Заинтригованный растущими притязаниями частных предпринимателей, интересуется состоянием копей и царский кабинет, в ведении которого они находятся. В записке исполняющего дела начальника Алтайского горного округа Кублицкого-Пиоттуха, адресованной Кабинету от 3 марта 1904 г., в частности говорится: "...среди всех отраслей... промышленности совершенно особое место занимает Кольчугинское каменноугольное дело, которое при более широкой его постановке может дать блестящие результаты в будущем, для чего, однако, непременным условием было бы соединение этого месторождения рельсовым путем с сибирской магистралью". Отмечая богатство запасов кольчугинского угля, его высокое качество, далеко превосходящее все сибирские угли, его дешевизну, автор записки делает вывод: “При падении Алтайского горного промысла трудно указать другое, более выгодное, в смысле солидности и постоянства, предприятие, как Кольчугинское”[107]. “Несмотря на то, что в Кольчугине были обнаружены большие запасы прекрасных коксующихся углей, кабинет не сумел развернуть угледобычу. Кольчугинские копи снабжали углем и коксом Гурьевский завод. После того как Гурьевский завод был законсервирован в 1908 г., сошла на нет работа Кольчугинских копей. Оборудование рудников и проведение железнодорожных веток для доставки угля на магистраль требовали значительных капиталовложений, на которые кабинет не пошел. Кабинет предпочел сдать угольные месторождения в концессии”[108].
В начале XX в. не конкурентоспособность уральской металлургии основанной на древесном угле, который вследствие постепенной вырубки лесов вокруг заводов приходилось доставлять из все более отдаленных районов. Кабинетская промышленность имела опыт производства кокса из углей кузнецкого бассейна. Однако его невозможность дешевой поставки до места потребления не позволяли развивать коксохимическую промышленность в Кузбассе.
В 1912 г. была одобрена постройка на иностранные капиталы железной дороги Кольчугино-Барнаул-Павлодар с целью снабжения каменным углем Алтайской железной дороги, но реализован этот проект не был.
Но в районе Кольчугинского рудника были не только месторождение угля, но и месторождения известкового камня. 21 августа 1910 г. был заключен договор с Товариществом известкового завода “З.М. Джуричь и М.Г. Головин” на шестилетний срок 9 месторождений известкового камня в пределах Кольчугинского участка, Кузнецкого уезда для ломки и пожега на известь, для выработки цемента и прочее[109].
Таким образом можно отметить, что первый интерес со стороны государственных структур к кузнецкому каменному углю появился ещё в 30-е гг. XIX в. но отсутствие наиболее быстрого и выгодного применения угля привело к тому, что, в частности, Кольчугинский рудник начинает разрабатываться только в конце XIX в. в дальнейшем интерес к данному месторождению подстегивало проведение Сибирской магистрали, но отсутствие достаточных капиталов привело к тому, что в начале XX в. Кольчугинский рудник вернулся к царскому Кабинету.
Глава 3.
Село Кольчугино и “Копикуз”.
Развитие добывающей промышленности в районах нового освоения, к которым относилась Сибирь, требовало более значительных капиталовложений, чем на экономически освоенном, густо населенном юге Европейской России. Отдельные предприятия могли успешно действовать лишь в составе крупных территориально-производственных комплексов, включающих рудники, заводы, различные подсобные и смежные предприятия, железную дорогу для поставки руды и топлива к заводам, а готовой продукции к Сибирской магистрали. Для этого требовались крупные финансовые вложения, которых в России, а особенно в Сибири, не хватало.
“Для того чтобы на почве богатой природы и дешевого труда могла вырасти широкая и могучая промышленность, необходимы деятельные капиталы, которые предприняли бы трудную устроительную работу. К несчастью, именно капиталами, скопленными сбережениями, и не богато наше отечество. При нашей бедности капиталов внутри страны … необходимый рост нашей крайне отставшей промышленности может совершаться не иначе, как при непосредственном содействии иностранных капиталов”[110].
В 1909 г. на имя Николая Семеновича поступил Билль, автор которого писал о том, что “кольчугинское месторождение 55 верст от деревни Шевелевой на Томи в своих четырех пологопадающих пластах 7-15° Майеровском (2,4 %), Болдыревском, Брусницинском и Журинском, из которых последний доходит до двух саж. мощностью, заключает в себя на столько значительный запас угля, что его хватило бы на многие годы для потребностей края… Северо-восточная часть Алтайского Округа действительно весьма богата углем и если он за последнее время добывался, можно сказать, в ничтожном количестве, то это следует приписать удаленности главнейших месторождений как от реки Оби, так и от железной дороги. Не могу не отметить одного прискорбного факта: Кабинет его Величества на все наше горное дело махнул рукой и уделяет весьма мало внимание развитию каменноугольной промышленности, не желая расходовать значительных капиталов. Вся надежда на частную предприимчивость”[111]. Данное письмо лишь подтверждает то, что было сказано ранее, о положении дел в сибирской промышленности. Вероятно такие соображения появлялись у многих сибирских деятелей. “Из различных отраслей промышленности, которых в ближайшем будущем должна здесь коснуться предпринимательская деятельность, первое место, несомненно, принадлежит горному делу. Исключительные и по своему разнообразию, и по богатству ископаемые Сибири давно уже составили ей славу[112]”.
В 1912 - 1914 гг. усилился интерес предпринимателей к кузнецкому углю. “Угольный голод, созданный в России усилиями Продугля, сулил большие прибыли вновь возникающим угольным компаниям благодаря повышению цен на уголь”[113]. А на территории Западной Сибири угольный кризис был создан владельцем Судженских копей Л.А. Михельсоном[114]. Михельсон поднял цены на уголь придержанный им на складах. Таким образом сложились предпосылки для развития угледобывающей, коксохимической промышленности в Кузнецком бассейне.
“Иностранные промышленные разведчики, появлявшиеся в Кузбассе в эти годы, проявляли особое внимание к его угольным ресурсам. В Кузбассе по поручению французской оружейной фирмы Шнейдер-Крезо побывали инженеры Громье и Барильон. В 1912 г. они опубликовали в Париже отчет о своей поездке “в частные владения его величества императора России”. Поездка Громье и Барильона была связана с организацией Акционерного общества каменноугольных копей, в котором участвовал французский капитал”[115]. В организации Копикуза приняли участие и русские капиталисты в лице Международного коммерческого и Русско-Азиатского банков[116].
Инициативу освоения природных богатств нашего края взяли на себя тайный советник В.Ф. Трепов и его компаньон С.С.Хрулёв - председатель Международного банка.
Кабинет Его Величества заключил с ними договор на организацию добычи угля при условии, что они в течение 3 месяцев создадут общество Кузнецких копей и получат разрешение на постройку железной дороги в Алтайском округе от Кольчугинского месторождения дo станции Юрга Сибирской Железной дороги. Договор был заключен 19 октября 1912 г. “Кабинетом его Величества с учредителями “Общества Кузнецких каменноугольных копий””. КОПИКУЗу предоставлялось право добычи каменного угля “местности в части Алтайского округа, ограниченной с запада и севера- течением р. Оби, с востока границами округа и с юга – широтою с. Ильинскаго на р. Томи, а также местности в части округа – южнее широты с. Ильинскаго, но не южнее течения р. Бии, за исключением тех отводов в последней части, которые будут признаны необходимыми для предполагаемого железоделательного завода близь г. Кузнецка”. Причем сперва они должны были, т.е. учредители “Общества”, получить “разрешение правительства на утверждение общества под наименованием “Общество Кузнецких каменноугольных копий””, и передать ему права, вытекающие из данного договора. Так же “Общество должно было получить разрешение на строительство “ширококолейной железной дороги в Алтайском Округе от Кольчугинского месторождения каменного угля до станции Юрга Сибирской железной дороги”. “Обществу” давалось право “до 1 января 1917 г. проводить изыскания угля в данном районе и принимать отводы каменноугольного месторождения для эксплуатации”. Но и в дальнейшем государство, если это входило в интересы “Общества” отдавало предпочтение ему в праве аренды данной местности. “За каждый пуд добытого и извлеченного на поверхность угля учредители обязаны уплачивать Кабинету по пол копейке. За каждую десятину земли по 2 рубля ежегодно”[117].
В начале своей практической деятельности Копикуз вынужден был приступить к строительству железной дороги, позволившей завозить на его предприятия материалы и оборудование. Для этого было создано “Общество Кольчугинской железной дороги”.
“С 1913 г. стал формироваться новый отряд горняков Кузбасса – на разведки угольных и железорудных месторождений, на строительство шахт Копикуза в Кольчугине требовалось все больше проходчиков, плотников, слесарей, машинистов. В июле 1913 г. на проходке Капитальной и Николаевской шахт, строительстве надшахтных зданий и рабочего поселка при Кольчугинском руднике было занято 294 рабочих, в том числе 205 плотников. “Главным строительным материалом был лес и главным строительным рабочим – плотник. Плотники рубили деревянные венцы для крепления ствола шахты, возводили деревянные копры, ставили бараки с общими нарами для рабочих, четырех – восьмиквартирные дома для служащих. Углубка Капитальной шахты началась 18 сентября 1913 г. Вначале породу поднимали конным воротом, воду откачивали бадьями. С 25 сентября начали бетонирование ствола. Бетонирование продвигалось медленно, так как не запасали цемент, щебень. Цемент подвозили на лошадях с пристани Кобылино. Управляющий рудником в письме к директору Копикуза Федоровичу от 5 октября 1913 г. жаловался на медленную подвозку цемента”[118]. В 1914 г. на Кольчугинском руднике числилось уже 1493 рабочих, происходивших из 24 разных губерний”[119]. В 1914 г. всего было на Кольчугинском руднике зафиксировано 34 несчастных случая[120], из них на “Капитальную” шахту приходилось 10[121], на “Николаевскую” - 10[122], “Вентиляционную” - 1[123]. По мимо несчастных случаев на шахтах увечья получали при постройке здания под контору, здания для больницы, в слесарной мастерской,, при укладке рельсов, при постройке дома №№ 30, 31, 32, 36, 39, при постройке казармы № 40. В 1913 г. КОПИКУЗ, получивший в октябре 1912 г. монопольные права на разведку и строительство шахт в Алтайском горном округе, начал строительство железной дороги Юрга-Тельбесс и уже к 15 сентября 1915 г. линия в 191 км была доведена до Кольчугино, получив название кольчугинской. После выявления группой геологов под руководством Л.И. Лутугина в 1914 - 1915 гг. огромных запасов угля и металла в южном Кузбассе и выбора профиля железной дороги Кольчугино - Тельбесс предприниматели КОПИКУЗа Федорович и Фитингоф не медлили с их освоением. Разработка мощных и легкодоступных пластов, недорогая рабочая сила сулили большие дивиденды, подъем акций, т.к. в военное время резко возрос спрос на уголь. “Для изучения большой территории было организовано четыре поисково-геологические партии. Итогами исследования было установлено, что Кузбасс располагает запасами 250 миллиардов тонн угля”[124]. Позже Л.И. Лутугин предположил, что запасы могут превышать 400 миллиардов тонн угля. Группа Лутугина составила геологическую карту бассейна и ряд карт выходов по отдельным месторождениям. Во время обследования Кузбасса 17 августа 1915 г. Л.И. Лутугин скончался на Кольчугинском руднике. Геологи, вышедшие из школы Л.И. Лутугина, и после 1917 г. успешно продолжали исследования, начатые в 1914 - 1915 гг., способствовали становлению угольной промышленности в Кузбассе. Остальными партиями были произведены разведки на Осиновском, Ерунаковском, Кемеровском, Кольчугинском и других месторождениях. Лучшими для коксования оказались угли Осиновского месторождения, затем угли Кемеровского рудника. С Кольчугинского рудника кокс получался плохой, так как уголь оказался очень жирный, но он был незаменим для смешивания с более тощими углями.