Почти все ключевые моменты свадебной церемонии сопровождались скачками, ружейной пальбой.
Сокрушаясь о том, что в станицах не хватает врачей, автор одного из исследований быта казаков 19 века8 замечает, что средств на содержание таковых можно было бы найти, если сократить некоторые расходы. «…Такими затратами могут считаться, например, расходы не свадьбы (гулянья), не только убыточные для брачующихся, но и для всей родни жениха и невесты. Разорительные пьянства во время свадьбы бывают два раза, а именно: при сватаньи невесты гуляют с неделю и саму свадьбу более недели. Это происходит таким образом: вся родня жениха и невесты собирается каждая к своему свату (тот, кто женит и тот, кто отдает) и пьют там до обеда; после обеда идут к кому-нибудь из родни, а потом опять к свату «до чепа» и пьют там до самого света. С рассветом собираются у жениха и невесты и похмеляются, а отсюда снова идут по дворам к очередным из родни и так повторяется каждый день, пока не обойдут всю родню. Во время этих гуляний бывает безобразий в виде неприличных песен, ссор, драк и даже разврата. Через свадьбу многие впадают в большой долг, который приходится выплачивать много лет...» Родильные обряды.
Казаки любили детей и были рады и мальчику, и девочки. Если казачка хотела, чтобы у нее родился сын, она некоторое время носила на себе сорочку той женщины, у которой рождались одни мальчики и т. п.
Роды обычно проходили в каком-нибудь темном чулане. Принимала их бабка-повитуха, и только в самом конце 19 века в станицах появляются акушерки. Все уходили их дома, оставались в помощь бабке-повитухе только 2-3 пожилые, замужние родственницы. Для ускорения родов женщину заставляли прыгать с сундука или печи на пол, перегибаться на рукоядке кочерги и т. п. При трудных родах развязывали все узлы в доме, открывали все запоры, разряжали ружья, расплетали у роженицы косы, зажигали венчальные свечи, если это не помогало, просили священника открыть Царские врата. Новорожденного стремились как можно скорее окрестить, т. к. боялись, что его может подменить дьявол. Это же поверие о подмене ребенка известно и среди местных народов Кавказа. Как правило, ребенку старались дать имя бабки или деда. В кумовья выбирали уважаемых соседей или родственников. Существовал обычай: если в семье до этого умирали дети, то в кумовья приглашали первых встречных.
В целом родильные обряды терских казаков похожи на подобные обряды всех восточных славян. Смерть и похоронная обрядность.
Терские казаки верили, что человека со дня его рождения постоянно сопровождает злой и добрый духи. Чем бы ни заболел казак, считалось, что это козни нечистой силы, и вылечиться можно только православной молитвой. Однако знахарей и колдунов в станицах было немало. Для врачевания они использовали способы народной медицины, прежде всего, травы. Приближение смерти терцы связывали с некоторыми приметами. Умрет глава семьи, если трещат, оседая стены дома, или когда икона упадет на пол, если завоет собака без причины, дерево расцветет дважды и т. п. Умирающему старались облегчить смерть, помочь душе выйти из плоти: открывали двери, окна, задвижки в печи. Перед смертью необходимо было причаститься. Покойника терцы хранили через 2 дня на третий. Все предметы и принадлежности туалета, употреблявшиеся при омывании и обряжении, сжигали потом на дворе, чтобы они не принесли вреда живым и чтобы ими не воспользовались для наведения порчи.
Покойника помещали на специально сделанную лавку, головой под образа, и священник читал над ним Евангелие или псалтырь. Во дворе, у сарая в это время делали гроб. Женщины готовили кушанья для поминального стола.
Старообрядцы-казаки хоронили покойников в чистой нательной рубахе саване. Членов семей казаков хоронили в обычной одежде, по возможности новой, но не яркой. Самого же казака хоронили торжественно, в полной парадной форме, с регалиями. Считалось, что казак, представший в полном параде на том свете, будет благосклонно встречен ангелами, узнан по одежде и лампасам своими товарищами и вместе с ними будет, если он праведный проводить время в развлечениях и дружеских пирушках. Девушек терцы при похоронах наряжали как невест, клали в могилу цветы, на голову одевали венок из цветов, заплетали косы, ибо были уверены, что каждая умершая девушка находит мужа-юношу, умершего неженатым.
В день похорон у старообрядцев покойника просто несли на кладбище. У православных его сначала несли в церковь, отпевали, затем родственники и знакомые прощались с ним, и все шли на кладбище, которое располагалось за станицей. После похорон все возвращались в станицу, и желающие шли в дом покойного справлять помин. Последующие поминки православные устраивали на 3, 6, 9, 40-й дни, затем ежегодно в день смерти отмечали очередную годовщину. В «родительские дни» устраивали на кладбище поминки по всем усопшим в семье. Казаки полагали, что особенно плохо приходится на том свете самоубийцам и колдунам. Колдунов хоронили наравне со всеми, на кладбище, т. к. не знали наверняка каких он дел сделал больше – плохих или хороших. Самоубийц хоронили отдельно, вне кладбища.
Примечание
[1] Грищенко Н. П. Горский аул и казачья станица Терека, с.56. [2] Александров Н. А. Казаки черноморцы и терцы, с.34. [3] Воробьев Р. Земельный вопрос у казаков СПб, 1908, с. 7. Игнатьев Б.Б. Развитие системы управления казачьими войсками России. Москва, 1997год, с. 97. 6 Хождения купца Федота Котова в Персию. Москва, 1958год, с.33.
7 Александров Н. А. Казаки черноморцы и терцы. 1899год, с. 67.
8 Статистические монографии по исследованию станичного быта. Владикавказ, 1881г., с. 154.9 Песни Терека. Грозный, 1974г., с.98.10 Детские казачьи игры и забавы. 1993г., с. 46.
11 Статистические монографии по исследованию станичного быта. Владикавказ, 1881г., с. 42.
11 Там же, с. 44.
Магадова В, студ 6 курса ИФ филиала
ДГУ в городе Кизляре
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ НИЗОВИЙ ТЕРЕКА ХVIII - ХIХ веках
В ХVIII - ХIХ веках произошли серьезные изменения во взаимоотношениях государства и казачьих групп на Тереке. Если ранее Москва обращалась к казакам с просьбами о "вспоможении", а они "учиняли меж себя совет", то есть собирались на круг и решали, откликнуться ли им на призыв Российского государства или нет, то в начале ХУШ века следовали Указы, которые подлежали безусловному исполнению (1, с.52).
По приказу Петра I гребенские казаки приняли участие в 1717 году в Хивинском походе, где понесли большие потери. При строительстве крепости Святого креста в 1723 году на них была возложена заготовка леса, угля, сена и др. У гребенцов было взято 200 арб, 61 каюк. Их заставили конвоировать почту, курьеров, давать подводы "грузинским и горским владельцам" (от последнего, в связи с жалобами, освободили). Подобные притеснения вызвали бегство части гребенцов на Кубань (2, с.108-109). В то же время впервые гребенцам было определено постоянное хлебное и денежное жалование (от 30 рублей и 21 четверика муки войсковому атаману до 12 рублей и 6 четвериков муки рядовым казакам, кроме того всем чинам выдавалось по 3 четверика круп, по 6 четвериков овса и по 48 фунтов соли в год). По словам В.А.Потто, "гребенские казаки начинают жить общею жизнию с государством, принимающим на себя заботы об их материальных и нравственных нуждах" (3, с.17). Правительство в тот период еще не посягало на казачье самоуправление. Однако такое положение не могло продолжаться долго.
В 1744 году Астраханский губернатор докладывал, что "оные гребенские, хотя и могут из всех казаков за лучших воинов почитаться, только от того, что атаманов погодно переменяют и старших против прочих не имеют, в великом беспорядке находятся". Посланный к гребенцам бригадир Кольцов так и не смог найти достойную кандидатуру атамана, угодную царской администрации. Его ужаснуло то, что "атаману никакого почтения и страха казаки не имеют", каждый считает себя вольным и независимым (1, с.65).
По преданиям, записанным в середине ХIХ века, гребенцы ранее все "дела решали общим советом. Для этого казаки собирались по заклику на станичный сбор. Большинством голосов решалось обыкновенно всякое предложение станичного атамана, который лично не имел особенной власти, но был только блюстителем порядка, каждый казак считал себя участником общего дела, имел полный голос и потому станичные сборы были очень шумны, а нередко происходили на них и ссоры" (4, л.6 об.).