В таких тату постоянно встречаются странные политические лозунги, а также советские символы. Но серпы с молотами здесь — это лишь знаки «чужой» власти. А воровской мир не признает никакой власти, кроме власти воровских авторитетов. В языке воровских тату и черт, и дьявол, и Сталин, и красное знамя — равнозначные символы враждебного ворам мира. Пятиконечная звезда, серп и молот, свастика и даже знак «666» почти синонимичны в языке воровских тату. Бесконечные черти (№ 377, 378,) или Ленин с рогами и хвостом здесь не вызывают удивления. Сотрудники МВД и сама эта организация всегда символически изображается в виде черта, дьявола (№ 418). Сталин здесь тоже появляется в обличье Сатаны (№ 429). Главный пахан может также изображаться в виде вампира или летучей мыши. На самой татуировке № 429 так и написано: «...его образ „Летучая мышь“ символ сатаны». Разумеется, изображение Карла Маркса здесь тоже может украшаться дьявольскими рогами (№ 463).
Для воровских тату во всем этом кажущемся хаосе символов нет никаких противоречий. Большая часть такого рода антикоммунистических татуировок на самом деле не имеют никакого отношения к диссидентству. Коммунистическая символика лишь означает отказ от сотрудничества с властью. Это знаки, отвергающие «систему», но, разумеется, не в пользу демократии, а в пользу власти «воровского закона» (№ 415). К примеру, череп с серпом на лбу и с орлиными крыльями — это лишь знак воровского авторитета. И политика тут ни при чем (см. также № 410). Это лишь клятвенные формулы «отрицаловки» («В зоне манту-лить на КПСС не буду, я не холопка Совдепа!»), это знаки традиционного воровского отказа от сотрудничества с «ментами» (такова, к примеру, татуировка № 413 с надписью «Привет Кремлю из Колымы» и с изображением скелета, держащего в руках эре-гированный пенис). Это знаки отказа от подчинения, объявления войны «ментам», но никак не антикоммунистические лозунги. На языке воров это называется «оскал на власть» (№ 417). Не случайно серпы и молоты в таких тату могут быть окружены венками из колючей проволоки.
Воровские тату не бывают и патриотическими. К примеру, Георгий Победоносец, сражающийся с трехглавым гадом (№ 224), это опять же лишь символ противостояния дьявольской власти «ментов». В этом отношении характерно тату, где изображен вор в виде льва, загрызающего свиноподобного черта, под которым разумеется «ментовской» мир. Это типичное тату авторитетного вора (№ 570). Кстати., слово «черт» на воровском арго как раз и означает человека, не принадлежащего к воровскому миру, и в частности, «работника органов внутренних дел». «Чертовой ротой» на воровском арго именуют сотрудников МВД. «Черти кумовские» — это зеки, сотрудничающие с начальством лагеря.
4. «Трефовая масть »
Понятие «масти» в воровском жаргоне — одно из центральных, концептуальных. Этим словом обозначается одновременно и вся воровская группировка, и вся общность воров одной специальности, и сама эта специальность, и воровская судьба, счастье и удача. Эти значения зафиксированы множеством «воровских» словарей. Соответственно, «держать масть» на арго значит «иметь власть над воровским сообществом, руководить им, поддерживая порядок и соблюдение воровского закона». Д. С. Балдаев в своем словаре упоминает также «масть мужиков», «масть блатных», «масть козлов». (Балдаев, 1997). Таким образом, под мастью может подразумеваться и часть лагерного сообщества, не относящаяся к ворам в узком смысле и объединенная тем или иным признаком («масть козлов»), а также категории лиц, оказавшихся в тюрьме, но вообще как бы не входящих в сообщество воров («масть мужиков»). В действительности они, конечно, являются частью этой социальной системы.
Итак, главные символы вора в законе — это знак трефовой или пиковой карточной масти; не случайно воров так и именуют —«воровской мастью». Таким образом, самыми «благородными» картами в колоде являются пиковый и трефовый короли. Кстати, на воровском жаргоне трефового короля именовали когда-то«Святым Николаем». Это значение зафиксировано словарем Д. С. Балдаева.
Кроме того к основным «воровским» знакам относятся изображения черепа, крыльев (чаще орлиных, реже летучей мыши), знак креста (четырех-, шести- и восьмиконечного, № 637), изображение короны воровского короля (№ 10, 11, 12, 13, 14). К символам авторитетных воров в законе относятся также некоторые животные — кот, барс, лев, леопард (№ 33), тигр (№ 35; № 551 — знак «тигра зоны», авторитетного «бойца», заключенного-«отрицалы»), змея и орел.
Хотя орел, как указывает словарь Д. С. Балдаева, может означать еще и побег из лагеря: «Орел —...заключенный, совершивший побег из ИТУ». А тигр — это еще и заключенный — «отрицала». Соответственно, «тигрятник» в воровском арго — это синоним понятия «отрицаловка». Этими словами именуются в арго как группа воров, принявшая соответствующие правила поведения, так и места в ИТЛ, где они могут быть изолированы. Эти данные подтверждаются материалами словаря Д. С. Балдаева: «Тигрятник — 1. То же, что Телевизор... 2. То же, что Отрицаловка... 3. Камера в карцере, в которую помещают заключенных-отрицал...»
Как мы уже сказали, один из самых распространенных символов вора — это кот. Он символизирует ловкость и воровскую удачу. Не случайно в данной книге целый раздел татуировок посвящен «котам». Реже встречающийся волк — тоже воровской знак (№ 360, «Волк волку друг и брат»). «Перо», меч, кинжал и оскал «зверя» — символы воровской власти, силы и беспощадности к врагам воровского мира.
Понятно, что, увидев татуировку с изображением льва, трефовой масти и крыльев (№ 552), любой член этого мира узнает в ее носителе вора. Точно так же тату с изображением тигра, короны, креста, крыльев и пиковой масти скажет о том, что ее носитель — воровской авторитет (№ 553). Вообще, крылья — один из основных воровских знаков. Именно поэтому державный орел, нынешний герб России, часто появляющийся в воровских татуировках, в сочетании с крестом тоже превращается в престижный воровской знак.
Есть еще один очень важный воровской символ. Это вытатуированное или произнесенное слово «мать». В ситуации принципиального отказа воров от семьи и родственных связей реальная мать вора — лишь абстрактный положительный центр враждебного в целом мира «гражданки». Это романтическое воспоминание из прошлой жизни («Не жди меня мама, хорошего сына...»). Настоящая «мать» вора — это так называемая «воровская мама», которая в арго также называется «махан», «маханка», «маханша», «паханка» и «паханша». Точно так же как «брат» вора — это почти всегда не родной, а названный брат. Конечно, не исключена возможность совпадения родственных связей с воровскими, но это случайность, а не закономерность. (Такое совпадение можно усмотреть в фильме «Брат».) Точно так же как «воровская семья» на арго — это группировка воров, не подразумевающая родственных связей. «Воровская мама» — это либо пожилая женщина-воровка «в законе», которая бережет старые воровские традиции и руководит группой воров (это редкость, хотя подобные факты фиксируется словарем Д. С. Балдаева: «Цуцуня — пожилая женщина, мать блатного, дающая приют ворам, освободившимся из мест лишения свободы»), либо содержательница притона, воровской малины, либо хранительница воровской добычи, либо скупщица краденого и т. п. Итак, «воровская мать» — это, во-первых, определенная должность в воровском мире и, во-вторых, символическая «мать» воров, прародительница воровского племени, носительница воровских законов. В этом смысле это персонаж «ритуальный». Именно в этом значении это слово становится важнейшим символом воровской клятвы («Клянусь мамой!»). В персонифицированном обличье «мама» становится центральным символом воровской правды и воровской чести.
5. «Червонная масть»
Следующая разновидность наколок — эротические тату. Генетически такие татуировки, несомненно, связаны с ритуальными текстами и не являются простыми «указаниями на объект любви». Ведь даже всем известное изображение сердца или двух сердец тоже связано по происхождению с заговорами. Как известно, центральная и классическая формула любовных заговоров и присушек постулирует слияние и объединение сердец: «...так бы сливалось и слипалось сердце у сей рабы (имя) с тем рабом (имя) во единое место...» Текст «любовной» татуировки может приравниваться их автором к «событию», свершившемуся факту жизни. Это не просто слово, воздействующее на жизнь, а это и есть сама жизнь. Создание текста «о любви» воспринимается как акт «творения» любви. Такие тексты встречаются не только в тату, но и в граффити: «Я люблю Марину!» — далее приписано другим почерком: «Ты Артур люби ее в сердце, а не на стене», — далее приписано: —«Идите на хуй». (1994. СПб, Пулковское ш., д. 13, кор. 2). Таким образом, всевозможные изображения сердец, пронзенных стрелой, пересекающихся или нарисованных друг в друге сердец — это своего рода тексты сексуальной магии. Такова, например, воровская татуировка № 3 из данного собрания, на которой изображено сердечко, а в него вписаны имена Антона и Ани.
Перед нами тексты, воздействующие на объект любви через посредство «иного» мира. Но тогда тело начинает походить на магического идола. Получается, что «творение» любви происходит на теле человека, но при этом само тело предстает как неодушевленный материал для этого акта «творения».