И.С. Пересветов. "Большая челобитная"
Отдельные сведения о жизни Ивана Семеновича Пересветова известны только по тем скудным автобиографическим фактам, которые он привел в своих произведениях. Выходец из Западной (Литовской) Руси, Иван Пересветов был профессиональным "воинником" и в 20–30-е годы XVI века находился на службе у венгерского и чешского королей, молдавского господаря. В конце 30-х гг. Пересветов приехал в Москву, где попытался организовать оружейную мастерскую по производству "гусарских щитов". Постоянные боярские раздоры, которых было немало при малолетнем великом князе Иване IV, помешали Пересветову осуществить свои намерения. Недовольный и своим положением, и состоянием государственных дел в целом, Иван Пересветов в конце 40-х годов пишет, а затем и передает Ивану IV (в то время уже царю) несколько сочинений, в которых формулирует свои предложения об усовершенствовании государственного устройства русского царства. Дальнейшая судьба Пересветова неизвестна — в документах того времени его имя упоминается только однажды в описи царского архива.
Иван Семенович Пересветов придавал огромное значение факту захвата Константинополя в 1453 г. войсками турецкого султана Мехмеда II Завоевателя ("Магмет-султана", как его именует Пересветов). Можно сказать, что падение Византийской империи стало отправной точкой всех философских и политических рассуждений русского мыслителя. Причину краха Византии Пересветов видел в том, что "ленивые богатые" "вельможи", забыв о Божией "правде", отдалили царя "от воинства", установили неправый суд, подорвали мощь государства. И тогда Господь наказал Византию за грехи. Единственной хранительницей истинной христианской веры после падения Константинополя остается лишь Русское государство. При этом, Пересветов особенно, почти в духе "Сказания о князьях Владимирских", акцентировал внимание на роли и значении православного царя, способного устроить истинное православное царство.
Однако Пересветов не считал, что Россия безусловно наследует от Византии Божественную благодать. Главное условие обретения Божией благодати одно — Господь дарует свое заступничество только тому земному царю, который сможет утвердить в своем царстве "правду". Смысл понятия "правда" довольно-таки широк — это и справедливость, и любовь, и добро, и истина. В конечном счете, Пересветов утверждает — "Христос есть истинная правда". В понимании Пересветова, борьба за "правду" — это не только утверждение в земной жизни Божиих заповедей, но и часть всемирной борьбы добра и зла, Бога и дьявола. Россия, по убеждению Пересветова, — это арена борьбы Бога и дьявола за "правду". Но главная беда Московского царства заключена в том же, что и беда Византии — во всесильности "вельмож". И Пересветов предлагает целую систему мер, которые, по его мнению, могли бы установить "правду" на Русской земле: опора на служилое войско, введение "праведных" судов, улучшение налоговых правил, частичная отмена наместничества и рабства. Все эти меры способен осуществить только "грозный и мудрый" самодержавный царь, а сами реформы должны максимально усилить роль государя. Как можно видеть, Иван Семенович Пересветов однозначно связывал "правду" с самодержавным царем и усилением роли служилых людей, а "правду" требовал утверждать "грозой". В этом смысле давно замечено совпадение взглядов Пересветова с теми идеями, которые немного позднее выдвигал Иван Грозный. Возможно, пересветовская идея "грозной власти" и могла в какой-то степени повлиять на сочинения русского царя. Однако, ни в сочинениях Ивана Грозного, ни в других памятниках нет ссылок на труды Ивана Пересветова.
Сочинения И.С. Пересветова дошли до нас в виде сборников в списках XVII в. в двух главных редакциях — Полной и Неполной. В разных редакциях эти сборники включают в себя "Сказание о книгах", "Сказание о Магмете-салтане", "Первое предсказание философов и докторов", "Малую челобитную", "Второе предсказание философов и докторов", "Сказание о царе Константине", "Концовку" и "Большую челобитную". Кроме того, в этих сборниках присутствуют анонимные сочинения XV в. "Повесть об основании Царьграда" и "Повесть о взятии Царьграда" (их автором иногда называют Нестора Искандера). Текстологические взаимоотношения между двумя редакциями установлены достаточно точно А.А. Зиминым, им же опубликованы и тексты.
Фрагменты из "Большой челобитной" публикуются по: Библиотека литературы Древней Руси. Т. 9. СПб., 2000. С. 433–451. Предисловие и подготовка текста С.В. Перевезенцева. Перевод А. А. Алексеева, комментарии Я. С. Лурье
БОЛЬШАЯ ЧЕЛОБИТНАЯ
<…> А Петр, молдавский воевода (1), так сказал: "Если желаете узнать о царской умудренности в военном деле и о правилах царской жизни, то прочтите о полном порабощении греков и не пожалейте себя при этом, — там-то и найдете Божью помощь. Бог помогает не ленивым, а тем, кто трудится и Бога призывает в помощь, тем, кто любит правду и судит праведным судом. Правда — сердечная радость Богу, для царя же — великая мудрость".
Приметил ли ты, государь, Петра, молдавского воеводу? Был он тебе, государь, и царству твоему большой доброжелатель. А я, государь, слышал эти его изречения и потому, записав, привез к тебе, государь, чтобы тебе оказать услугу. Как понравится тебе, государь, услуга моя, твоего холопа?
Так говорит Петр, молдавский воевода: "Поленились греки твердо стать против неверных за веру христианскую, а теперь вот они поневоле оберегают от нападений веру мусульманскую. Отнимает у греков и сербов турецкий царь семилетних детей для военной выучки и обращает их в свою веру, а они, расставаясь с детьми своими, плачем великим плачут, да нечем помочь себе". <…>
Пишут о тебе, государь, о благоверном великом царе, мудрые греческие философы и латинские докторы, что будет о тебе, государь, великая слава вовеки — как о цезаре Августе или о царе Александре Македонском. Так и о тебе, государь, пишут мудрые эти философы, и о твоем государевом войске, и о мудрости твоей. И о том читают в своих мудрых книгах, какую великую справедливость введешь ты в своем царстве и утешишь Бога сердечной радостью. И о том читают мудрые философы, что такой справедливости, как в твоем царстве-государстве, не будет во всей вселенной: от великой грозы твоей мудрости как от сна проснутся царские лукавые судьи, чтобы устыдиться своих лукавых дел, и сами на себя будут удивляться, что обирали без счета. Так вот пишут о тебе, о благоверном царе: ты, грозный и мудрый государь, приведешь к покаянию грешников, введешь в свое царство справедливость, а Богу воздашь сердечную радость. <…>
Вот что говорит Петр, молдавский воевода, о первом турецком царе султане Магомете (2): "Хоть неправославный царь, а устроил то, что угодно Богу: в царстве своем ввел великую мудрость и справедливость, по всему царству своему разослал верных себе судей, обеспечив их из казны жалованьем (3), на какое можно прожить в течение года. Суд же он устроил гласный, чтобы судить по всему царству без пошлины, а судебные сборы велел собирать в казну на свое имя, чтобы судьи не соблазнялись, не впадали в грех и Бога не гневили. А если наградит он какого вельможу за верную службу городом или областью, то пошлет к своим судьям и велит выплатить тому по доходной росписи единовременно из казны (4). И если провинится судья, то по закону Магомета такая предписана смерть: возведут его на высокое место и спихнут взашей вниз и так скажут: "Не сумел с доброй славой прожить и верно государю служить". А других живьем обдирают и так говорят: "Нарастет мясо, простится вина". И нынешние цари живут по закону Магометову с великой и грозной мудростью (5). А провинившемуся смерть предписана, а как найдут провинившегося, не помилуют и лучшего, но казнят по заслугам дел его. И так говорят: "Писано от Бога: каждому по делам его".
Так говорит Петр, молдавский воевода: "Обозначено в мудрых книгах, пишут философы и докторы о благоверном великом царе русском и великом князе всея Руси Иване Васильевиче, что будет в его царстве такая великая мудрость, а судьям неправедным — закон от его великой мудрости, дарованной Богом".
Так говорит Петр, молдавский воевода, про русское царство, что: "Сами вельможи русского царя богатеют и в лени пребывают, а царство его в скудость приводят. Потому называются они слугами его, что прибывают на службу к нему в нарядах, на конях и с людьми, но за веру христианскую некрепко стоят и без отваги с врагом смертную игру ведут, так что Богу лгут и государю".
И так еще говорит Петр, молдавский воевода: "Что из того, что их много, раз нет у них верного сердца, а смерти боятся и умирать не хотят. Богач никогда не мечтает о войне, а о покое мечтает. Пусть хоть богатырь разбогатеет, и тот обленится".
Так говорит Петр, молдавский воевода: "Воина содержать, что сокола кормить (6): всегда ему сердце веселить, никакой печали к нему не подпускать".
И так еще говорит Петр, молдавский воевода: "Нужно, чтобы столь могущественный государь со всего царства доходы брал себе в казну и из казны своей воинам сердце веселил, тогда казне его конца не будет. Кто из воинов отважно будет вести смертную игру с врагом государевым и крепко стоять за веру христианскую, то таковому воину и честь воздавать, и сердце веселить, и жалованье прибавлять из государевой казны, и к таким воинам — сердце обращать, к себе их приближать, верить им во всем, просьбы их выслушивать обо всем, любить, как отец детей своих, и быть к ним щедрым. Щедрая рука вовек не оскудевает, а славу царю созидает. Какова щедрость государя к воинам, такова и мудрость его".
А о тебе, государь, о великом благоверном царе, говорит Петр, молдавский воевода: "Нужно, чтобы такой государь держал против врага, крымского хана, двадцать тысяч храбрых витязей с огнестрельным, хорошо подготовленным оружием (7) и огневые заставы на границах степи и обеспечивал их ежегодно из казны государевым жалованьем. И приспособятся они в степи жить и защищать его от врага, крымского хана. И эти двадцать тысяч будут тогда для него лучше, чем сто тысяч. И приграничные области все богаты будут и не в разоренье от врага. Есть у него, у столь сильного царя, возможность все это устроить".