И в-третьих, что касается "Таинственной Капли", то она ведь действительно являлась "заграничной книгой", так как была издана хотя и на русском языке, но за границей – в Германии, без российского цензурного на то разрешения, в результате чего и оказалась "сироткою" на чужбине. Для "въезда" в Россию ей как раз и нужен был "пропуск" ведомства, которым руководил Ф.И. Тютчев.
Возглавляя Комитет цензуры иностранной, Ф.И. Тютчев вновь осмысливает вопрос о том, почему же возможны были революционные изгибы в истории старой Европы. В "Отчете о действиях иностранной ценсуры за 1863 год" он отмечал: "<…> В 40-х и 50-х годах, когда умы на Западе сильно волновались, иностранная литература представляла борьбу крайне враждебных убеждений в религии, философии и политике. Волнение тогда было возбуждено такими политическими волнениями, как напр. низложением Людовика-Филиппа, провозглашением республики, общим брожением германских народов, восстанием Венгрии, Coup d’Etat , новой империей и наконец Восточной войной. Нельзя отвергать и то, что такие политические события были подготовлены литературою, потому что учение Фейербаха, Штрауса, Луи-Блана, Прудона, идеи Ламартина, Гейне и образовавшаяся в Германии школа рационалистов и материалистов не могли не поколебать основания заграничного общества. Новые теории и учения пустили свои корни в литературу, и западный человек, начитавшись новых идей в романах, повестях и газетах, должен был после тяжких уроков убедиться, что революция в церкви и государстве не спасение, а страшный недуг и язва для человеческого рода".
Что касается "сочинений религиозных, с полемическим направлением против Библии, личности Спасителя, коренных христианских верований и догматов Православия", то Ф.И. Тютчев указывал в отчете: "Такого рода положительно вредных сочинений Комитет Ценсуры иностранной подверг 44 названия запрещению. Цифра эта довольно знаменательная для духа нашего времени; она доказывает, что на Западе настала для общества новая опасность, грозящая отнять у человека самые дорогие и заветные верования" . Среди особенно вредных для духовного мира человека книг он называл повествования о жизни Иисуса Христа, принадлежащие Э. Ренану и Д.Ф. Штраусу. Кстати, здесь руководитель Комитета цензуры иностранной вторил ранее высказанным отрицательным мнениям Ф.Н. Глинки об этих трудах.
Конечно, духовные связи двух столь ярких и значительных представителей русской литературы XIX века не исчерпываются намеченными здесь пунктирами. Нужно надеяться, что открытие новых документальных источников и биографических фактов пересечения жизненного и творческого путей Ф.И. Тютчева и Ф.Н. Глинки позволят глубже понять их ровные, почти полувековые взаимоотношения, непременно поддерживавшиеся на уровне почтения и дружбы, эстетической и интеллектуально-духовной обоюдной симпатии.