Рю (стр. 2 из 3)

И хотя после XVI века крестьяне почти полностью утратили свои навыки в традиционных направлениях будзюцу, они всё ещё оставались мастерами "народного боя", в чём нередко, но запоздало удостоверялись буси, когда крестьяне устраивали восстания. Владели японские крестьяне и такими средствами ведения партизанской войны, как использование в качестве оружия серпа, косы, шеста и других сельскохозяйственных орудий и их модификаций. Чаще всего таким приёмам боя в деревнях обучал глава семьи, равный ему по статусу или деревенский мастер, чья семья из поколения в поколение передавала секреты какого-то отдельно взятого метода ведения рукопашного боя, или тот, кто получил свои знания от того же ронина.

В городах ремесленники и торговцы, их корпорации, гильдии и союзы тоже основывали собственные центры боевой подготовки, решая таким образом на местном уровне проблему насилия и беспорядка в обществе. Вполне естественно, значимость этих центров значительно возрастала во времена социальных волнений и массовых беспорядков, как, например, на закате Хэйанской культуры и в период, предшествовавший приходу к власти Токугава, когда многие города феодальной Японии пережили на себе ужасы войны, подвергаясь атакам воинов, монахов и разношерстных банд преступников.

Хотя их главным предназначением было воспитание бойцов для защиты городского района в неспокойные времена, во многих случаях они значительно расширяли эти границы вплоть до подготовки целых армий, которые пытались проводить экспансионистскую политику богатых торговцев и ремесленников. Такие центры подготовки, конечно же, вызывали на себя гнев буке и либо были полностью разрушены, либо им разрешали продолжать обучение только в рамках местной и индивидуальнойсамозащиты. Так, например, в период Токугава создание конюшен и стрельбищ для массового обучения простолюдинов традиционным японским искусствам стрельбы из лука и верховой езды было чем-то немыслимым. Контроль правительства и его широкой сети тайных осведомителей делал любые подобные попытки не только тщетными, но и крайне опасными. Однако в поместьях некоторых богатых торговцев с военными (а следовательно, и политическими) амбициями было достаточно места, чтобы переоборудовать свободные помещения для (зачастую нелегальных) занятий такими боевыми искусствами, как фехтование на мечах и копьях под руководством частного учителя, принадлежащего к признанному рю будзюцу. Судя по всему, в городах и крупных населенных пунктах особенно активно действовали центры обучения методам рукопашного боя без оружия — основная причина этого заключалась в том, что закон запрещал простолюдинам носить оружие, и они представляли собой легкую мишень для буйных выходок со стороны вооруженных людей. Те простолюдины, которые получили знание какого-то боевого метода по наследству от предков, принимавших участие в сражениях так называемого "смутного времени", во многих случаях бережно сохраняли. Они также могли получить такие знания за плату от мастера, готового и способного их обучать, будь то связанный с каким-то кланом воин или ронин. Более того, полицейские силы городов имели свои собственные центры обучения методам рукопашного боя без оружия, которые были открыты для простолюдинов, чтобы они могли обучаться там приемам самообороны.

Рю изнутри

Основу каждой школы составляли две главные категории её членов: учитель и его ассистенты, с одной стороны, и ученики — с другой. Как и все остальные социальные группы феодальной Японии, от семьи до клана, от общественного класса до нации, рю имели вертикальную структуру: патриарх во главе, удерживающий в своих руках все бразды правления, которому подчинялись все члена школы. Всё это замешивалось на остром чувстве преданности школе, узах тайны и взаимовыручки.

Во все школы, независимо от их типа, ученики почти всегда принимались по рекомендации людей, пользовавшихся доверием учителя. В школы при военных кланах в основном набирались ученики из этих же кланов, а в общем и целом ученики делились на две категории. В первую входили те, кто в дальнейшем планировал профессионально заниматься преподаванием, им разрешалось принимать пищу вместе с учителем, жили такие ученики на территории школы, где постоянно тренировались и помогали по хозяйству. Тренировочный зал в школах боевых искусств называется додзё и это название позаимствовано у буддийский монахов, называвших так свои комнаты для медитаций и духовных размышлений.

Постоянно проживающих в школе учеников из первой группы называли подмастерьями (ути-дэси), как называли их же торговцы и ремесленники в течение всего периода Эдо. Ученики из второй группы просто посещали занятия, а затем возвращались в свои дома, но все они тренировались до тех пор, пока учитель не признавал их уровень мастерства в избранной боевой специализации удовлетворительным. После этого учитель выдавал своим воспитанникам подтверждающие их квалификацию аттестаты (мэнкё), заверенные печатью школы. В исключительных случаях некоторые наставники выдавали особо одаренному ученику "полную лицензию" (мокуроку), в которой говорилось, что "учитель научил своего ученика всему, что он знал". В современных школах боевых искусств ученикам, в зависимости от их опыта и умения, присваиваются различные категории и ранги. Каждый из рангов можно определить по цвету пояса (оби), который ученики носят поверх тренировочного костюма (ги). Чаще всего используются такие цвета, как белый, жёлтый, зелёный, коричневый, чёрный, красный, пурпурный.

Система рангов в современных школах, наследующих традиции феодального будзюцу

Дан (изначает "шаг" и обычно идентифицируется с чёрным поясом (ч/п))

Кю (означает "класс" и идентифицируется с поясами различного цвета)

Программа каждой школы с самого начала включала в себя как практические аспекты (стойки, смещения, образцы стратегий атаки и т.п.), так и специальные упражнения для развития психического контроля, силы воли, концентрации, решимости и др. Программы подготовки такого типа существовали до периода Токугава, когда образцовым воином считался тот, кто на поле боя мог использовать практически любой предмет для обороны и нападения, а в повседневной жизни встречал любые проблемы с абсолютной невозмутимостью. Т.е. в древних рю подход к обучению был значительно шире, т.к. пытался предусмотреть все возможные варианты развития боевой ситуации, с которыми всесторонне развитая личность должна была справляться стильно и эффективно.

В период же Токугава такой подход использовался всё реже и реже, пока в конце концов не сменился узко специализированным, который позволял овладеть гораздо меньшим количеством умений, при этом доводил изучаемые умения до их высшей степени эффективности и технического совершенства. Проблема узкой специализации рю в период Токугава являлась основным источником соперничества и ожесточённых столкновений между учениками различных школ, которые вспыхивали всякий раз, когда только эти ученики встречались друг с другом. Такая вражда часто длилась многие годы и зародилась ещё до эпохи Токугава, но с приходом к власти нового сёгуна и его последователей были предприняты попытки усмирить "бунтарей". Власти изолировали каждую школу в её владениях, строго наказав следить за учениками. Более того, если ранее в школах нередко проводились смертоносные поединки боевых искусств, то теперь они трансформировались в менее опасное занятие. Те бойцы, которые создавали себе репутацию (или поддерживали её) за счёт поединков с другими мастерами, были вынуждены отвечать за неповиновение закону, либо устраивать такие поединки как можно дальше от Эдо. Знаменитая дуэль между Миямото Мусаси и Сасаки Кодзиро состоялась на маленьком безлюдном островке в проливе Каммон, хотя на исход этого поединка тайно делали ставки управляющий провинцией и другие влиятельные люди.

Характерной особенностью обучения в рю раннефеодальной Японии была атмосфера секретности, доминировавшая почти в каждой школе. Обязательным предварительным условием принятия в школу была клятва хранить тайну, которую давал каждый ученик. Тем не менее все эти "секретные" учения различных рю не представляли из себя ничего таинственного или сверхсекретного и судя по всему состояли из конкретных методов делать что-то в манере, отличающейся от общепринятой и потому "неожиданной". Хидэн (тайные традиции) в фехтовании это не более чем отобранные в результате длительного использования ловкие движения меча, но тем не менее они имели важное практическое значение для воина, т.к. фактически от них нередко зависела его жизнь, а став всеобщим достоянием секретные методы использования какого-либо оружия быстро утрачивали эффект неожиданности. Это, в свою очередь, предъявляло дополнительные требования к мастерству воина, когда/если он встречался в бою с противником, владеющим теми же приёмами, что и он сам.

Но всегда существовало чёткое различие между ловкачом, постоянно изобретающим новые уловки и приёмы, и мастером, способным продемонстрировать исключительно технику, стиль и эффективность даже в пределах общепринятых и самых строгих правил своей боевой специализации. Мастер мало мало думал о том, как ему перехитрить противника при помощи тайной стратегии, то есть извлечь для себя выгоду из его невежества. Скорее можно сказать, что настоящий мастер искренне стремился превзойти противника в том искусстве, в котором они оба достигли совершенства. Вполне естественно, те кто исповедовал такую модель поведения, находились в меньшинстве, на что указывает обилие так называемых секретных приемов, предназначенных для того, чтобы удивить противника и победить его, застав врасплох. Это объяснялось не только тем, что по-настоящему преданные и честные люди (в западном смысле преданности личным принципам или этическим нормам, радикально отличающейся от слепой преданности господину) всегда были большой редкостью, но также и тем, что человеку могла потребоваться целая жизнь на то, чтобы овладеть всеми "физическими" и эзотерическими методами боя, в то время как, с другой стороны, вызов на смертельный поединок мог быть брошен ему неожиданно, в любой момент.