В конце XVIII в. Российской империей активно осуществлялась колонизация Северного Кавказа. В пестрой этнической структуре северокавказского региона особое место занимали кочевые народы, которые в представлении российского общества находились на «низкой» стадии развития. Поэтому необходимым и виделось приобщение степняков к началам “лучшей цивилизации”. Этот процесс, по мнению властей, необходимо было осуществлять планомерно, мирными мерами. Во-первых, после включения территории степного Предкавказья в состав Российской империи, степняки были подчинены новому военно-административному управлению. Реформы, насколько это было возможно, пытались учитывать обычаи и традиции кочевых народов.
Во – вторых, во второй половине XIX в. российские власти стали переводить кочевников к оседлому образу жизни. В третьих, одной из важнейших задач в деле приобщения кочевников к началам “европейской цивилизации” российское правительство считало распространение христианства среди инородцев. Однако, христианизация кочевников носила поверхностный характер.
Таким образом, при сохранении допустимых правовых норм, местных традиций и обычаев, на наш взгляд, главной целью государственной власти по отношению к присоединенным народам было стремление сделать их частью своих подданных. Однако, комплекс мер, проводимых правительством относительно кочевого населения степного Предкавказья, не достиг своей основной цели, ассимиляции степняков не произошло. Но, все мероприятия, осуществлявшиеся властями, безусловно, способствовали более тесному хозяйственному и культурному взаимодействию славянских и кочевых народов.
Вовтором параграфе«Формирование практики хозяйственного взаимодействия кочевых и славянских народов Ставропольской губернии» отмечается, что локальное сообщество неотделимо связано с вмещающим его ландшафтом местностью, оно оказывает свое воздействие на природу в процессе хозяйственной и культурной деятельности. В свою очередь, природная среда представляет ограничения и задает специфику хозяйствования. Природно-климатические особенности и социально-экономические условия, существовавшие в Ставропольской губернии сформировали особенности хозяйственной деятельности локальных сообществ степных и славянских народов. Основными отраслями хозяйства являлись земледелие и скотоводство, побочные промыслы не нашли широкого распространения ни у крестьянства, ни у кочевников Ставропольской губернии в отличии от населения Кубанской и Астраханской областей. Активная колонизация русскими и украинскими крестьянами степного Предкавказья была одной из главных причин оседания кочевников на землю. Изменение образа жизни и переход к оседлости способствовали приобретению степняками (под влиянием славянского населения) навыков ведения земледельческого хозяйства, а также освоению ими новых приемов и методов ведения скотоводства. Безусловно, этот процесс не был односторонним, русские и украинские крестьяне, переселившиеся в степное Предкавказье и изначально занимавшиеся в больших масштабах скотоводством, нежели земледелием, использовали богатый опыт и приемы ведения скотоводческого хозяйства кочевников. В итоге обогащалась хозяйственная жизнь степных и славянских народов. Бурное развитие хозяйственных связей способствовало и активным заимствованиям в сфере быта, а также развитию более тесных культурных связей степняков со славянским населением.
Втретьем параграфе«Формирование практики культурного взаимодействия кочевых народов и славянского населения Ставропольской губернии» подчеркивается,что переход степняков к оседлости способствовал усилению процесса культурного взаимовлияния. Кочевники перенимали навыки домостроительства. Новыми элементами обогатился комплекс одежды славянского и степного населения, также значительно пополнился и пищевой рацион кочевников и крестьянства. Происходил процесс, прежде всего взаимообогащения культур. Изменение образа жизни степных народов, их переход к оседлости, не привели к ассимиляции степняков славянским населением, их культура сохранила самотождественность. Кочевым народам, с одной стороны, было свойственно сохранение основных базовых форм культуры, которые в немалой степени укреплялись социокультурной обстановкой, характеризуемой усилившимся, нередко агрессивным влиянием инокультурного христианского окружения. С другой стороны, последнее обстоятельство способствовало появлению большого спектра заимствований, которые, как правило, занимали культурные ниши, возникающие при изменении традиционных форм жизнедеятельности степного общества, либо наслаивались на традиционную культуру, частично вытесняя ее формы, заменяя их элементами славянской культуры. Приобщались к духовной культуре, знакомились с обычаями и традициями друг друга кочевники и славянские переселенцы и через школу. Опыт открытия первых светских школ для кочевого населения был неудачным. Недостаточное внимание властей к этому вопросу и нежелание самих кочевников обучаться русской грамоте, вследствие отсутствия такой необходимости, безусловно, не способствовало на начальном этапе развитию светского образования. В начале XX в. ситуация кардинально изменилась. Так как, большая часть степняков к этому времени уже вела оседлый образ жизни, и более активным стало взаимодействие с славянским населением, которое явилось источником вестернизации кочевников, у них возникает потребность в изучении русской грамоты и языка. Администрация также стала уделять больше внимания, данной проблеме. Все это коренным образом изменило ситуацию в данной сфере. В начале XX в. было открыто значительное количество школ для кочевников, изменились условия и методы обучения. Школа активно способствовала более интенсивному взаимодействию и взаимовлиянию двух таких различных культур.
Взаключении подведены итоги и сделаны выводы. В европейской, в том числе, в российской историографии XIX - XX вв. преобладали евроцентристские установки. Лишь в последней трети XX в. в мировой историографии происходит постепенный отказ от универсальных схем европейской исторической науки и поиск иных подходов.
Под влиянием актуальной социокультурной ситуации американские исследователи обратились к проблеме межкультурного взаимодействия, исследованию многослойных контактных зон и обратили свой взгляд на новое исследовательское поле - истории пограничных областей. В последнее десятилетие, данная проблематика активно разрабатывается и российскими учеными. Первым регионом России, который, начали изучать в проблемном поле истории пограничных областей, стал Северный Кавказ, на территории которого существует уникальное мультикультурное и мультисоциальное, политическое, экономическое разнообразие. Центральное Предкавказье – это полиэтничный регион, являющийся типичным примером “пограничья”. С конца XVIII в. на его территории происходит формирование пограничных областей, связанное с процессом массового переселения русских и украинских крестьян на территорию степного Предкавказья, сформировавших локальное сообщество славянских народов. Ко времени переселения крестьян в ставропольские степи здесь уже жили, главным образом, ногайцы, калмыки и туркмены, являющиеся старожильческим населением степного Предкавказья. Это привело к созданию социокультурных контактных зон, сформировавших благоприятные условия для культурного и хозяйственного взаимодействия. Не последнюю роль в данном процессе сыграла политика правительства, направленная на ассимиляцию кочевого населения. Комплекс мер, проведенный в этом направлении (попытки христианизации, развитие светского образования у кочевых народов, переход степняков к оседлости), не достиг своей основной цели, ассимиляции степняков не произошло, они смогли сохранить свою идентичность. Но все эти мероприятия способствовали более тесному хозяйственному и культурному взаимодействию кочевников и крестьян. Первый опыт совместного проживания кочевого и славянского населения Ставрополья в большей мере содействовал развитию хозяйственных связей. Переходя к оседлости, степняки перенимали у крестьян навыки ведения земледельческого хозяйства, а последние использовали их богатый опыт скотоводства. Бурное развитие хозяйственных связей содействовало активным заимствованиям в сфере быта. Степняки перенимали навыки домостроительства, обогатился комплекс одежды и пищевой рацион славянского и кочевого населения. Проведенное исследование показывает, что приобщение к духовной культуре, знакомство с обычаями и традициями кочевых народов и славянских переселенцев происходило и через школу. Она активно способствовала более интенсивному взаимодействию двух отличных моделей культурного и хозяйственного быта. Изменение хозяйственных и культурных форм быта степных народов, трансформация пространственных образов в культуре восточноевропейских переселенцев, не привели к унификации культур, они сохранили самотождественность, стали базисами, на основе которых продолжают сосуществовать взаимодействующие, нередко вызывающие культурные трения пограничные социокультурные области Центрального Предкавказья.
Список публикаций автора по теме диссертации:
1. Шумакова Е.В. Культурное взаимодействие кочевых и земледельческих этносов степного Предкавказья в XIX – начале XX вв. // Вестник Ставропольского государственного университета. Ставрополь, 2007. № 50. С. 5-11.
2. Маловичко С.И. Шумакова Е.В. Евроцентристское историческое время для «Другого»: психологический дефицит отечественной универсальной и провинциальной историографии // Пространство и время в восприятии человека: историко-психологический аспект. Ч.2. СПб., 2003. С.24-28.
3. Шумакова Е.В. Пограничные области степного Предкавказья XIX – начала XX вв. как зоны русского культурного влияния // Новая локальная история. Вып.2. Ставрополь, 2004. С.342-348.