Среди ученых I пол. XIX века особое место принадлежит И.Ф.Г.Эверсу. В его трудах впервые обращение к общественному сознанию стало более чем просто эпизодическим явлением, к которому прибегают, в лучшем случае, для иллюстрации забавного казуса. У Эверса оно - один из определяющих принципов методологии. Можно сказать, что им был предвосхищен один из важных методических приемов современной науки - погружение в сознание людей изучаемой эпохи для предотвращения невольного перенесения в прошлое своих собственных представлений и стереотипов. Он призывал к тому, чтобы исторические факты воспринимались в контексте породивших их эпох. Возражал против анахронистических по сути моральных оценок, которые даются историками реальным персонажам по меркам чуждого для них времени.
С.М.Соловьев в описании «родового быта» уделяет много внимания характерным для него «отношениям» между родичами. Предостерегает от «идиллического» представления о них. В то же время, не разделяет и представления о чрезмерной их суровости. Особенно интересным является замечание о недопустимости морализирующих оценок по отношению к древним, «диким», на современный взгляд, обычаям: «Мы не должны только по своим христианским понятиям судить о поступках языческих грубых народов».
В.И.Сергеевич, говоря о «юридической природе государственной территории» древнерусской волости, отмечал, что целостность города и сельской округи была «ясна сознанию [курсив наш – В.Д.] людей XII века». Им было указано на отличие древнерусских представлений о рабском состоянии от западноевропейского: «взгляд на раба как на собственность не приводится в наших древних памятниках со всеми его последствиями». Интересны его замечания по поводу византийского влияния на понимание смертной казни, «улучшения быта рабов» под влиянием христианства, нечеткости социальной терминологии в Древней Руси.
Зарисовки политического сознания киевлян XI - XIV столетий находим мы в «Очерке истории киевской земли» М.С.Грушевского. Наблюдения его над общиной Киева весьма любопытны: «Гарантии порядка, желаемых отношений она искала не в правовых нормах, не в обязательствах, а в личности князя[курсив наш - В.Д.] ».
Непревзойденный психологизм, интерес к Человеку в истории отличает труды В.О.Ключевского. Художница Е.Д. Поленова так описывает одну из его лекций в своем дневнике: «Он читает теперь о древнем Новгороде и прямо производит впечатление, будто это путешественник, который недавно побывал в XIII - XIV вв., приехал и под свежим впечатлением рассказывает все, что там делалось у него на глазах, и как живут там люди, и чем они интересуются, и чего добиваются, и какие они там…». Всех сюжетов, нашедших отражение в «Курсе русской истории» и других работах великого историка не перечесть. Отметим некоторые. Например, в описании истории раскола мы находим зарисовки народных настроений, сопровождавших и, во многом обусловивших, этот процесс. По мнению В.О.Ключевского, явления индивидуально-психологические: тяжелый характер Никона, упорство Аввакума; и социально-психологические: чувство оскорбленного «национально-церковного самолюбия», тесно переплелись. Они составили единый узел причинно-следственных связей, не сводимых только к социально-экономическим и политическим процессам. Отличие подхода В.О.Ключевского заключается в том, что он рассматривал личность в истории не саму по себе, а как представителя определенного «исторического типа». «Исторический тип» - понятие, в которое вкладывалось, помимо прочего, и определенное психологическое содержание. Иллюстрацией метода может служить лекция, прочитанная в Училище живописи и ваяния «О взгляде художника на обстановку и убор изображаемого им лица». В ней проводится мысль, что в древности костюм, быт, и сама личность человека зависела в большей степени от его социального положения, чем от индивидуальных характеристик. Это был наиболее зримый признак существования «исторических типов».
Советская историография, как было сказано, не оправдала в полной мере тех надежд на продвижение социально-психологических исследований, которые возлагались на нее в момент ее рождения. В целом, труды советских ученых оказались гораздо менее психологичны, чем труды их дореволюционных коллег. Однако, изучение одной из сфер общественного сознания, а именно сферы идеологии, сделало в советское время огромный скачек вперед. Древнерусская философия, общественно-политическая мысль, само существование которых прежде ставилось под сомнение, получили, наконец, признание, «право на существование», и стали предметом пристального внимания. Дореволюционная историография дает нам только две крупные работы по указанным темам. Это посвященная Древней Руси часть шеститомной истории философии архимандрита Гавриила(Воскресенского) и монография В.Е.Вальденберга. В советское время изучение древнерусских идеологий переживает настоящий расцвет. Появляется много работ. Определенные итоги исследованиям подведены в монографиях И.У.Будовница, А.Ф.Замалеева, многотомной коллективной монографии «История политических и правовых учений», учебном пособии, изданном МГУ по истории русской философии М.Н.Громова и Н.С.Козлова. Философии и мировоззрению населения Древней Руси посвящены труды В.С.Горского. Влияние византийских идеологий на древнерусские нашло отражение в монографии И.С. Чичурова.
Немало было сделано попыток реконструкции языческого мировоззрения. Исследования в этой области начались еще до революции. В советской историографии самыми заметными являются, конечно, труды академика Б.А.Рыбакова , опиравшегося в своих исследованиях, в основном, на археологические данные. С семиотическо-структуралистских позиций изучали ту же проблему В.Н.Топоров и М.В.Попович .
Особняком в отечественной историографии Древней Руси стоит работа Б.А.Романова «Люди и нравы Древней Руси». Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что ничего подобного ни до, ни после в светской науке не появлялось. На основании скрупулезного изучения и сопоставления источников ученый показал живую картину повседневной жизни древнерусского общества. Отличительной особенностью подхода Б.А.Романова является то, что, изучая, в общем, обычные для науки своего времени проблемы, он, в отличие от большинства ученых, избрал в качестве отправной точки своих построений Человека, его обыденное существование в социуме, его стремления, проблемы и страхи. Средневековый человек, глазами которого Б.А.Романов смотрит на русское общество XI – XIII вв. воплотился у него в образ Заточника, психологический портрет которого тонко и убедительно конструируется на страницах книги.
Помимо указанных, в советской исторической науке продолжало существовать направление, берущее начало в трудах дореволюционных исследователей, учитывавших в своих общеисторических построениях факты общественного сознания. В отечественной историографии новейшего времени вопросы социальной психологии, истории повседневности продолжали разрабатываться в рамках исследований, посвященных культурологической и социально-политической тематике. В качестве примера могут быть привлечены труды А.В.Арциховского. По мнению А.Л.Ястребицкой, трактовка этим исследователем понятия «культура» во многом созвучна с той, которую дают современные французские историки медиевисты, представители «Новой исторической науки». В его исследовании, посвященном древнерусской миниатюре, помимо «объективно-фактологического» аспекта проблемы нашли отражение социально-психологические особенности восприятия, свойственные средневековому человеку. Социальная функция средневекового костюма, правила его ношения, символика – были рассмотрены в очерке «Одежда», написанном им для «Истории культуры Древней Руси».
Многие психологические аспекты общественной жизни Руси X – XIII вв. получили освещение в трудах И.Я.Фроянова. При реконструкции социальных и политических процессов особенности сознания учитываются исследователем наравне с фактами, лежащими в юридической, экономической и политической плоскостях. Так, например, при рассмотрении роли князя в социальном устройстве русских земель-волостей им были вскрыты пережитки языческих представлений, связанных с сакрализацией роли вождя в архаических обществах. Общественная структура, развитие политических событий и социальной борьбы трактуются И.Я.Фрояновым с учетом того, что в сознании людей XI – XIII вв. оставалось еще очень много черт доклассовой, родовой ментальности. Им было рассмотрено влияние древнеславянских религиозных представлений на русское христианство и общественное сознание Руси XI – XIII вв. и многое другое.
В самое последнее время стали появляться исследования по древней русской истории, в общем идейном строе которых угадывается влияние методологии французской школы «Анналов». Работ таких пока очень немного. К ним может быть отнесен курс лекций И.Н.Данилевского«Древняя Русь глазами современников и потомков (XI – XII вв.)», в котором, помимо прочего, сделана попытка реконструировать обыденные представления, мировоззрение народной массы в Древней Руси.
Продолжает развиваться самостоятельная отечественная традиция изучения средневекового общественного сознания и древнерусской духовной культуры. Правда, внимание ученых этого направления сосредоточено, в основном, на эпохе Московской Руси XIV – XVII вв. К данному направлению могут быть отнесены вышедшие в последнее время из печати монографии А.И.Килибанова,А.Л.Юрганова.
Таким образом, общественное сознание населения Древней Руси неоднократно привлекало внимание исследователей. В то же время, следует отметить, что традиционные ракурсы его рассмотрения, сложившиеся в историографии не охватывают всех сторон проблематики. Так, например, до сих пор малоизученными остаются многие сферы скрытого, потаенного уровня коллективного сознания – ментальности. Слабо исследуется взаимовлияние идеологии и ментальности. Недостаточно внимания специалистами уделяется теории и методологии изучения истории общественного сознания.
Привлечь интерес к изучению мира средневекового человека, его сознания, повседневной жизни, древнерусских идеологий и обыденных представлений – главная цель учебного пособия. Кроме того, в задачи автора входило изложить определенный теоретический минимум, необходимый для проведения самостоятельных студенческих исследований в этой области, а так же предложить пример возможного решения некоторых актуальных проблем истории общества и культуры раннего русского средневековья.