть, завтра дайте три!» (№ 1-2, 20.01.08), в котором не только подведён итог развития Веба в 2007 году, но и сделана попытка проследить тенденции его изменения в будущем, несмотря на то, что автор в заключении замечает: «У меня нет намерения подводить какие бы то ни было итоги». Материал посвящён различным концепциям Веба 3.0, выдвинутым исследователями. Несмотря на то, что автор открыто предупреждает о «поверхностности» своего обзора и избегает делать генеральные выводы, его краткие промежуточные заключения дают понять, как может в дальнейшем развиваться Веб. Повествование чрезвычайно эмоционально, изобилует имплицитными авторскими оценками. В частности, позицию Тима О’Рейли в споре о Вебе 3.0 автор передаёт так: «Хотя ещё в самом начале этой вакханалии один из ее главных виновников – Тим-«Я-Придумал-Веб-2.0» О’Рейли – писал им что-то вроде: Доконд пан иде? Опаментайсе, пан! Web 2.0 появился на развалинах Первого, надутого пузырем и лопнувшего. Да и не я (в смысле не он, О’Рейли. – В.Ш.) его изобрел. Я всего лишь назвал так конференцию, на которой обсуждались примеры компаний, уже успешных, уже выживших и нашедших то новое, чему нам только предстояло придумать название!».