Университет истории культур
Сереченко Е.В.
(студентка I курса)
РЕФЕРАТ
Тема: Хор в трагедиях Эсхила
(«Персы», «Орестея», «Прометей Прикованный»)
Руководитель работы: Баженова Л.Е.
Москва
2000
Оглавление
Введение………………………………………………………………………………...3
Трагедия «Персы»………………………………………………………………………3
Трагедия «Орестея»…………………………………………………………………….4
Трагедия «Прометей Прикованный»………………………………………………….7
Заключение……………………………………………………………………………...8
Список использованной литературы…………………………………………………10
Введение
Никто на свете не установил, да и не установит точного года рождения театра.
Никто на всем свете не сказал, да и не скажет, на каком листке календаря следовало бы обозначить его первоначальную дату.
Время существования театра измеряется небывалой по историческим масштабам мерой — временем существования самого рода человеческого.
День возникновения театра сокрыт за горной грядой давно ушедших веков и тысячелетий, в глубинах древнейшей, наиболее отдаленной от нас эпохи истории человечества.
В золотую пору детства человечества первые поэты земли — великие греческие трагики, как добрые гении поэзии склонились над колыбелью театра. Они вызвали его к жизни. И они обращали его к служению людям, к прославлению духовного могущества человека, его неукротимой силы, нравственной энергии героизма.
Одним из таких гениев был Эсхил. Он был поэтом огромной, почти невероятной творческой энергии. Об этом говорит уже одно количество созданных им драматических произведений – чуть ли не девяносто. А ведь в его время создать драму означало не только написать ее, по и довести до зрителя, взять на себя всю постановку – с обучением, хора пению и ритмическому исполнению стихотворного текста, с подготовкой актеров и сцены. Но дело, конечно, не в количестве.
До Эсхила была, по сути, не драма, а нечто подобное оратории, значительную часть которой составляли ритуального происхождения славословия и плачи (“треносы”). При имевшемся единственном актере, сюжетное действие еще не достигло достаточного развития. Оно получило надлежащее место лишь тогда, когда Эсхил ввел второго актера. Обладая фантазией истинного поэтического гения и философской глубиной постижения конфликтов, Эсхил, хотя и не был первым драматургом, явился “отцом трагедии”. До нас не дошли произведения его предшественников – Теспида, Херила, Пратина, Фриниха, а среди сохранившихся семи трагедий Эсхила нет ни одной, которая относилась бы к начальному или совсем раннему периоду его творчества,– так что проследить становление драмы невозможно. Некоторое представление об этом мы можем себе составить по тому, как постепенно преодолевается Эсхилом та ведущая роль, которую все еще играет в некоторых произведениях поэта хор, его сплошные треносы и торжественные песнопения.
«Персы»
Трагедия «Персы» написанная Эсхилом в 472 г. до н.э. – это отклик автора на события греко-персидских войн, участником которых он являлся. В трагедии хор состоит из персидских старейшин, треносы которых тоже составляют значительную часть трагедии – около половины ее. Именно здесь выражена этико-философская и патриотическая тенденция трагедии. Строго продумана композиция: в начале драмы, в ее величаво-торжественном пароде, лирически выраженное смутное опасение надвигающейся катастрофы чередуется с эпическим и одическим восхвалением персидских полчищ и их военачальников во главе с “царем царей” Ксерксом. Но уже конец этого первого выступления хора, его эпод, звучит печальным аккордом: Ата обольстила и ослепила главаря похода, и это приведет к беде. Затем, после рассказа вестника о полном поражении, после печального предсказания тени Дария и, наконец, когда появляется жалкий Ксеркс, хор будет в горьких треносах изливать свою скорбь о потере Персией былой мощи, славы и величия, о гибели поименно названных военачальников и множества участников похода, потопленных в море и сраженных копьями эллинов.
Вся стонет Азия теперь,
Осиротевшая земля:
«Повел их за собою Ксеркс,
Их гибели виною Ксеркс,
Все это горе неразумный Ксеркс
Уготовил кораблям…
Азия больше не будет
Жить по персидской указке,
Больше не будут народы
Дань приносить самодержцам,
В страхе не будут люди
Падать наземь. Не стало
Царской власти сегодня.
Люди язык за зубами
Сразу держать перестанут:
Тот, кто свободен от ига,
Также и в речи свободен».
Так, возвеличивая и оплакивая побежденного врага, хор подчеркивает величие самой победы и прославляет победителей. Лирическая патетика плачей хора звучала для слуха афинян гимнической радостью славословия.
Но, наряду с этой лирической функцией, хор выступает и как своего рода “резонер” – прямой выразитель идеи автора. Устами хора высказывается основная мысль поэта, гордого демократической свободой эллинов, противопоставленной рабской зависимости персов от власти деспотического царя. На вопрос царицы, кто является самодержцем у афинян, хор отвечает:
Никому они не служат, не подвластны никому. (242)
Наконец устами тех же персидских старейшин Эсхил выражает свое сознание неизбежности справедливого возмездия:
Отплаты злом за зло от зла...
Эта трагедия Эсхила ораторская: мы не видим событий, не участвуем с них с героями, но обсуждаем их, сочувствуем им, переживаем за героев, что отчасти делает и хор. Хор в данной трагедии либо прямо исполняет так называемый тренос, т.е. похоронный плач, либо является подготовкой к нему.
«Орестея»
Единственный полный образец трилогии среди сохранившихся творений Эсхила это – “Орестея”. По жанру «Орестея» близка оратории ввиду большого количества хоров и их значительных размеров. В трилогии очень много хоровых партий, в которых пока еще только вспоминается прошлое, дается оценка настоящему или ожидается будущее. Есть хоры моралистически-философского или религиозно-философского содержания. Однако уже в конце «Агамемнона» хор обнажает мечи, чтобы вступить в борьбу с Эгисфом. Больше же всего драматичен хор Эриний, которые хотя и выступают в виде коллектива, но, в сущности говоря, являются единым и страшным индивидуумом, переживающим всякого рода коллизии, перипетии, начиная от своего невидимого для всех и видимого только для Ореста появления в конце «Плакальщиц», проходя через исступленное преследование своей жертвы и кончая своим весьма активным поведением на суде с дальнейшим превращением в добрых гениев. Поскольку такое превращение Эриний в Эвменид увенчивает собой длинную и тяжкую цепь кровавых ужасов и преступлений, оно является целью и смыслом данной трагедии; а будучи выражено в острейших и патетических образах, является, очевидно, и основной особенностью всей трилогии.
Художественно первая часть трилогии “Агамемнон” – самое сильное произведение Эсхила. В пароде хор аргосских старцев вспоминает о трагическом прошлом в доме Агамемнона и воспевает мудрого и справедливого Зевса. Но уже в начале трагедии в интонации хора угадывается предчувствие чего-то ужасного и неотвратимого. Этим предчувствием хор будет делиться с нами еще не раз на протяжении всей трагедии.
Что же страх меня томит,
И предчувствие душе
Неотступно представляет ужас?
Глухо пророчит
О чем неотвязною песнью?
Как зловещих, смутных снов
Наважденье отогнать? (975 – 981)
Родовое проклятье, кровная месть, восстановление справедливости – основные движущие силы трагедии. Месть, осуществляемая по воле Зевса за осквернение домашнего очага Менелая, и сыновья Атрея, посылаемые для исполнения мести, - эти два образа проходят через всю первую половину трагедии, не оставляя сомнения в справедливости похода, возглавляемого Агамемноном. Еще выразительнее эта мысль подчеркнута в песне хора, исполняемой уже после того как стало известно о падении Трои.
Ты ж, гостиного права доправщик, Зевс,
Ты в лучника метил, сгибая лук, -
В Александра! Давно выжидал ты миг,
Натянув тетиву, - и взвилась стрела,
И не праздно в поднебесье пела. (362-366)
Так поет хор в первом стасиме, узнав от Клитемнестры о взятии Трои. И тут же от конкретного факта – наказания Александра, т.к. его поступок есть преступление против Справедливости – хор переходит к общим размышлениям: за ударом Зевса можно проследить, он свершил, как замыслил.
Возвращаясь в мыслях к началу троянского похода, хор произносит три роковых для царя слова: «ради многомужней жены», то есть Елены, повел Агамемнон войско на Трою. И еще до начала войны царю пришлось расплачиваться дорогой ценой за свое предприятие: из всех событий этого времени хор вспоминает самое мрачное – зловещую смерть Ифигении, принесенной отцом в жертву богине Артемиде, чтобы добиться прекращения ветров, крушивших в гавани греческие корабли. Таким образом, из-за Елены пролилась кровь невинной девушки. Ради нее годами длятся сражения в чужой земле, сталкиваются и ломаются в бою копья, гибнут мужи под стенами Трои. Для Эсхила гибель многих на войне – тоже убийство, вызывающее гнев и проклятье народа, требующее уплаты долга.
Так на владык зачинщиков
Копит народ обиду. (450-451)
- поет хор, выражая тем самым не только мнение народа, но и самого автора.
Аргосские старцы не хотят для себя славы «разорителя городов». Хор желает себе благополучия, не вызывающего зависти. Победа над Троей не поддается в устах хора однозначной оценке: она справедлива в той мере, в какой несет заслуженную кару Парису; она выходит за пределы справедливости, будучи оплачена слишком дорогой ценой. Эта внутренняя противоречивость совершившегося не может не накладывать отпечатка и на судьбу Агамемнона, - поэтому хор, проводив царя во дворец, вместо радостного победного славления прислушивается к встревоженному голосу своего сердца: