С момента отъезда Фальконе на родину в сентябре 1778 Фельтен осуществляет общее руководство по завершению памятника. В этот период отделывается каменная скала, получившая вид взметнувшегося гребня волны.
В последний момент перед открытием памятника, по предложению Фельтена, изменился характер ограды вокруг него. Если поначалу предполагалось разместить вблизи монумента 50 «пушек» (столбов) из серого пудожского камня, соединив их медными цепями, то в окончательном варианте, по проекту 1780 года, были установлены по овалу 24 столба из тёсаного камня и железная решётка строго геометрического рисунка в виде свободно стоящих копий, перемежающихся с копьями, на которые наложены прямоугольные рамы. Эта ограда напоминала рисунок звеньев решётки Летнего сада. Одновременно с установкой ограды была выполнена панельным морским диким камнем площадка вблизи монумента. Работы затягивались некоторое время из-за нивелировки площади. Устройство же самой каменной набережной по проекту Фельтена (с существенными отступлениями) затянулось до 1788.
7.8.1782, к столетию вступления на престол Петра I, при огромном стечении народа, в присутствии императорской фамилии дипломатического корпуса, приглашённых гостей, под гром оркестра и пушечную пальбу состоялось торжественное открытие 1-го в России памятника. В день открытия вокруг памятника собралось 15-тысячное войско. Прибыв на шлюпке, Екатерина II направилась в Сенат, вышла на балкон и кивнула головой. В тот же момент завеса с памятника упала, и воздух огласился криками и пушечными выстрелами.
Екатерина II считала, что сооружение памятника – её личная заслуга. Об этом должна была напоминать и надпись на пьедестале: "Petro Primo Catharina Secunda" ("Петру I Екатерина II"). Попытки сделать наиболее лаконичный текст предпринимали многие от Ломоносова и Сумарокова до Дидро и самого Фальконе. Однако высшей степени краткости достигла всё-таки сама императрица. Официальная версия такова. Когда Фальконе предложил вариант: «Петру Первому воздвигла Екатерина Вторая», то Екатерина вычеркнула слово «воздвигла» и тем самым осуществила свой давний и откровенный замысел. Екатерина Вторая, но вторая не после Екатерины I, безродной Марты Скавронской, по случаю оказавшейся на престоле, а 2-я после великого монарха. Великий смысл государственного развития сводился к математически ясной формуле: Пётр Первый – Екатерина Вторая. Это следовало внедрить в сознание как современников, так и потомков.
Согласно же одной из неофициальных легенд, текст подписи придумал великий похабник и небезызвестный поэт Иван Барков. Будто бы он оказался победителем закрытого конкурса на текст надписи, объявленного Екатериной. Но учитывая особенности личности великого скандалиста и пьяницы, результаты конкурса решили не предавать гласности. Однако текст победителя использовали. Когда же Барков, к своему немалому удивлению, увидел на пьедестале собственное сочинение: «Петру Первому Екатерина Вторая», тут же взял кисть и приписал: «обещала, но не дала», напомнив таким двусмысленным образом императрице об обещанном гонораре.
Не было только главного героя торжества – Э. Фальконе. Ещё 4 года назад, когда все основные работы по созданию монумента были окончены, императрица резко изменила своё отношение к скульптору, и тот, обиженный, вынужден был покинуть Россию. Его не пригласили даже на открытие монумента.
Рядом с памятником стояла сторожевая будка. Её 1-м хозяином, по преданию, был дьячок из села Чижово Самарской губернии Тимофей Краснопевцев. Говорят, некогда он обучал грамоте светлейшего князя Кирилла Григорьевича Разумовского. В благодарность Разумовский будто бы выхлопотал для него должность – караулить бронзовое изваяние Петра Великого. Служба была почётной.
Появление на берегах Невы бронзового всадника, вероятно, в среде старообрядцев родило апокалипсическую легенду о том, что это всадник Апокалипсиса, а конь его – конь бледный, появившийся после снятия 4-й печати, всадник, «которому имя смерть; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвёртой частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором, и зверями земными».
Судя по воспоминаниям современников, памятник Петру действительно внушал неподдельный ужас. Во время открытия монумента впечатление было такое, будто Пётр прямо на глазах собравшихся въехал на поверхность огромного камня.
Подобных историй было множество. одну из них услышал от своего друга Виельгорского А.С. Пушкин. Она относится к драматическому для России 1812 г. В тот момент, когда СПб всерьёз угрожала опасность наполеоновского вторжения, государь Александр Павлович распорядился вывезти статую Петра Великого в Вологодскую губернию. Была приготовлена специальная плоскодонная баржа и выработан подробный план эвакуации монумента Статс-секретарю Молчанову было выделено для этого несколько тысяч рублей. В это время некоего капитана Батурина стал посещать один и тот же таинственный сон. Во сне он видит себя на Сенатской площади рядом с памятником Петру. Вдруг голова Петра поворачивается, всадник съезжает со скалы и по улицам направляется к Каменному острову, где в то время жил император Александр I. Бронзовый всадник въезжает во двор Каменноостровского дворца, из которого навстречу ему выходит озабоченный государь. «Молодой человек, до чего ты довёл мою Россию», - говорит ему Пётр Великий, - «но пока я на месте, моему городу нечего опасаться!» Затем всадник поворачивает назад и снова раздаётся звонкое цоканье бронзовых копыт его коня по мостовой. Капитан добивается свидания с личным другом императора князем Голицыным и рассказывает ему о ночном видении. Поражённый рассказом, Голицын пересказывает услышанное царю, после чего утверждает легенда, Александр отменяет своё решение о перевозке монумента.
В годы Великой Отечественной войны «Медный всадник» также оставался на своём месте. Ленинградцы бережно укрыли памятник, для чего был построен песчаный футляр высотой 14 м.
Благодаря Пушкину, использовавшему этот фантастический сюжет в своей поэме, бронзовый монумент Петра стал называться в СПб «Медный всадник».
Известна традиция курсантов военно-морского училища им. Дзержинского. В ночь перед выпуском они ухитряются либо накинуть на плечи основателя русского флота форменный флотский воротничок, либо надраить до блеска интимные места коня. Старые петербуржцы вспоминают, что в СПб существовал кадетский обычай: накануне Пасхи раскрашивать гениталии бронзового коня в две краски.