Башкирский академический театр драмы имени Мажита Гафури (стр. 1 из 3)

Введение

Театр многообразен. Существует в нем множество школ и направлений. Если мы говорим, что сутью театра является раскрытие правды жизни пьесы через действие, которое и составляет драму, т.е. правды поведения действующих лиц, правды их поступков, то мы тем самым определяем степень важности и необходимости скрупулезного исследования в самом широком смысле всего круга мотиваций совершаемого действия, произносимого слова. Это возможно лишь при тщательном и добросовестном постижении всего материала пьесы и сведении добытых чувствований, пониманий и знаний в единую систему, которая и есть система спектакля. Система спектакля - это нахождение взаимосвязанной и взаимоопределяющей необходимости каждого слагаемого для создания художественной целостности, выражающей сверхзадачу спектакля. Система спектакля - это синтез пьесы (т.е. авторской сверхзадачи и системы ее художественного воплощения автором) и режиссерского сочинения спектакля.

Искусство представления и искусство переживания редко встречается в своем чистом виде и могут быть разграничены лишь теоретически. В обоих случаях актер живет чувствами и мыслит мыслями изображаемого лица, но актеры школы представления переживают роль только на каком-либо этапе репетиционной работы, довольствуясь в дальнейшем показом однажды найденного. Сторонники искусства переживания должны жить чувствами роли на каждом представлении, переживать их ежевечерне как бы заново, каждый раз добиваясь свежести и искренности переживаний. Это прежде всего учение о сверхзадаче спектакля (и роли). “Передача на сцене чувств и мыслей писателя, его мечтаний, мук и радостей является главной задачей спектакля”, — пишет Станиславский. Вот эту главную всеобщую цель, притягивающую к себе все отдельные устремления действующих лиц, он и называет сверхзадачей. Путем к ее достижению служит так называемое сквозное действие, это как бы рельсовый путь, ведущий к конечной станции — сверхзадаче. Без нее спектакль становится бесцельным, лишенным четкой и ясной идейной направленности, а без крепко проложенного сквозного действия — путаным, сумбурным, разбросанным. “Нас любят в тех пьесах,—утверждал Станиславский, — где у нас есть четкая, интересная сверхзадача и хорошо подведенное к ней сквозное действие. Сверхзадача и сквозное действие — вот главное в искусстве”. Сейчас противники “системы” берут под сомнение отдельные ее положения, но, думается, и они вынуждены признать необходимость в любом спектакле определенной сверхзадачи (то есть идеи) и закономерного развития действия. Иначе действительно получится нежизнеспособное произведение “с переломанным спинным хребтом”.

Сценическое действие обязательно должно быть обоснованным, целесообразным, то есть достигающим известного результата. Сценическое действие — это не беспредметное действие “вообще”, а непременно воздействие — либо на окружающую материальную среду (открываю окно, зажигаю свет, обыгрываю те или иные предметы), либо на партнера (тут воздействие может быть физическим — обнимаю, помогаю одеться, целую)., или словесным (убеждаю, возражаю, браню) и т. п., либо на самого себя (обдумываю, сам себя уговариваю, или успокаиваю) и т. д.

Создаваемый актером образ — это образ действия. И путь к подлинному переживанию открывается через действие. Нельзя “играть чувства и страсти”, наигрыш страстей так же недопустим, как и наигрыш образов.

Что же можно играть ? Многое. Действующее лицо вошло, поздоровалось, село, объявило о случившемся событии, высказало ряд мыслей. Это каждый может сыграть от своего лица, руководствуясь житейским опытом. Пусть и играют. И так всю пьесу по эпизодам, разбитым на физические действия. Когда это сделано точно, правильно так, что почувствована, правда и вызвана вера к тому что, на сцене, - тогда можно сказать что линия жизни человеческого тела сделана. Это не пустяки, половина роли. Может ли существовать физическая линия без душевной ? Нет. Значит, намечена уже и внутренняя линия переживаний. Вот приблизительный смысл новых исканий ”.

Актеру предлагается сразу же действовать в предлагаемых обстоятельствах и действовать от себя, постепенно уточняя и усложняя магические если бы, превращая их из простейших в “многоэтажные”. Идя от себя, то есть представляя себя в предложенных автором обстоятельствах, артист постепенно вживается в образ и действует так, как если бы происходящее с ним совершалось впервые здесь, сегодня, сейчас. Так происходит перевоплощение артиста в сценический образ. Окружив себя предлагаемыми обстоятельствами роли и тесно с ними сжившись, исполнитель уже не знает, “где я, а где роль”.

Любое, самое сложное психологическое движение души надо уметь перевести в действие, говорит Станиславский. Да, необходимо перевести в действие, подтверждает Немирович-Данченко, но это арифметика актерского искусства, а есть еще алгебра и геометрия, когда действует образ, характер, рожденный неповторимой личностью автора, когда на сцене возникает атмосфера, принесенная актером, когда рождаются чувства, неподвластные никакому анализу".<Кнебель М.О. О том, что мне кажется особенно важным. М., 1971. С.143.>

Такое действие представляет собой органический процесс, который осуществляется при участии ума, воли, чувства, актера и всех его внутренних (психических) и внешних (физических) данных, называемый элементами творчества. К их числу относятся: внимание к объекту (зрение, слух и др.), память на ощущения и создания образных видений, артистическое воображение, способность к взаимодействию со сценическими объектами, логичность и последовательность действий и чувств, чувство правды, вера и наивность, ощущение перспективы действия и мысли, чувство ритма, сценическое обаяние и выдержка, мышечная свобода, пластичность, владение голосом, произношение, чувство фразы, умение действовать словом и прочее. Овладение всеми этими элементами приводит к подлинности совершаемого на сцене действия, к созданию нормального творческого самочувствия в предлагаемых обстоятельствах. Учение создавать образные представления, которые материализуют мысль актера, делают ее образной, действенной, а потому и более заразительной и доходчивой до партнера - составляют видение внутреннего зрения.

Башкирский театр драмы имени Мажита Гафури

Башкирский государственный ордена Трудового Красного Знамени академический театр драмы имени народного поэта Башкортостана Мажита Гафури (далее – БГТД, БАТД) учрежден 4 декабря 1919 года в городе Стерлитамаке, ранней столице БАССР. Художественным руководителем и директором стал известный в театральном мире России начале ХХ в. и режиссер, основатель первых сценических объединений в Башкортостане В.Г.Муртазин-Иманский. С расширением в 1922 г. территориальных границ БАССР (Большая Башкирия) и перемещением столицы республики в Уфу стерлитамакская труппа сливается с татаро-башкирской труппой Уфимского государственного Показательного театра. Объединенный коллектив формирует два состава: стационарный и передвижной – Башкирский государственный Передвижной театр (БПТ) для работы в республике, а также – башкирских районах других регионов страны. В Башкирском государственном техникуме искусств открывается театральное отделение (1926), учебный процесс которого вписывается в план художественной работы главного театра. В самом БГТД создается студия для изучения основ “системы” К.С.Станиславского.

Художественно-эстетические преобразования в БГТД на новом этапе возглавляет актер, режиссер и театральный педагог М.А. Магадеев. В театре складывается плеяда актеров и режиссеров, которые аттестуются высокими званиями. Вместе с пионерами национальной сцены, как Хазиахмет Бухарский (Галимов), Диля Габдульманова-Даутова, Исхак Зайни, Амин Зубаиров, Галимъян Карамышев, Марфуга Муртазина-Иманская, Гималетдин Мингажев, Танхылу Рашитова, Фахерниса Самитова, Гиниятулла Ушанов, Елизавета Шляхтина-Сыртланова, Бедер Юсупова и др., в театре служат Зайтуна Бикбулатова, Талига Бикташева, Валиахмет Галимов, Тимербулат Имашев, Хусаин Кудашев, Арслан Мубаряков, Асия Рафикова, Ахмет Садыков, Аклима Садыкова, Сахи Саитов, Рим Сыртланов, Газим Тукаев, Рафгат Файзи, Габдулла Шамуков, Рагида Янбулатова и другие актеры; композиторы М.М.Валеев и К.Ю. Рахимов, сценографы С.И.Никандров, Г.Ш.Имашева, М.Н.Арсланов и др. Эти замечательные люди сообщили национальной сцене ее классический облик. В 1935 г. Башкирскому государственному театру драмы присвоено звание академического. БАТД в обозначенные годы возглавляют последовательно режиссеры В.Г.Галимов, Л.В.Валиев, Р.В.Исрафилов. На вершины периода приходится расцвет искусства режиссера Ш.М.Муртазиной, определившей существенные линии обновления художественно-эстетической сокровищницы театра. Точно с трагедийных спектаклей Муртазиной “Макбет” по пьесе В.Шекспира, “Магомет” Ф.Вольтера, “В ночь лунного затмения” М.Карима, “Нашествие” Л.Леонова принялась отсчитывать академическая труппа республики новое время в своей художественной биографии.

На всем протяжении этапа в театр приходят актеры, ставшие подлинными новаторами в национальном искусстве: Зинира Атнабаева, Роза Каримова, Гюлли Мубарякова, Гузель и Хакимъян Сагитовы, Муллаян Суяргулов, Ильшат Юмагулов, Хамидулла Яруллин – выпускники Российской академии театрального искусства. Раскрепощению художественной мысли в искусстве, утверждению свежей сценической речи много способствовали воспитанники уфимской театральной школы Ахтям Абушахманов, Тансулпан Бабичева, Загир Валитов, Илсияр Газетдинова, Суфия КурбангалееваРафиль Набиуллин, Ильдар Саитов, Хурмат Утяшев, Олег Ханов, Рамзия Хисамова, Танзиля Хисамова, Хамид Шамсутдинов, Эльвира Юнусова и др.

Ключевое место в образе творчества БАТД занимают сценограф Т.Г.Еникеев, композитор Р.М.Хасанов. И уже сегодня, на рубеже веков, в труппу идет талантливая, свободная в своих эстетических взглядах, поэтических влечениях, молодежь: Светлана Хакимова, Гаяз Алтыншин, Алмаз Амиров, Алсу Галина, Азамат Гафаров, Сара Буранбаева, Азат Зиганшин, Гузель Маликова, Хаким Муртазин, Фаяз Султанов, Гульнара Фархиева,Сагидулла Байзигитов, Гульнара Амирова и др.