К третьей группе относится песня «Стрелецкий атаман убегает на Терек», спасаясь от наказания, атаман убегает на Терек.
СТРЕЛЕЦКИЙ АТАМАН УБЕГАЕТ НА ТЕРЕК
.. .Он вошёл во крут, низко кланялся,
Со младыми со бойцами он прощался;
И простившись с ними, он покинул град,
Град великий, Москву каменну.
Убежал-то он на быстрый Терек,
На Терек реку во Червлённый град,
Ко казаченькам гребёнскиим.
На Терек, действительно, бежали участники стрелецкого восстания. В песнях о стрельцах хотя и отражаются действительные события, но через народное понимание истории.
2) В XVIII в. большую популярность имели военно-исторические песни. Героем многих исторических песен этого периода является Краснощеков И. М. Русская история знает двух Краснощековых - Ивана Матвеевича, бригадира Донского войска и его сына Федора Ивановича, атамана Донских казаков. Краснощеков-отец участник кавказских войн, герой русско-шведской войны 1741-1743 гг
Для композиции терских песен характерны эмоциональные зачины и обилие прямой речи, что усиливает лиризм песен.
В песне все подчинено главному - выявлению идейного смысла произведения. Здесь отчётливо проявляется единство формы и содержания. Песня разработала ряд приёмов для характеристики героев. Один из популярных приёмов — речь, монолог. Другой приём — описание внешности.
О герое, в котором подчёркивается его независимость, некоторый вызов окружающей среде, говорится, что он «нараспашечку кафтан носил». «Герой, переживающий несчастье, одет в чёрное платье и т. д. Настроение героя изображается часто через внешние моменты: он «повесил буйную голову», он «не радостен сидит» и т. д.»(8, стр. 109-110) Все это взято из былевого эпоса на Тереке. Напевы былин величавы и спокойны, близки к разговорной речи-декламации. Обычно они основаны на короткой повторяющейся попевке, которая соответствует одному стиху. «Следует сказать, что на Тереке пелись многие былины позднейшего происхождения, которых обыкновенно называют историческими песнями», - говорил в «Сборнике» Ф. Панкратов.
Традиции старой песни не умирают совершенно, но они видоизменяются в потоке нового. В таких формах доживает терская историческая песня до начала XX столетия.
В современном поэтическом обиходе терских казаков старинная историческая песня занимает по сравнению с XIX в меньшее место, т. к. значительное количество сюжетов забылось. «Явление это, - говорит Михаил Карпинский, - объясняется, во-первых, тем, что те старинные песни, которые он лишь изредка поет, интересуют других людей (старое поколение), а во-вторых, в виду пренебрежения молодежи к старинным песням, мне думается, что те остатки былевого эпоса, которые, сохранились еще у гребенских казаков до последнего времени через два три десятка лет совершенно исчезнут, так как с проведением железнодорожных путей в терскую область проникает все больше и больше песен фабричных, арестанских» (4, стр. 42). Перелом этот связан с тем несомненным фактом, что в фольклоре начинает торжествовать личное начало, приходящее на смену началу коллективному.
Интерес к казачьей исторической песне, в которой воплотились героические идеалы народа, патриотизм, ожил в годы Великой Отечественной войны. Новое звучание получили сюжеты о хвастливом и незадачливом прусском короле, о взятии Берлина, о Краснощёкове и многие другие. Можно было наблюдать повышенный интерес к исторической песне, некоторое возрождение жанра. И этот факт — лучшее доказательство жизненности и высокой ценности старинных казачьих исторических песен.
«Краснощёкое жалеет казаков». «Терские ведомости», 1868, № 52.
Содержание песни относится к 20 годам XVIII века. Армия идёт в поход, впереди полководец; ему грозит враг, он отвечает, держит речь к войскам. В 1722 г. Пётр Первый взял Дербент. В походе на Дербент принимали участие донские и терские казаки, которыми командовал И. М. Краснощёков. Песня отражает какие-то конфликты между казачьими отрядами и регулярной армией. В песне отразилось недовольство казаков, вызванное тяжестью условий жизни в крепости и намерением правительства поселить казаков в Дагестане. Краснощекое И. М. вступился за казаков, отражение этого находим в исторической песне «Краснощекое жалеет казаков». В ней говорится:
Говорил атаманушка Иван Матвеич: Какая наша казачья верная служба
Глупые, неразумные мои старшинушки! Что последний солдат казаков старшина,Как мне, Ивану Матвеичу, не тужить, Нас в глаза ругает...
Как же мне, Краснощёкову, не плакать Напишу я самому царю донесение...
Известно, что гребенские казаки решительно воспротивились переселению, и Пётр вынужден был оставить их на Тереке.
В более поздний период в композициях песен отражалось само событие, что характерно, в частности, для поздних песен, типа «Дело Волженского». Волженский был командиром Гребенского войска в 1830-1832 гг. Кази-Мулла - руководитель движения горцев в 20-30 гг. Событие, описываемое в песне, произошло 19 августа 1832 года. После очередного набега на Терек Кази-Мулла возвращался в горы. Волженскому, давно и безуспешно искавшему с ним встречи, на этот раз удалось напасть на его след. Отряд казаков погнался за горцами по направлению к Гудермесу, но в лесу за Тереком попал в засаду. Волженский был убит сразу, а казаки начали отступать. Сражение продолжалось всю ночь, гребенцам с большим трудом удалось пробиться к Тереку.
Здесь забыли матерей, Справа, слева обходили
Сестер, братьев и отцов, - Храбрый полк наш Только
Гребенской;
помнили одно - Тут Волжанского убили,
Славу дедов-Гребенцов. Тут-то кровь прошла рекой.
Рассказы об этом событии до сих пор можно услышать в станицах. Это наглядно видно в исторической песне «Дело полковника Волженского». Эта песня представляет типичный образец новой военно-исторической казачьей песни XIX века, строящейся на новых художественных и музыкальных принципах.
В исторических терских песнях, выделяется тип станичной песни в которой рассказывается о быте казаков, где нет, по существу, временного или пространственного перемещения, а даётся экспозиция, расстановка действующих лиц, а идея песни выявляется в
Исторические, военно-бытовые, походные казачьи песни. Полевой материал, записанный ученицей 8а класса Алиевой Изабеллой. Из архива Таисии Ефимовны Шляпцевой. Ст. Новопавловская.
Как во чистом поле...
Как во чистом поле,
Во степи широкой,
Ехали казаки волю защищать.
И кружил над ними
Поднебесный сокол,
Камнем падал к низу и взлетал опять.
Умный сокол птица,
Сокол быстрокрылый,
Не кружись на месте,
Не взлетай на свет.
Припев: Отнеси ты, сокол,
Отнеси ты милай,
Селам и станицам
От сынов привет.
А к сраженью сокол,
Будь всегда готовым.
Родину святую нам оберегать.
И за мир народа,
За свою свободу
Может из нас каждый
Жизнь свою отдать.
Припев:
Отнеси ты, сокол,
Отнеси ты милай,
Селам и станицам
От сынов привет.
Бывало кончу я работу...
Бывало кончу я работу
Спешу на улицу гулять.
Теперь военна дисциплина
Спешу я коника седлать
Седлайте мне коня гнедова,
Черкеску с бархатным седлом,
А я сяду да поеду
В чужие дальние края
Быть может, я ещё вернуся
Быть может, больше никогда.
Быть может, меткая винтовка
Из-за куста сразит меня.
Прольется кровь моя младая
На труп мой птицы налетят
Тогда ты, мать, моя родная,
Приедешь косточки сбирать
Сберешь ты косточки младые
И обольешься ты слезой.
Меж Тереком и Сулаком
Меж Тереком и Сулаком
Поле распахано:
Не плугами -
Конскими копытами.
Не всхожими семенами
Поле засеяно,
Засеяно оно –
Казачьими головами,
Заволочено оно –
Конскими хвостами.
Никто по этому полю
Не проезживал:
Там шел-то, прошел
Волконский князь.
Литература
1. Алмазова Б.А. Казаки. Санкт-Петербург. 1999. с.28-29.
2. Аспидова О. «Родная песня». // «Кубанский казачий лист» 19 мая 1913 года .
3. Васильев Д.С. Очерки истории Низовьев Терека. Махачкала, 1986. с. 18.
4. Карпинский М. Русский былевой эпос на Тереке.- Ставрополь. 1896, с.42.
5. Кирюхина В.С. Русская песня в Дагестане. 1975. с. 19.
6. Концевич Г.М. Народные песни казаков. Краснодар, 2001. с. 12.
7. Олейник В.В. Никишин И.И. Культура и традиции терских казаков.- Минеральные воды. 1997. с.48
8. Олейник В.В. Никишин И.И. Казачьему роду нет переводу. Минеральные воды. 1997. с.40.
9. Панкеев И. Обычаи и традиции русского народа. М., 1998. с.267.
10.Потто В.А. Два века терского казачества .-Ставрополь, Кавказская библиотека, 1991. с.26.
11.Ризаханова М.Ш. Дагестанские русские XIX нач. XX вв. С.136-143.
12.Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Выпуск V, С.203-205.-М., 1988.
13.Терские ведомости, 1888.
14.Сборник материалов, вып. XV, с.84, вып. VII, с. 109.
15.Гребенцы в песнях. С.34
Секция - 2
КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРО-ВОСТОЧНОГО КАВКАЗА: СПЕЦИФИЧЕСКИЙ ЭТНОС ИЛИ СОСЛОВИЕ
С.А. Голованова
(г. Армавир)
ЭТНИЧЕСКИЕ И СОСЛОВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЮЖНОРОССИЙСКОГО КАЗАЧЕСТВА
В научной литературе, беллетристике, в официальных документах мы сталкиваемся с терминологическим многообразием определения статуса казачества: субэтнос (Л.Н. Гумилев, А.И. Агафонов, Р.А. Агеева, В.Н. Сергеев и др.) этнографическая группа (И.А. Аверин), этносоциальная общность (О.В. Матвеев, В.П. Трут), метаэтническая общность (А.П. Сопов), социоры (Н.Н. Великая), сословие (А.В. Венков, Р.А. Нелепин), этносословие (М.Ю. Унарокова) и т.д.
Стремление решить проблемы этнической и сословной истории - характерная черта современной историографии, в которой можно выделить три направления: первое определяет казачество как субэтнос (вариативно); второе – как сословие; третье пытается найти разумный компромисс. Например, историки Кубанской казачьей академии дали многомерное определение казачества. Во-первых, как культурно-исторической общности, народа; во-вторых, служилого сословия, формируемого тем или иным правительством для своих целей; в-третьих, административно-территориального образования, экономической общности всех народов и сословий, проживающих на казачьих землях [См.: 12;33]. Определить казачество по этническим и социальным признакам столь сложно, что Н.Ю. Селищев, например, относительно России XVIII – начала XX в., говорит о казачестве, как о военном сословии, признавая его как отдельный народ, и одновременно характеризуя как своего рода религиозное братство[19;5].