Порой я думаю: что бы стало с бедными «заячьими наездниками», доводись им проехать в московском городском транспорте или пройтись по московским магазинам?» А ведь ничего не стоит подарить доброе отношение! Сестра Тереза, основательница ордена «Миссия милосердия», которую знает весь мир, во время визита в нашу страну сказала корреспонденту газеты: «Если даже нет ничего, чтобы помочь нуждающемуся, всегда можно подарить человеку улыбку или рукопожатие. Часто это даже больше, чем все остальное». Поскольку вежливость проявляется больше всего в нашей речи, а книга эта посвящена речевому этикету (значит - речи и языку), то необходимо остановиться, хотя бы попутно, на том, как сам язык отражает вежливость.
4. Проблемы отражения этикета в языке и речи
Язык отразил все - окружающую действительность, природу и Космос, воображаемые объекты и плоды фантазии, наши взаимоотношения - семейные и служебные, все то, что было и есть. Он обязательно зафиксирует и то, чего еще нет, но что будет, потому что язык неразрывно связан с сознанием, «это и есть наше действительное сознание». Язык назвал все, таз есть в человеке, с его внешностью и духовным миром, с его чувствами, эмоциями, аффектами, с его оценками и отношениями. Язык отразил и вежливость.[11]
Вежливо и этикетно общаются в самых разных странах, и разные языки мира, естественно, отражают эти явления. Говоря научно, категория вежливости — это функционально-семантическая универсалия. Но, конечно, каждый из национальных языков проявляет свою специфику.[12] Так, например, в японском и корейском языках существует лексико-грамматическая (собственно языковая) категория вежливости. В этих языках много словообразовательных, морфологических, лексических средств, с помощью которых образуются формы выражения отношения говорящего и к адресату, и к объекту речи - от торжественно-приподнятого, официального, нейтрального до дружеского и фамильярного. В русском, как и в большинстве языков мира, такого специального грамматического показателя нет, но способов выразить вежливость множество. Лингвисты занялись изучением тех языковых средств, которые образуют «функциональное поле» вежливости. Здесь оказываются и лексические средства (например, слово пожалуйста), и грамматические категории лица, числа, глагольного наклонения и т.д., и, конечно, выражения речевого этикета, и противопоставление ты- и Вы-форм, да и вообще все личные местоимения и мн. др.[13]
Мы уже упоминали, что в научном стиле предпочитают использовать «мы» вместо «я» - это и ради скромности, и ради «укрытия» себя среди других ученых, на авторитет которых ссылается автор; иногда же происходит соединение говорящего и адресата - возникает так называемое «мы совместное», как бы «мы с вами». А вот и такое перемещение личного местоимения возможно, когда вместо называния единичного адресата местоимением 2-го лица (т.е. «ты» или «Вы») его превращают в «мы». Так, например, врач спрашивает пациента: Как мы себя чувствуем? В такой форме и сочувствие, и участие, и сопереживание — «мы вместе», «я с вами». А в том случае, если говорящий вместо «я» употребляет как бы «они», он перемещает себя в
группу «власть предержащих», в тех, кто имеет право указывать. Вот так, например: Вам же говорят, что билетов нет!; Вам же русским языком говорят!; или родители ребенку, грозно: Кому говорят! Это уже выражение категоричности и требовательности, и возможно оно только со стороны вышестоящего, каковым себя, видимо, и считает, например, кассир. Милиционер тоже нередко оказывается в роли «они»; Вас просят освободить проезжую часть улицы! - говорит он один, но вроде бы от имени всей милиции. Вообще говоря, игра личных местоимений в нашей речи очень интересна!
А вот и другая часть речи. Из школьной грамматики мы все знаем, что сослагательное наклонение глагола (форма с частицей бы) означает нереальное, не совершившееся действие. Вот примеры: Я хотел бы поехать летом к морю - желательное, возможное в будущем дело. На такую реплику может последовать разрешение, поощрение к действию: Ну и поезжай; Я сделал бы это, если бы... - выполнение возможно при определенном условии и т.д. Но среди выражений речевого этикета находим много таких, в которых частица при глаголе не переводит действие в нереальное. Так, когда мы говорим: Я хотел бы поблагодарить вас! - речевое действие благодарности вполне реально совершается и мы не можем дать ответную реплику-разрешение: Ну благодарите, если хотите. То же в случае: Я хотел бы извиниться перед вами; Я хотел бы попросить вас...; Я хотел бы пригласить вас... и т.д. Во всех этих случаях глагол с частицей бы повышает степень вежливости наших речевых действий, видимо, потому, что снижает степень категоричности этих действий.
Лингвистам еще предстоит исследовать «поведение» различных грамматических категорий при выражении вежливости, но и приведенные примеры достаточно красноречивы.
Не менее интересно специальное, нарочитое речевое употребление не свойственных ситуации или социальным ролям говорящего выражений. Так, поздороваться с помощью Приветствую вас! может скорее всего интеллигент старшего или среднего поколения или человек в официальной ситуации общения. А если подросток в своей компании скажет: Приветствую вас, дети мои! — то это будет не столько вежливо, сколько насмешливо, иронично. Раньше уже говорилось о том, что не «свои» выражения выбираются и тогда, когда говорящий приравнивает себя к собеседнику, снижая собственные социальные роли до ролей партнера как раз для того, чтобы отвести себе роль не выше той, которая свойственна ему. А вот в японском речевом этикете вежливым по отношению к собеседнику считается собственное уничижение при всяческом возвеличивании адресата, например такое: Я, недостойный, и моя ничтожная жена приглашаем Вас, высокочтимого и благородного, к нам в гости.
Речевое употребление в угоду вежливости заставляет нас избегать прямого отказа {Я отказываюсь), а выражать его завуалированно; Я не могу, к сожалению...; Я бы с удовольствием, но...; обязательно аргументировать отказ: Я не могу, потому что...; или сам аргумент, например, занятости, плохого самочувствия и т.д. использовать как отказ. Приведем в пример характерный диалог: - Ты не смог бы завтра помочь мне? -Завтра я иду к врачу! — где ответная реплика воспринимается как отказ, и возможна она только тогда, когда просящий помощи не вышестоящий и партнеры хорошо знают друг друга.
С точки зрения категории вежливости любопытно взглянуть на ситуацию, в которой люди о чем-то просят. Почему просьба как речевое действие рассматривается традиционно среди форм речевого этикета? Потому что здесь говорящий стремится . ее отступать от правил вежливости, иначе он рискует не достигнуть своей цели. Ведь результат просьбы (действия при просьбе) направлен в пользу «я» - говорящего, просящего: Я прошу вас ~ сделать это (это важно для меня) —Передайте мне, пожалуйста, этот журнал. Действие же при совете направлено в пользу «ты»- адресата, собеседника: Я советую вам сделать это (это важно для вас) —Измените название этого параграфа в своей курсовой работе. Чтобы достичь чего-то «для себя» с помощью просьбы, человек и должен быть вежливым. Ну, а советуя? Если результат совета важен в первую очередь для адресата, а не для говорящего, должен ли он быть вежливым? Обязательно должен! И вот почему. Совет может дать только тот, кто компетентен в данном вопросе (во всяком случае чувствует себя компетентным). (А если я чего-то не знаю, то и не «полезу» с советом!) Но надо ведь в соответствии с правилами ведения речи не «приподнимать» себя, знающего, над другим, не знающим, надо не придавать себе излишнего значения, чтобы не унизить партнера, надо быть скромным относительно собственного опыта, а значит — совет надо давать тактично. Тактичность же - составляющая вежливости, как бестактность - ее противоположности. И еще. . Именно по той причине, что совет должен быть тактичным, мы не советуем старшим по возрасту, положению (ведь старший — это опытный), если нас специально об этом не просят. Вот, например, я чувствую себя компетентной в вопросах моды, того, что кому идет или не идет, и вижу, что мой научный руководитель носит платье, которое ее не украшает. Но я не имею все-таки социального права сказать что-то вроде: Ольга Андреевна, советую Вам не носить это платье. Моя помощь ей — если я непременно хочу помочь в этом - должна обрести совсем другую форму конструктивного, но ненавязчивого предложения попробовать какой-то другой цвет, фасон: А вы не пробовали носить светлые тона? При этом вопрос-совет должен состояться в определенный момент общения - не делового, научного, а непринужденного, дружеского, в минуты отдыха и «болтовни», когда роли собеседников уравниваются... Вот и с советом не все просто! А если посоветуем бестактно, то вежливый и старший человек осадит нас взглядом, без слов сказав все, что он о нас думает, а равный по положению и возрасту, в обстановке неофициальной может позволить себе и грубость, вроде такой: Не лезь со своим советом; Тебя не спрашивают. Уточнив, что любое речевое действие для коммуникативного сотрудничества должно совершаться в рамках вежливости, вернемся к способам выражения просьбы.
Раньше мы упоминали, что форма императива - наиболее распространенная в ситуации просьбы, - не снабженная вежливым пожалуйста, может расцениваться слушателем как требование, а если у говорящего нет ролевого права требовать, то требование не соответствует роли, оно - превышение прав, значит, его и не обязательно исполнять, более того, ему хочется даже сопротивляться. Помните наш пример? Это: Подвиньтесь! - в транспорте. А вот вместе с пожалуйста - уже вежливая просьба. Кроме этого показателя, актуализатора вежливости, есть немало других, присоединяемых к императивной форме: Будьте добры...; Если вам не трудно...; Если вас не затруднит...; Сделайте одолжение...; Не откажите в любезности...; Окажите любезность...; Не сочтите за труд... Конечно, одни из этих «вводов» в просьбу будут явно характеризовать говорящего как представителя интеллигенции старшего и среднего поколения, другие более широко употребляются, в частности и молодыми, если им надо обратиться к старшему (по возрасту и по положению) с такой просьбой, выполнение которой очень важно для просящих. Именно так решил обременить меня просьбой молодой человек: Наталья Ивановна, если вам не трудно, прочитайте, пожалуйста, рукопись моей статьи - я на следующей неделе должен сдать ее в журнал! Значит, языковая форма просьбы зависит и от ориентации на адресата, и от степени важности дела, о котором просят. Вообще эта самая важность, значительность дела, которое обозначается произнесением формулы речевого этикета, всегда учитывается в наших взаимодействиях с партнером: за какой-нибудь пустяк (например, передали в транспорте билет) я не могу сказать что-нибудь вроде этого: У меня нет слов выразить вам свою благодарность! Итак, чаще всего в ситуации просьбы мы употребляем императивное высказывание с дополнительным показателем вежливости. На фоне этого самого употребительного способа выражение: Я прошу вас (тебя) сделать это! -звучит строго, категорично, хотя просьба выражена прямо в самом глаголе. Так нередко просит начальник подчиненного, выражая, по сути, требование в форме просьбы. Можно и усилить просьбу: Прошу вас, сделайте это! (а для большего усиления добавить и пожалуйста). Более мягким способом попросить являются выражения с глаголом хотеть: Я хочу (Мне хочется; Я хотел (а) бы; Мне хотелось бы) попросить вас сделать это!, при этом безличная форма, сослагательное наклонение служат -(мы хорошо это чувствуем) дополнительному смягчению тотальности, значит, повышению вежливости. Вежливость просьбы обеспечивается в языке и большим количеством вопросительных структур. «Вопрос» касается возможностей адресата: Вы можете (не можете) подвинуться?; Вы могли бы (не могли бы) подвинуться? и трудностей для адресата: Вам не трудно подвинуться? Что перед нами не вопрос, а вежливая просьба, ясно каждому говорящему. Проверить же это легко в диалоге. На вопрос: Вы можете (Вам трудно) обходиться без соли? - отвечаем: Могу (Не могу); Трудно (Не трудно). В ситуации же просьбы такие ответы, естественно, невозможны, здесь нужно действие с минимальными речевыми проявлениями: Да, пожалуйста и под. Просьба-вопрос имеет и несколько нелогичное оформление - о собственных возможностях говорящего: Я не могу попросить вас подвинуться? Однако такая форма, как мы понимаем, еще более поднимает степень вежливости.