Чет — нечет — наиболее абстрактное и формализованное выражение всей серии противопоставлений, элемент мета описания всей славянской мифологии. Оно предполагает вычленение благоприятных четных и неблагоприятных нечетных чисел, например дни недели: четверг связан с Перуном, пятница — с Мокошью. Целостные числовые структуры в славянской мифологии — троичная (три уровня мирового дерева, бог Триглав, большая роль числа три и в русском фольклоре), четвертичная (четырехголовый сбрученский идол, возможное объединение в одно божество четырех персонажей мифологии балтийских славян — Яровит, Руевит, Поревит, Поренут), семеричная (семь богов древнерусского пантеона, может быть древнерусский Симаргл), девятеричная и двенадцатеричная (двенадцать как завершение ряда 3 — 4 — 7). Несчастливые нечетные числа, половина, дефектность характеризуют отрицательные понятия и персонажи, например число "13", лихо одноглазое.
Противоположение правый — левый лежит в основе древнего мифологизированного права (право, правда, справедливость, правильный), гаданий, примет и отражено в персонифицированных разах Правды на небе и Кривда на земле.
Противопоставление мужской — женский соотносится с оппозицией правый — левый в свадебных и похоронных ритуалах (где женщины сидят слева от мужчин). Существенно различие мужских и женских мифологических персонажей по функциям, значимости и количеству: малочисленность женских персонажей в пантеоне, соотношение типа Див — дивы, Род — рожаницы, Суд — суденицы. Особенно значительна роль женского начала в магии, колдовстве.
Оппозиция верх — низ в космическом плане трактуется как противопоставление неба и земли, вершины и корней мирового дерева, разных царств, воплощаемых Триглавом, в ритуальном плане реализуется в расположении святилищ Перуна на холме и Велеса в низине.
Противопоставление небо — земля (подземное царство) воплощено в приурочении божества к небу, человека к земле. Представления об "отмыкании" неба и земли святым Юрием, богородицей, жаворонком или другим персонажем, создающем благоприятный контакт между небом и землей, связаны у славян с началом весны. Мать сыра земля — постоянный эпитет высшего женского божества. В преисподней пребывают существа, связанные со смертью (например, русалочки-земляночки), и сами покойники.
Противопоставления юг — север, восток — запад в космическом плане описывают пространственную структуру по отношению к солнцу, в ритуальном плане — структуру святилищ, ориентированных по сторонам света, и правила поведения в обрядах также четыре мифологизированных ветра, соотнесенных со сторонами света.
В противопоставлении суша — море особое значение имеет море — место пребывание многочисленных отрицательных, преимущественно женских персонажей; жилище смерти, болезней, куда их отсылают в заговорах. Его воплощения — море, океан-море, морской царь и его двенадцать дочерей, двенадцать лихорадок. Положительный аспект воплощается в мотивах прихода весны и солнца из-за моря. На указанное противопоставление наслаивается другое: сухой — мокрый (можно сравнить Илья Сухой и Мокрый, Никола Сухой и Мокрый, сочетание этих признаков в Перуне, боге молнии — огня и дождя).
Противопоставление огонь — влага воплощаются в мотивах противоборства этих стихий и в таких персонажах, как Огненный Змей ( в русских былинах о Волхве Всеславовиче, в сказках и заговорах, в сербском эпосе о Змее Огненном Волке ), Огненная птица (сказочная жар-птица, словацкая "птица-огневик", птица Страх — Рах в русских заговорах с ее иссушающими вихрями), Огненная Мария (связана с Громовитым Ильей в сербских и болгарских песнях, противопоставлена Марии Макрине (от "мокрый")). Особую роль играет "живой огонь" в многочисленных ритуалах, обряды сожжения, возжигания костра и обряды вызывания дождя (пеперуда, додола — у южных славян), культ колодцев. Огонь и вода соединяются в образах Перуна, Купала, огненной реки.
Мифологическими воплощениями противопоставления день — ночь являются ночницы, полуночницы и полу денницы, Зори — утренняя, полуденная, вечерняя, полуночная. Конь Свантовита днем белый, ночью — забрызганный грязью.
В противопоставлении весна — зима особое значения имеет Весна, связанная с мифологическими персонажами, воплощающими плодородие, — Ярилой,Костромой, Мореной, а также с обрядами похорон зимы и отмыкании весны, с растительными и зооморфными символами.
Противопоставление солнце-луна воплощается в мифологическом мотиве брачных отношений солнца и Месяца. Солнечные божества — Сварог, Даждьбог, Хорс (один из наиболее древних общеславянских образов колеса-солнца).
Противопоставление белый — черный известно и в других вариантах: светлый — темный, красный — черный. Его воплощение в пантеоне — Белбог и Чернобог; в гаданиях, ритуалах, приметах белый цвет соотносится с положительным началом, черный — с отрицательным (можно сравнить с белой и черной магией).
Противопоставление близкий — далекий в славянской мифологии указывает на структуру пространства и времени: в русских сказках часто допускаются сравнения "свой дом" — "тридевятое царство", образы дороги, моста, дали, давние и новые времена.
Дом — лес — конкретный вариант противопоставления близкий — далекий и реализация оппозиции свой — чужой воплощаются в образах человека и зверя, домового и других духов, связанных с различными частями дома и двора, лешего...
Противопоставление старый — молодой подчеркивает различие между зрелостью, максимумом производительных сил и дряхлостью — можно сравнить с мифологической парой: юноши и старика с плешью в весенних и осенних обрядах, Бадняка и Божича. Особую роль в славянской мифологии играли образы старухи — ведьмы типа бабы яги и плешивого старика, деда... С противопоставлением старый — молодой связаны оппозиция предки — потомки и ритуалы поминовения предков, "дедов", а также оппозиции старший — младший, главный — неглавный.
Противопоставления священный — мирской отличает сферу сакрального, наделенную особой силой, от сферы бытовой профанической, лишенной этой силы. Описанный набор элементов славянской мифологии может реализовываться в текстах разного рода — эпосе, сказках, заговорах, отдельных речениях, относящихся к приметам, проклятиям. Такие обряды как хождение с козой, гонение змей, заклание Ильинского быка, коровья смерть, сожжение скота, завивание бороды (Велесу, Николе или Илье), вызывание дождя, окликание звезды, Юрьевские и Купальские праздники, позволяют восстановить многие мифологические мотивы и установить связь мифов с обрядами, в которых также реализуются эти мотивы.
Праславянские праздники в славянской мифологии
Для праславянского периода восстанавливаются многочисленные празднества, в частности карнавального типа, связанные с определенными сезонами и поминанием мертвых. Совпадение ряда характерных деталей (участие ряженых, фарсовые похороны) наряду с типологическим объяснением делает возможным (в соответствии с гипотезой В. Пизани) возведение этих славянских празднеств к календарным обрядам ряженья, реконструируемых для обще индоевропейского периода Ж. Дюмезелем. Уже раннесредневековые латинские источники описывают фарсовые обряды (в том числе и поминальные) как у западных славян, так и южных (в 13 веке Димитрий Болгарский описывает русалии и производимые по их случаю театрализованные действа и танцы, характеризуемые как непристойные). В неофициальной народной культуре эти обряды сохраняются до 19-20 веков во всех славянских традициях: смеховые похороны мифологических существ типа Костромы, Масленицы, Ярилы, Мары и т. д. у восточных славян (где в сезонных обрядах участвуют и зооморфные символы типа "коровьей смерти "), у чехов (обряд umrlec, моравские весенние обряды на Смертной неделе, когда выносилось чучело Smertna nedela с исполнением песен, дословно совпадающих с восточнославянской), у болгар (русалии, Герман, и т. д.).
Мифологическая система
Позднепраславянская мифологическая система эпохи раннегосударственных образований наиболее полно представлена восточнославянской мифологией и мифологией балтийских славян.
Восточнославянская мифологическая система
Ранние сведения о восточнославянской мифологии восходят к летописным источникам. Согласно "Повести временных лет", князь Владимир Святославович совершил попытку создать в 980 году общегосударственный пантеон в Киеве, на холме вне княжеского теремного двора были поставлены идолы богов Перуна, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Мокоши. Главными божествами пантеона были громовержец Перун и "скотий бог" Велес, противостоявшие друг другу топографически (идол Перуна на холме, идол Велеса — внизу, возможно, на киевском Подоле), вероятно, по социальной функции (Перун — бог княжеской дружины, Велес — всей остальной Руси). Единственный женский персонаж киевского пантеона — Мокошь — связан с характерными женскими занятиями (особенно с прядением). Другие боги этого пантеона известны меньше, но все они имеют отношение к наиболее общим природным функциям: Стрибог, видимо, был связан с ветрами, Даждьбог и Хорс — с солнцем, Сварог — с огнем. Менее ясен последний бог пантеона Симаргл: некоторые исследователи считают этот персонаж заимствованным из иранской мифологии, другие трактуют его как персонаж, объединяющий все семь богов пантеона. Связи между богами внутри пантеона и их иерархия выявляются при анализе закономерности перечисления богов в летописных списках: обнаруживаются связи Перуна с Велесом, Стрибога с Даждьбогом и Сварогом, периферийное место Симаргла или Мокоши. Принятие Владимиром христианства в 988 повлекло за собой уничтожение идолов и запрет язычества на Руси и его обрядов. Тем не менее, языческие пережитки сохранились. Помимо богов, входивших в пантеон, известны и другие мифологические персонажи, о которых обычно сообщают более поздние источники. Одни из них тесно связаны с семейно-родовым культом (Род) или с сезонными обрядами (Ярила, Купала, Кострома), другие известны из менее надежных источников (Троян, Переплут), третьи вообще являются созданиями так называемой "кабинетной мифологии".