Наряду с имущественным внедрялось и личное страхование. Г.Ф. Шершеневич связывал это главным образом с особенностями жизни тех, кто именовался им "представителями либеральных профессий" (имелись в виду врачи, адвокаты, художники, артисты и др.), а также чиновников высшего и среднего уровня. Не относясь по общему правилу к числу родовитой знати, они, естественно, страшились того, что постепенно с годами утратят возможность выполнять высокооплачиваемую работу и по этой причине не смогут дать образование своим детям. В подтверждение подобных пессимистичных прогнозов приводились такие примеры: у адвоката не хватит средств на обучение сына; губернаторская дочь по тем же причинам превратится в швею и др. Все это в результате должно было подтвердить, что именно страхование может оказаться выходом из столь щекотливого положения[7].
Свод законов гражданских Российской империи содержал несколько норм, посвященных рассматриваемым отношениям. Речь шла о пяти статьях (2199, 2200, 2200.1, 2200.2 и 2200.3). Одна из них (ст. 2199), посвященная определению самого понятия страхования как такового, включила указание на то, что речь идет о договорных отношениях, в которых в качестве страховщика может выступать наряду с "частным лицом" только общество, созданное для предохранения от несчастных случаев; предметом договора назывались дом, а наряду с ним корабль, товары или иное движимое имущество. Страховым риском была признана опасность, которая может произойти, и соответственно признавалось недопустимым страхование от события, которое вообще не может случиться или, напротив, к моменту заключения договора уже произошло. В обязанность страхователя входило внесение условленной премии (платы), а страховщика - "удовлетворить урон, ущерб или убыток, от предполагаемой опасности произойти могущий".
Скудость правовых норм Свода, посвященных страхованию, восполнялась некоторыми специальными актами, а особенно уставами самих страховых обществ и разработанными ими же "полисными условиями"[8].
В экономической и юридической литературе, в особенности на рубеже XIX - XX вв., получила самое широкое распространение точка зрения, по которой страхование - это чисто "капиталистический институт", вследствие чего ни в каком другом обществе оно существовать не может. Противником этой точки зрения в части, относящейся к роли страхования в обществе, предшествовавшем капитализму, был, как показано выше, В.К. Райхер. Однако эта точка зрения распространялась рядом авторов не только на "докапиталистическое общество", но и на общество социалистическое, в котором, как они полагали, для страхования также не должно было оставаться места. Связывался такой вывод с отсутствием основной и, более того, непременной предпосылки страхования - "разделения" ("распределения")[9]. Из российских авторов эту мысль особенно четко выразил Г.Ф. Шершеневич. В конечном счете его позиция сводилась к следующему: "Существенным признаком страхования, с экономической его стороны, следует считать момент распределения убытка, испытанного в одном случае, на ряд хозяйств, которым угрожает та же опасность. Современная идея страхования основывается на представлении о частнохозяйственном строе. В социалистическом государстве страхования не может быть. Правильно также утверждение, что распределение убытка предполагает множественность хозяйств, находящихся в одном и том же положении риска, и что успех распределения зависит от числа хозяйств, между которыми распределяется испытанный убыток. С экономической точки зрения нельзя не признать верным, что идея страхования предполагает идею капиталистической организации, которая делает осуществимой мысль о распределении убытка"[10].
Приведенные взгляды подвергались позднее резкой критике в советской цивилистической науке[11]. Справедливости ради следует признать, что определенное подтверждение оспариваемой точке зрения все же могло быть найдено. Имеется в виду единый и нераздельный характер государственной социалистической собственности, сохранявшей эти свои признаки даже тогда, когда речь шла о той ее части, которая была закреплена на праве "оперативного управления" ("полного хозяйственного ведения", "хозяйственного ведения") за государственными предприятиями и организациями. Благодаря этому в виде общего правила отпадали предпосылки для использования страхования применительно не только к нераздельному, но в равной мере и к разделенному между государственными предприятиями и организациями государственному имуществу[12].
Начиная с 1918 г. (правда, с некоторыми перерывами) в стране действовало государственное, к тому же построенное на началах монополии, страхование. В складывающихся таким образом отношениях страхователям - кооперативным организациям и гражданам в качестве страховщиков противостояла по сути одна для всей страны организация - Госстрах (Главное управление государственного страхования) при Наркомате финансов СССР.
Правовое регулирование отношений по страхованию заняло свое место уже в Гражданском кодексе 1922 г.[13]. Соответствующая глава ("Страхование"), посвященная целиком договорному страхованию, как обычно, начиналась с определения данного договора. За этим следовали в основном статьи, регулировавшие либо имущественное, либо личное страхование. Лишь некоторые из норм указанной главы в равной мере относились к этим обоим видам страхования.
Следует указать и на то, что сфера действия ГК РСФСР 1922 г. была определенным образом ограничена. Так, вне Кодекса оказались случаи обязательного страхования, если только издаваемые на этот счет правила не содержали прямой отсылки к Кодексу. Кроме того, условия определенных разновидностей страхования, включая страхование от огня, от падежа скота, от градобития, транспортное, государственное гарантийное (последняя разновидность страхования просуществовала, правда, лишь до 1930 г.), а равно страхование на случай смерти и от несчастных случаев, должны были регулироваться специальными правилами. Право утверждения тех и других относилось к компетенции Народного комиссариата финансов СССР.
Сменивший Кодекс 1922 г. ГК РСФСР 1964 г. существенно отличался в части регулирования отношений страхования от своего предшественника. Об этом можно было судить уже по названию соответствующей главы. Она именовалась "Государственное страхование". Тем самым, с одной стороны, подтверждалось наличие государственной монополии страховой деятельности, а с другой - подчеркивалась возможность широкого использования наряду с договорным и недоговорного страхования. Отличалась эта глава и своим объемом. Тридцать пять статей в ГК 1922 г. были заменены в ГК 1964 г. пятью. Из них одна ограничилась указанием на существование государственного страхования в двух его видах - обязательного и добровольного; притом раскрытию сути каждого из них специально посвящались соответственно две статьи. Еще одна статья была призвана регулировать отношения, связанные с переходом к страховой организации, выплатившей страховое возмещение по имущественному страхованию, прав страхователя в отношении лица, ответственного за причиненный ущерб (речь шла, таким образом, об одном из вариантов суброгации). И, наконец, последняя по счету ограничилась общей отсылкой к правилам страхования, которые должны были утверждаться в порядке, предусмотренном Советом Министров СССР. Правда, в вопросе об источниках страхового права особых изменений по сравнению с ранее действовавшим законодательством не произошло, поскольку Постановление Совета Министров СССР от 16 февраля 1971 г.[14] признало органом, который должен был утверждать подобные правила, то же Министерство финансов СССР.
Параллельно с ГК 1964 г. продолжал действовать принятый еще в 1968 г. Кодекс торгового мореплавания (КТМ), глава XII которого была посвящена морскому страхованию.
Основы гражданского законодательства 1991 г. отразили определенные изменения, происшедшие к тому времени в экономике страны. В частности, имелся в виду отказ от государственной монополии в соответствующей области. Небольшая по размеру (охватывавшая всего три статьи) глава ГК "Страхование" предусматривала в качестве основного вида страхования добровольное страхование. Другой вид - обязательное государственное - был признан единственным, который могли осуществлять только государственные страховые организации. Использование обязательного государственного страхования допускалось лишь в установленных законодательными актами случаях.
Среди других заслуживающих упоминания новелл следует выделить прежде всего то, что Основы отказались от содержащегося в Кодексе 1964 г. указания на непременное утверждение правил страхования Правительством РФ. Кроме того, были введены нормы, впервые назвавшие в числе объектов имущественного страхования, наряду с имуществом, не противоречащие законодательству имущественные интересы (примерный перечень таких интересов включал возможный имущественный вред, причиненный утратой жизни или повреждением здоровья, риск гражданской ответственности, ожидаемую прибыль, риск предпринимательской деятельности). Была предоставлена страхователю возможность при наступлении страхового случая отказаться в пользу страховщика от прав на застрахованное имущество, ограничившись получением полной суммы страхового возмещения (имелся в виду давно известный морскому страхованию абандон) и др.