Нужно понять основное положение культурного релятивизма, согласно которому определенные элементы отдельной культурной системы являются правильными и общепринятыми потому, что они хорошо себя зарекомендовали именно в этой системе; другие же считаются неправильными и ненужными потому, что их применение порождало бы болезненные и конфликтные последствия только в данной социальной группе или только в данном обществе. Самый рациональный путь развития и восприятия культуры в обществе - сочетание черт и этноцентризма, и культурного релятивизма, когда индивид, испытывая чувство гордости за культуру своей группы или общества и высказывая приверженность основным образцам этой культуры, в то же время способен понять другие культуры, поведение членов иных социальных групп, признавая их право на существование.
§ 5. Происхождение, развитие и распространение культуры
Происхождение культуры. Многие так называемые субчеловеческие виды животных имеют свою систему социальной жизни. В определенное время года некоторые виды птиц сбиваются в стаи с весьма упорядоченными внутренними нормами существования. У таких видов насекомых, как муравьи или пчелы, существует четкий порядок совместной жизни с жестко закрепленными "профессиями", подчинением, тщательно разработанными обязанностями и правами. Но социальная жизнь субчеловеческих видов животных основана на инстинкте, а не на социальном обучении. Так, все муравейники, построенные одним видом муравьев, одинаковы, в то время как человеческие жилища разнообразны. Человек утерял те врожденные инстинкты, которые присущи субчеловеческим видам животных. Вместо этого при рождении он наследует систему естественных потребностей, желаний, которые можно рассматривать как движители его последующих действий и всего поведения. Эти потребности заставляют человека искать наилучшие способы их удовлетворения. В процессе удовлетворения потребностей человек создает культуру, помогающую ему добиваться исполнения своих желаний и осуществлять совместную деятельность. Таким образом, человек начинает создавать систему норм, ценностей, пригодную для удовлетворения многочисленных потребностей наилучшими способами. Не имея спасительных инстинктов, он, для того чтобы выжить, должен опираться на культурные образцы.
Как живое существо человек уступает в силе и ловкости многим животным. Физические черты и особенности строения не дают ему возможности конкурировать в этом отношении с представителями животного мира. Так, человек изначально не приспособлен к холоду, жаре, быстрому передвижению по пересеченной местности. Его дети долго остаются беспомощными и неспособными существовать автономно. Человек не имеет когтей для защиты или нападения. Но ему присущи другие, более важные преимущества. Он может употреблять в пищу различные продукты, практически всеяден в отличие от животных. Он обладает прекрасным зрением на дистанциях от нескольких сантиметров до нескольких километров, чего нельзя сказать о многих животных. Но одно из самых главных преимуществ человека состоит в том, что он удерживает равновесие на двух конечностях, а две другие остаются свободными для различных действий. При этом исключительная подвижность пальцев дает ему возможность манипулировать предметами с помощью рук.
Способность к обучению. Все перечисленные преимущества человека не много бы стоили в борьбе за существование, если бы не его способность к обучению. Однако нельзя утверждать, что животные вовсе не имеют такой способности. Они могут передавать друг другу некоторую примитивную информацию и обучаться ограниченному набору действий в ходе взаимодействия. Например, с помощью опытов, проведенных Ц. Као (174, с. 35), выяснилось, что 85% котят в шестимесячном возрасте, когда кошка обучает их охотиться на крыс, могут убить крысу. В то же время из тех котят в том же возрасте, которые не обучались кошкой, только 16% могли это сделать. Опыт показывает, что животные способны обучаться на примерах и владеть определенными формами социального обучения. Это обстоятельство дало повод некоторым ученым предположить, что отдельные виды животных могут иметь свою культуру. Но если предположить, что кошки обладают "крысоловной" культурой, то это означало бы, что они близки по уровню к охотничьим племенам индейцев с культурой "буйвола" в Америке или к аборигенам Австралии, имеющим культуру "крокодила". Очевидно, что эти элементы даже нельзя сравнивать. Идея культуры животных становится еще более нелепой и абсурдной, если представить себе льва, который действует в соответствии с привычками, традициями или создаваемыми идеалами.
Только человек создает культуру, потому что он обладает величайшим преимуществом - способностью обучать и обучаться через взаимодействия с другими людьми. Шимпанзе можно научить доставать банан из труднодоступных мест, но не передавать эту мысль другим особям. Животное живет только инстинктами и собственным опытом, в то время как человек "стоит на плечах своих предков" и решает свои проблемы с учетом их совокупной мудрости.
Многие животные обмениваются чувствами с помощью мурлыканья, рычания, криков или других звуков. Некоторые из них издают запахи или совершают телодвижения, имеющие определенное значение для других особей. Однако весь этот достаточно богатый арсенал знаков нельзя считать языком. Рычание собаки означает желание, радость, боль, но оно не несет даже примитивной смысловой нагрузки. Язык же, напротив, представляет собой систему звуков, каждому из которых соответствует определенное значение.
Однако мать часто способна определить, когда ее ребенок плачет потому, что он голоден, или болен, или сердится, хотя он просто выражает свои эмоции, не используя средств языка. Говорить об общении с использованием языка можно только в том случае, если каждому звуку придается специальное, только ему свойственное значение. Идея "стула" может быть представлена комбинацией из тысячи звуков. Члены общества должны прийти к согласию относительно того, что определенный набор звуков должен соответствовать понятию "стул", и тогда это слово будет входить в состав языка. Таким образом, мы ограничиваем понятие "язык" символической коммуникацией и исключаем обмен понятиями через крики или звуки, которые не являются настоящим языком.
В популярных книгах и статьях встречается термин "язык жестов" или "язык телодвижений". Несомненно, что люди могут обмениваться некоторыми понятиями таким способом. Однако, хотя язык жестов и служит определенным способом человеческого общения, но не является языком в истинном смысле этого слова, так как в данном случае отсутствует разработанная система символическойкоммуникации.
Только человек способен использовать символы, с помощью которых он развивает общение, позволяющее достигать обмена не только простыми чувствами, но и сложными идеями, идеалами, мыслями и внутренними побуждениями. Используя символическуюкоммуникацию, человек обменивается указаниями, открытиями, ценными мыслями, способами совместных действий. Без столь разработанного, богатого и разнообразного общения люди не слезли бы с деревьев и не вышли бы из пещер.
Как речь отделяет людей от животных, так и письменность проводит грань между примитивными культурами и цивилизацией. Человек дописьменной культуры всегда должен был держать в памяти наиболее ценные образцы традиционных учений и верований. И если при этом у него была прекрасная память, он был ценен для окружающих как ходячая библиотека. Старые, много повидавшие и знающие люди всегда ценились и использовались в примитивных обществах именно в этом качестве, они являлись хранителями обычаев, традиций и других элементов культуры. Но человеческая память не беспредельна.
Культура, зависящая от человеческой памяти и устной передачи культурных образцов, вынуждена оставаться предельно простой. Однако использование письменности позволило практически неограниченно усложнять и развивать культуру, охватывая культурным влиянием все более широкий круг людей. Письменность позволила сохранять и передавать мельчайшие детали технологий, традиций, ценностей, культурных норм, что давало возможность не только полностью передавать, транслировать их, но и практически в точности воспроизводить утерянные и разрушенные культурные комплексы. Даже неграмотный человек в современном обществе подвергается воздействию письменной культуры, потому что окружающие его люди формируют его культуру с помощью написанных слов. Афоризм, используемый еще при египетских фараонах: "как написано, так и будет сделано" - является основой жизни каждого цивилизованного общества.
Язык настолько сливается с культурой, что каждое новое добавление в общественное культурное наследие обязательно связано с изменениями в языке. В результате профессиональные, возрастные и многие другие большие группы в обществе могут иметь свой язык, словарный запас которого отличается от словарных запасов языков других групп. Иначе говоря, каждая субкультура имеет свои особенности языкового общения. Язык связан с основами культуры и со всеми без исключения человеческими отношениями, с его помощью происходит социализация личности, ее адаптация к окружающей среде.
Не только культура изменяет язык, но и язык может активно помогать или мешать развертыванию и распространению культуры. Действительно, для того чтобы понять или принять культурный образец, необходимо понимание и согласие относительно его содержания. В ходе общения хорошо понятые и усвоенные слова являются мостом для передачи традиций, норм или ценностей; но если группы общаются на разных языках, такая передача культурных образцов становится просто невозможной. Каким образом можно, например, передать такие понятия, как "доброта" или "необходимость", без достаточно четкого понимания смысла этих слов? Иногда идею или концепцию бывает трудно перевести на другой язык в силу того, что в этом языке нет адекватных слов для их выражения. Скажем, невозможен перевод на латынь таких слов, как "автоматизация" или "атомный реактор". Узбеки, туркмены и многие другие народы, входившие в состав СССР, были вынуждены включать в свой язык многие русские слова, так как для выражения содержания этих слов в их языках не было соответствующих аналогов.