Чингиз Шамшиев
Эпопея «Манас» хранит в себе множество тайн. Еще не скоро окончательно прояснятся вопросы о происхождении эпоса, его изначальном предназначении, историчности, о зашифрованной в его сотнях тысячах поэтических строк философии. В настоящее время политическая и интелектуальная элита получивших относительную свободу слова тюркских народов бывшего СССР отчаянно бросилась на поиски правды о своем прошлом. К сожалению, несмотря на благородность подобных устремлений, многие из новейших исторических работ по истории тюрков больше напоминают идеологические памфлеты, нацеленные на обворовывание истории соседей по региону. Встав на зыбкую почву фанатичного возвеличивания прошлого собственной нации, многие историки по сути закладывают ядовитый фундамент для взаимной неприязни, обид и столкновений в будущем между исторически связанными народами Евразии.
Стараясь совместить поиск исторической правды с неприятием идеологически препарированных, предвзятых или просто непрофессиональных работ о прошлом тюркских народов и их культурном наследии, мы хотели бы со всей скромностью и осторожностью предложить заинтересованным читателям по новому взглянуть на кыргызский героический эпос «Манас». Предварительно полученные нами результаты, основанные на работах французского ученого, крупнейшего мифолога XX века Жоржа Дюмезиля, свидетельствуют о том, что культ озера Манаса и поэтическое сказание «Манас» принадлежат к большой семье индоевропейских мифов. Таким образом, и это крайне важно, мы постарались не ущемлять и не унижать другие нации, обосабливая собственное национальное достояние и превознося над остальными хранивший его веками народ, а наоборот – указать на возможную культурную принадлежность кыргызов к сообществу всех тех народов, которые принято сегодня называть индоевропейскими.
В поисках идеологии индоевропейцев
Сходство между романо-германскими и персидскими языками некоторые европейские ученые отмечали уже в XVI веке. В конце XVIII века английский лингвист Уильям Джоунз пришел к заключению, что греческий, романо-германские языки и санскрит возможно имеют общие корни, идущие от единого для них языка-прародителя. В XIX-XX веках, благодаря титаническому труду Р. Раска, Ф. Боппа, Ф. Мюллера, Б. Грозного и многих других ученых, было установлено, что индоевропейская семья языков включает в себя анатолийскую группу языков (вымершие языки хеттов, лидийцев, ликийцев и т.д.), индоарийскую группу (санскрит, ведийские языки, пракриты, хинди, бихари, цыганский, дардский языки и т.д.), иранскую группу (авестийский, древнеперсидский, пехлеви, парфянский, согдийский, фарси, таджикский, пушту, курдский, талышский, осетинский и т.д.), тохарскую группу (вымершие языки Таримского бассейна), иллирийскую группу (вымершие языки Адриатики), греческую группу (древнегреческий, византийский, новогреческий), италийскую группу (латинская и романская подгруппы), кельтская группу (гальский, бретонский, уэльский, ирландский и т.д.), германскую группу, балтийскую группу, славянскую группу, армянский, албанский и фригийский языки. Что касается урало-алтайской семьи языков, в которую входит тюркская группа, то она в науке рассматривается самостоятельно, хотя и входит вместе с индоевропейскими языками в так называемую «ностратическую семью».
По мере того, как множились и крепли доказательства наличия родства между языками индоевропейской семьи, ученые все чаще задавались вопросом о том, существовал ли в прошлом общий для них праязык. Если таковой существовал, то тогда в древности должен был существовать и единый, по крайней мере в культурном плане, народ, говоривший на этом языке и являющийся одним из предков многих индоевропейских этносов прошлого и настоящего. Если же была культурная целостность, тогда между индоевропейцами также должны существовать сходства иного рода, нежели просто лингвистические. В частности, сходство обязательно должно прослеживаться в мифологическом творчестве индоевропейцев. Однако, вплоть до 30-х годов XX века, все исследования в данном направлении не давали никаких положительных результатов. В то время, пока сравнительная индоевропейская лингвистика делала одно открытие за другим, сопоставление преданий, легенд, мифов и эпосов народов индоевропеской языковой семьи терпело неудачу за неудачей.
В 1930 году французский филолог, историк религий и мифолог Жорж Дюмезиль (1898-1986) в статье «Индоиранские касты в доисторический период» на основе текстов древних преданий доказал, что у доисторических осетин, иранцев и индусов существовала схожая схема деления общества на сословия, классы или, как предпочитал говорить сам Дюмезиль, «касты»: (1) жрецы, (2) воины и (3) скотоводы [1]. Настоящее открытие, одно из крупнейших в истории гуманитарных наук, Жорж Дюмезиль делает в 1938 году, когда при изучении одного из древнеримских текстов он выясняет, что в доисторическом Риме, описанном в мифах и легендах, внутри сословия жрецов выделялась особая группа, так называемых «фламинов». Среди фламинов, в свою очередь, выделялась группа верховных фламинов, состоящая из трех жрецов. Согласно легенде, первый из них заведовал культом верховного бога Юпитера, второй – культом бога войны Марса, а третий – культом бога общины и сельского хозяйства Квиринуса. Получалось, что деление внутри группы верховных фламинов Древнего Рима в точности соответствовало кастовому делению общины у доисторических осетин, иранцев и индусов! Действительно, в легендах говорится, что третья каста у индоиранцев – скотоводы, а третий верховный фламин Рима бдил за культом бога сельского хозяйства и общины. Скотоводство – это часть сельского хозяйства, а община, в представлениях древних, являлась мерилом благосостояния: если она больше, многочисленнее, сплоченнее, значит есть где жить и чем питаться, то есть существуют необходимая экономическая база. Что касается второй касты индоиранцев и второго верховного фламина древнеримских легенд, то в обоих случаях речь идет о войне, армии и солдатах. Менее очевидна связь между кастой жрецов у индоиранцев и культом бога Юпитера. Бог Юпитер, аналог греческого Зевса и германского Тора, являлся верховным божеством, царем богов и людей. В древних индоиранских обществах «каста» жрецов была тоже главенствующей, доминирующей по отношению к двум остальным сословиям. Выходит, что в обоих случаях речь идет о верховенстве, власти.
После находки 1938 года Жорж Дюмезиль делал открытие за открытием. Исследования равивались с большой скоростью. Семья индоевропейских мифов постоянно уточнялась и пополнялась. Найдя верный путь для поисков, выбрав так называемый «структурный подход», Дюмезиль заполучил инструмент, с помощью которого стало возможным быстро и надежно анализировать и сопоставлять мифы индоевропейцев. Этот инструмент он назвал идеологией трех функций, троичной функциональностью или просто трехфункциональностью.
Идеологию индоевропейцев следует понимать на самом высоком уровне абстракции. Согласно ей, в основе Вселенной лежат три стихии. Одна из них несет в себе Уничтожение. Другая – представляет собой Жизненное начало. Вдвоем они противостоят друг другу. Последняя из стихий занимается Упорядочиванием. При слиянии всех трех стихий жизнеотрицающее и жизнеутверждающее начала упорядочиваются и вступают во взаимную гармонию, что дает толчок всем процессам во Вселенной. В ходе многовекового развития и рафинирования этой идеи первая стихия (функция упорядочивания) стала включать в себя такие понятия, как власть, верховенство, могущество, закон, традиции, соблюдение и сохранение порядка, служение богам, ум, знания, образованность, рассудительность, глупость (отсутствие ума), недальновидность, конформизм, обывательщина, раболепие (чрезмерное подчинение), а также сверхестественные способности, магия и волшебство. Вторая стихия (функция жизнеотрицания) – грубая сила, насилие, жестокость, убийство, война, армия, военная доблесть, удаль. Третья стихия (функция жизнеутверждения) – обилие, плодородие, производство и потребление благ, размножение, большая численность (чего-либо), любовь, семья, чувственность, красота, алчность, похоть.
В ходе исследований Дюмезиль постепенно пришел к выводу, что подавляющее большинство мифов индоевропейских народов прошлого и настоящего имеют трехфункциональную структуру, то есть построены согласно идеологии трех функций. Им также были проверены многие известные ему мифы, легенды и эпосы не индоевропейских народов. Трехфункциональности в них не оказалось. Например, нет трех функций в эпосах Шумера, в том числе и в сказании о Гильгамеше. Трехфункциональность отсутствует в древних китайских и японских преданиях. Нет ее у финно-угров, сибирских народов, арабов, иудеев, американских индейцев и народов Африки к югу от Сахары.
Приведем несколько примеров. Дюмезиль доказал, что в германо-скандинавской мифологии отчетливо прослеживается идеология трех функций. В тексте о последнем периоде язычества в Швеции говорится, что в храме Упсаллы почитают трех богов: Тора, самого могущественого из богов, Водана (Одина), бога доблести и войны, и Фрикко, дарующего людям мир, спокойствие, благополучие и радость жизни. В немецкой саге об Эгилле говорится об аналогичных божествах.
Согласну мифу об основании Рима, основателем города является Ромул – сын бога войны Марса. Предание гласит, что римляне похитили дочерей своих соседей – богатых сабинян –, которые ответили на это войной. От разгрома римлян спас верховный бог Юпитер и война закончилась союзом двух племен. Вождь сабинян Тит Таций привел в Рим свой народ, а вместе с ним и богов сабинян, которые все связаны с плодородием. Поскольку у римлян уже был свой царь-бог Юпитер и бог войны Марс, с прибытием божеств сабинян пантеон богов нового племенного союза стал трехфункциональным.
В легенде о первых царях Рима также прослеживается трехфункциональность. Первые два мифических царя Рима, Ромул и Нума Помпилий, охарактеризованы в легенде как цари-основатели римского государства. Третий царь, Тулл Гостилий, согласно преданию, все свое время проводил в битвах и военных походах. Четвертый царь, Анк Марций, обогатил город Рим, построил порт и много времени уделял экономическим проблемам.