Вот как в исторических трудах объясняется необычный факт участия ученого в государственных делах: “…столь явное признание авторитета ученых при решении государственных вопросов было не случайным… Интерес к работе ученых со стороны политиков и религиозных деятелей особенно усилился в эпоху Реставрации, когда непрерывная вражда между королем и парламентом, а также между различными церквами и конфессиями вызвала кризис доверия к существующим институтам и породила в стране мировоззренческий вакуум, для заполнения которого было необходимо найти какие-то принципиально новые и в то же время заслуживающие доверия глобальные ориентиры. Именно в этих условиях философия природы ученых-механицистов, их методы постановки экспериментов, правила проведения научных дискуссий и т.д. начинают рассматриваться как долгожданный путь к решению наиболее животрепещущих социально-политических и религиозных проблем, как выход из того хаоса, в который в XVII в. погрузилась вся Европа, включая Англию. Современники Ньютона воспринимали научные достижения ученых не только и даже не столько как простое умножение позитивных знаний о законах природы, сколько как доказательство способности человека установить на Земле такой же незыблемый порядок, какой ученые уже обнаружили на небе. Неудивительно поэтому, что многие английские государственные деятели этой эпохи серьезно интересовались наукой, а ученые (Р. Бойль, Э. Галлей, Дж. Локк, И. Ньютон и др.) нередко назначались на высокие посты, внося в политическую жизнь страны характерные для научных исследований открытость обсуждения, глубину анализа, смелость и новизну подходов при решении задач” .
Поясним, что ученые, о которых идет речь в приведенной цитате, знамениты следующими научными достижениями:
Роберт Бойль (1627–1691) – английский физик и химик, один из учредителей Лондонского королевского общества; сформулировал (1661) первое научное определение химического элемента, ввел в химию экспериментальный метод, положил начало химическому анализу; способствовал становлению химии как науки; установил (1662) один из газовых законов (закон Бойля – Мариотта);
Эдмунд Галлей (1656–1742) – английский астроном и геофизик; составил первый каталог звезд Южного неба, открыл собственное движение звезд (1718); вычислил орбиты свыше 20 комет; предсказал время нового появления (1758) кометы 1682 года (так называемой кометы Галлея), доказал наличие периодических комет; исследовал земной магнетизм.
Одним из ярких примеров содружества ученых и политиков стала рассматриваемая денежная реформа, авторами которой, помимо И. Ньютона, были: философ, идеолог парламентаризма, врач, член Лондонского королевского общества Дж. Локк и ученик, а впоследствии близкий друг Ньютона, с 1695 г. канцлер Казначейства Чарльз Монтегю (лорд Галифакс, 1661–1715). Политическое руководство разработкой концепции реформы осуществлял лорд-канцлер Англии, в 1699–1704 гг. президент Лондонского королевского общества Джон Сомерс (1651–1716). Исходным материалом для обсуждений, проходивших на парламентских слушаниях и в печати, стал проект обмена денег, подготовленный по заданию Монтегю секретарем Казначейства Уильямом Лаундом.
В конце 1699 г. парламент Англии принял пакет законов, предписывавший гражданам в установленный срок сдать в казну все имеющиеся у них испорченные деньги и получить взамен (по номиналу!) новые, полноценные монеты. Поначалу при обмене денег возникла острая и крайне тяжелая для экономики нехватка наличности, так как Монетный двор совершенно не справлялся с резко возросшей нагрузкой. Однако после того, как в 1696 г. руководство взял в свои руки Ньютон, производство денег удалось быстро увеличить почти в десять раз. Уже к концу 1697 г. дефицит наличности, который буквально парализовал торговлю, был ликвидирован, и деловая жизнь Англии возобновилась в полном объеме. При этом казна, собирая налоги со все возраставшего товарооборота, смогла в течение нескольких лет полностью возместить потери, понесенные в ходе обмена денег. Таким образом, реформа, проведенная в пользу населения и деловых кругов, оказалась выгодна и правительству.
Исследователь жизни и деятельности Ньютона Ю. Менцин, оценивая сделанный руководителями реформы выбор такого ее варианта, при котором она проводилась за счет государственной казны и в пользу населения, пишет: “…авторы реформы были трезво и государственно мыслящие люди. Поэтому обмен денег по номиналу не был проявлением их альтруизма или стремлением загладить просчеты правительства. Скорее, мы имеем дело с рождением принципиально новой и необычайно смелой финансовой политики, направленной на стимулирование национальной экономики. Обмен денег обошелся казне в 2,7 млн. фунтов стерлингов, что составляло тогда почти полтора ее годовых дохода. Безусловно и раньше находились мудрые правители, понимавшие, что ради процветания государства не следует разорять свой народ непомерными поборами. Однако выдвижение проекта, согласно которому опустошенная казна должна была для своего спасения выплатить населению огромную сумму денег, потребовало поистине “коперниканского переворота” в представлениях о роли денег в экономической жизни государства”.
Стабилизация экономики Англии, происходившая после Великой перечеканки в течение ряда десятилетий, стала важнейшим фактором произошедшей в конце XVIII столетия, уже после смерти Ньютона, промышленной революции. Этот период характеризовался быстрой и значительно более радикальной, чем в период промышленной революции второй половины XVII века, модернизацией английской промышленности. Однако в последнее время историки все чаще указывают на то, что истоки промышленной революции XVIII столетия лежат не только в изобретении паровых машин, но и в создании необходимых социальных, экономических и правовых условий для развития предпринимательства. По мнению историков, среди таких условий одно из важнейших мест занимали деньги, в данном случае – возможность для предпринимателя оперативно получать значительные кредиты под умеренные проценты. Поэтому при объяснении причин начала промышленной революции необходимо, прежде всего, указать источники, из которых сравнительно бедная страна смогла в течение многих лет финансировать свое “экономическое чудо”. Важнейшим источником такого финансирования для Англии стал ее государственный долг.
В политику долгосрочных (внешних и внутренних) государственных займов английское правительство начало втягиваться почти сразу после победы “славной революции” 1688 г. Потребность в таких займах резко возросла в период денежной реформы 1695–1697 гг. …к середине XVIII в. Англия стала обладательницей самого большого в Европе государственного долга.
Историки отмечают, что современников величина этого долга просто ужасала, и в печати периодически обсуждался вопрос о том, что будет со страной, если кредиторы вдруг заставят ее выплатить всю эту чудовищную сумму? Однако кредиторы вовсе не собирались требовать все свои деньги сразу.
…Столь высокая степень доверия базировалась, во-первых, на стабильности политического режима Англии; во-вторых, на тех гарантиях по обслуживанию долга, которые брало на себя государство; и, в-третьих, на той пунктуальности, с которой Английский банк в течение многих десятилетий выплачивал постоянные проценты по облигациям государственных займов. В результате, продавая свои облигации, Англия могла привлекать для развития национальной экономики свободные капиталы всей Европы, что, в конечном счете, и послужило финансовой основой промышленной революции. Естественно, при этом рос государственный долг, однако еще быстрее росло могущество страны. Поэтому к концу XVIII в., когда экономические успехи Англии стали просто очевидными, даже самые отъявленные скептики начали признавать, что государственный долг является величайшим богатством страны, гарантом ее стабильности и величия.
Таким образом, можно сказать, что основу английской экономики XVIII в. составила “финансовая пирамида” – структура, в которой проценты по предыдущим займам выплачиваются за счет новых, еще больших. Обычно такие структуры существуют недолго, в Англии же она функционировала более сотни лет, пока к середине XIX в. страна не превратилась в одного из крупнейших мировых кредиторов. Как это стало возможным?
Отвечая на этот вопрос, приходится снова вернуться во времена И. Ньютона, когда главным гарантом своевременной выплаты государственного долга Англии стала бесперебойная работа Монетного двора, продававшего серебряные деньги лучшего в мире качества по ценам, выгодным для английских и тех иностранных торговых компаний, которые оказывали помощь английской экономике. В результате такой политики европейский капитал получал доступ к лучшему монетному двору, а английские банки – возможность предоставлять предпринимателям кредиты на льготных условиях. Выгодные условия предпринимательства, в свою очередь, позволяли правительству страны без ущерба для экономики страны собирать огромные налоги с населения. (Например, Англия, чье население было в 2,5 раза меньше, чем во Франции, могла собирать почти такую же сумму налогов, какую с огромным трудом собирало французское правительство.) Таким образом, круг замыкался и английская казна получала во все возрастающих количествах средства для продолжения той политики “финансовой пирамиды”, у истоков которой стоял Ньютон.
Заключение
Таким образом, хотя внешне жизнь Ньютона оставалась не бурной, на самом деле она была тесно связана с экономическими, политическими и научными особенностями того времени: переходом от феодализма к капитализму, признанием практической пользы науки, пересмотром роли денег в жизни общества. Ньютон жил в эпоху перемен, он сам и его творчество не могли быть ими не затронуты. Но это влияние было взаимным. Работы Ньютона в области физики и математики составили сущность научной революции XVII в. и сыграли огромную роль в промышленной революции XVIII в. А у истоков новой экономической политики Англии стоял Ньютон.