Объединения писателей, в основе которых лежит единство политических и идеологических установок, но часто возникают объединения и более случайного порядка. Литературные объединения — неотъемлемая особенность литературной жизни. Они облегчают обмен опытом между своими членами, способствуют опубликованию их литературной продукции, придают им наконец в среде эксплоататорских классов особую кастовую замкнутость.
Понятие «О. л.» не следует смешивать с понятием «литературное направление», которое предполагает полное единство принципиальных творческих установок. Однако литературные школы и О. л. связаны между собой — в последних формируются творческие кадры тех или иных литературных школ (ср. напр. значение «Арзамаса» для формирования сентиментально-романтических направлений в русской поэзии 1810—1820).
Формы О. л. могут быть различными, завися от степени спайки их участников. Одни из них объединены крайне слабой связью; таково напр. огромное большинство аристократических салонов XVIII в. Диаметрально противоположную форму О. л. представляют собой те кружки, которые группировались в 50—90-х гг. прошлого века вокруг редакций виднейших журналов — «Москвитянина», «Современника», «Русского слова», «Отечественных записок» и др. По существу именно эти последние представляют собой объединения в собственном смысле слова, т. к. в основе их лежит единство политических и идеологических установок.
О. л. как демократических, так и аристократических писателей свойственны уже античной лит-pe; сравним например выделившиеся в Риме во II в. до нашей эры объединения сторонников массовой комедии Плавта и противостоящих ему сторонников Теренция. Наиболее известным было объединение римских поэтов I в. до нашей эры, куда входили Вергилий, Гораций, Проперций и др. Покровительство,
которое оказывал этому объединению вельможа Меценат, дало название распространенному явлению литературного быта — меценатству . В эпоху раннего средневековья О. л. почти не было; можно все же указать созданную Карлом Великим (VIII—IX вв.) Академию поэтов, писавших на латинском яз. Позднее, в эпоху расцвета феодально-рыцарской поэзии (XII—XIII вв.), значительное распространение получают литературные кружки, возникающие при дворах крупных феодалов и их жен (Герман, ландграф Тюрингенский, Элеонора Аквитанская и др.). В эпоху позднего средневековья, в связи с интенсивным ростом городов и подъемом цехово-организованного ремесла, возникли О. л., отражавшие идеологию ремесленнической буржуазии. Классическую форму они приобрели в Германии, где в XIV—XVI вв. появилось огромное количество литературно-певческих союзов (школ (см. «Мейстерзанг»)), организованных по образцу ремесленных корпораций (ср. во Франции — пюи, в Голландии — так наз. камеры риторики).
Эпоха Возрождения связывает О. л. с движением гуманизма . В Италии возникают первые салоны. В XIV веке на вилле Альберти собирается общество ученых литераторов, среди которых немало гуманистов. Беседы о науках и лит-pe перемежаются концертами, рассказыванием эротических новелл. В XV веке содружества гуманистов в различных частях Италии оформляются в виде вольных «Академий» (Academia Romana в Риме; Academia Pontaniana в Неаполе, связанная с именем поэта Понтано, Платоновская академия во Флоренции), своего рода кружков, куда входят ревнители гуманизма, объединенные любовью к античности, классической лит-pe, философии и пр. По мере развития капитализма в Европе гуманизм переходит за Альпы, и в ряде европейских стран также появляются литературно-гуманистические объединения, стремящиеся всемерно содействовать развитию ренессансной культуры, отражающие идеологию буржуазного патрициата и передовых групп дворянства. Характерной чертой всех этих О. л. эпохи Возрождения являлась камерность творчества, его рассчитанность на одобрение довольно тесного и лично по именам известного круга читателей и друзей. В этом отчасти проявлялся патрицианский аристократизм гуманистов, с пренебрежением глядевших на «толпу» и ориентировавшихся на узкий круг «просвещенных». Лит-pa как дело профессиональное являлась в это время делом зазорным. В Англии напр. гонорар как источник дохода утверждается лишь с середины XVI в.; поэт собирал денежное вознаграждение за труд в виде меценатских подарков, замаскированных формой «подписки» на книгу.
В эпоху абсолютизма замкнутый характер О. л. еще более усиливается, поскольку ведущая роль в лит-pe переходит к дворянству, свято оберегающему свою кастовую ограниченность. В эту эпоху складываются литературные общества, ставящие себе задачей борьбу за «высокий» стиль в лит-pe и языке. Это большей частью «ученые» филологические общества, дискутирующие о поэзии с точки зрения якобы непогрешимых объективных вкусов. В этом смысле всего характерней круг лиц, собиравшихся в особняке Рамбулье (Rambouillet), в котором формировалась французская прециозная поэзия (см. «Прециозная литература»). В Германии XVII в. сходные явления представляют многочисленные «Sprachgesellschaften», крупнейшими из которых были «Плодоносное общество», руководимое князем ангальтским, и «Общество пегницких пастухов» — оплот дворянского Барокко. Бюргерам, допускавшимся в общество с чрезвычайным отбором, предлагалось в них «пребывать в состоянии верноподданнической готовности». Именно в эту эпоху безраздельно царит классическая форма феодально-аристократических объединений XVII—XVIII вв. — литературный салон. Такой салон организовывался какой-нибудь светской дамой и собирал вокруг себя сливки аристократического общества — вельмож, ученых, философов, писателей и т. д. Оппозиционными кругами буржуазии той поры создавались в противовес светским салонам собственные салоны (подруги энциклопедистов Ж. де Леспинас или салон жены Гельвеция). Этот последний вариант литературных салонов во многом предвосхищал литературные организации эпохи капитализма, объединяя в своих пределах людей, связанных общностью философских предпосылок и социальной практики. Отметим здесь литературный кружок «бурных гениев», к которому принадлежал Гёте: здесь уже складывалась физиономия большого литературного течения. В дальнейшем всякое литературное течение связано с О. л. в той или иной форме. Они вытесняют меценатство как пережиток придворно-аристократической культуры. Достаточно назвать иенский и гейдельбергский кружки романтиков, сыгравшие значительную роль в истории романтизма, кружки французских романтиков, медонский кружок Золя, группу Ст. Георге в начале XIX века в Германии и мн. др.
В условиях русской действительности XVIII и начала XIX вв. аристократический салон был особенно распространенной формой О. л., что несомненно объяснялось культурной и политической слабостью русской буржуазии. Для этой эпохи особенно характерна фигура мецената. Русские императоры и императрицы той поры весьма любили разыгрывать из себя покровителей искусств и осыпать угодивших им придворных поэтов деньгами и ценными подарками. Меценатами были и вельможи (И. И. Шувалов, Голицын, Блудов и др.); вокруг каждого из них группировались любители литературы. Наряду с этим организовывались салоны виднейшими деятелями дворянской литературы — таков напр. кружок молодежи Сухопутного шляхетского корпуса, организованный А. П. Сумароковым. Количество этих объединений достигло к нач. XIX в. очень большой цифры (подробнее см. об этом в книге М. Аронсона и С. Рейсера «Литературные кружки и салоны», Л., 1929). Именно в этих дворянских салонах и происходят такие виднейшие события тогдашней литературной жизни, как полемика между классиками и сентиментально-романтической школой (борьба «Беседы любителей российского слова» и «Арзамаса»). Эти дворянские салоны существуют на всем протяжении первой половины XIX в.; более известны из них салоны Елагиной, З. Волконской, К. Павловой и др. В объединениях славянофилов — Аксаковых, Хомякова, Погодина — и западников разыгрывались бои между представителями этих виднейших течений русской общественной мысли. Объединения эти правильнее назвать кружками, — в них не было уже просвещенных меценатов, и состав объединения был (особенно у западников) неизмеримо более демократическим (кружки Белинского, Станкевича и др.).
Объединения литературные эпохи капитализма возникают на совершенно новых основаниях. Объединения эти формируются в пределах соответствующих литературных школ и преследуют как принципиально программные, так и технические цели. Кастовую замкнутость сменяет здесь литературно-политическая спайка. Такова напр. «молодая редакция „Москвитянина“», объединявшая в своих стенах Аполлона Григорьева, Островского и др. деятелей буржуазного славянофильства. Таковы еще в большей степени кружки, группировавшиеся вокруг редакций «Современника» (и в первый пушкинский период его существования и много позднее, во времена Некрасова и Чернышевского), «Отечественных записок», «Искры» и пр. Эти объединения вокруг революционно-демократических журналов сыграли в условиях политической реакции чрезвычайно значительную роль.
Конец XIX в., принесший зарождение новой литературной школы — символизма, способствовал временному оживлению салонной культуры. Символистские религиозно-философские собрания в Петербурге, «Среды» Вяч. Иванова и пр. были цеховыми объединениями писателей, принадлежавших к буржуазной аристократии; их кружок был закрыт для непосвященных, и в этом отразилась одна из характернейших реакционных особенностей символизма как буржуазного течения, резко отграничившего себя от демократической аудитории.
Однако это временное оживление салонов не могло быть длительным. Литературные салоны в начале XX в. уступают известную долю своего значения, во-первых, либерально-прогрессивным кружкам («Среды» Телешева, московский Художественно-литературный кружок и пр.), во-вторых, — литературной богеме разнообразных видов и оттенков (в этих богемных кружках вроде «Бродячей собаки» сформировался и расцвел напр. эго- и кубофутуризм). После 1905 начинают расти рабочие кружки, в становлении которых крупнейшую роль сыграл М. Горький. Но особенно широко эти рабочие кружки и организации развиваются уже в послеоктябрьскую эпоху; такова напр. организованная в 1920 «Кузница» , таковы объединения пролетарских писателей вокруг журн. «Молодая гвардия», «Октябрь», «Рабочая весна», «Вагранка» и т. д. Все это были подступы к широкой массовой организации пролетарских писателей — ВОАПП, сыгравшей большую роль в деле сплочения сил пролетарской литературы; на последней стадии своего существования ВОАПП, заняв неправильную политическую позицию, задерживала творческий рост писательских сил и была ликвидирована постановлением ЦК партии от 23 апреля 1932. Этим же постановлением ЦК партии было положено начало новому основному О. л. советских писателей — ВССП, членами которого являются писатели и критики, «стоящие на платформе советской власти и участвующие в социалистическом строительстве», написавшие «художественные или критические произведения... имеющие самостоятельное художественное или научное (критические работы) значение» (см. «РАПП», «На литературном посту», «Пролетарская литература»).