В языке запечатлено отношение к миру, коренная идеология жизни. Язык в значительной мере определяет и характер культуры как в широком, так и в насущном смысле. Как средоточие природного и социального опыта поколений, как генофонд мысли нации — он не только достояние русской и мировой культуры, но источник духовной сопричастности исторического развития для всех граждан нашего великого Отечества. Поэтому полноценное овладение государственным языком Российской Федерации является важнейшей основой единства и безопасности народа, а деформация языкового сознания носителей русской речи представляет собой очевидную угрозу информационной безопасности страны. Здесь важно всё: и содержание и форма речи, и письменный и звуковой облик слов.
Язык и отечественная словесность составляют тот арсенал, в котором сосредоточиваются внутренние силы народа и основные начала возрастания национального самосознания личности гражданина России. В слове — дыхание жизни нации, оно — духовный плод вещественной деятельности, предопределяемый творчеством Духа и человеческой способностью к выражению "очеловеченного мира". Этот вещественный мир соосознаётся в слове и оглашается им, что как бы завершает его становление. Через словесное именование вещи или действия осуществляется духовно-материальная целостность мира и обретается "очеловеченная" форма его обратной связи с Творцом.
Слово означает и учение и знание, то есть способ передачи духовно-практического опыта жизни, Божественной Истины, информации, развёрнутой во времени от мгновения до вечности. В слове знание, сила и духовный смысл прошлого опыта. Поэтому, как точно заметил Вяч. Иванов, стоит только народу "заговорить по-своему, по-русски, чтобы вспомнить и мать-сыру землю с её глубокою правдой и Бога в вышних с Его законом!" (3)
Иными словами: через полноценно воспринятое слово является человеку вся жизнь, "и неба содроганье, и горний ангелов полёт, и гад морских подводный ход, и дольней лозы прозябанье" (А. Пушкин).
Именно эта полнота знания жизни и делает человека свободным, имеющим власть сознавать, способность чувствовать и мыслить истинно. И эта способность, этот великий дар утверждает его духовно непобедимым и готовым к противостоянию злу, неправде, несправедливости и насилию.
Национальный язык — хранитель и зиждитель народного духа. Степень владения им — в целом определяет уровень мышления. Совершенство речи в сущности определяет и совершенство культуры человека. Состояние речи — это состояние мысли, состояние мысли — это состояние сознания, состояние сознания — это предпосылки поступков, поступки — это сущность поведения людей, сущность поведения людей — это судьба народа.
Поэтому ныне, присно и во веки веков должны все мы исполнять свой человеческий, гражданский, национальный долг: стоять на страже своей духовной родины, нашей речи, укоренённой в великом, могучем и свободном языке нашем.
Пестрота внешних впечатлений, языковая неразборчивость, калейдоскоп масс-культуры захлёстывает современное общество. Эта искусственно созданная реальность не случайна. И не безвредна. Она густой сетью опутывает разум, мешая осознавать окружающее и происходящее. Это понимают все, чей ум не повреждён пивным алкоголизмом, рекламным мельтешением, чьё сознание способно к трезвой оценке видимого и слышимого и может сопротивляться запрограммированным воздействием зомбирующей среды…
Я был свидетелем сцены: пассажир пресёк безобразие. Окружающие его поддержали одобрительными возгласами. Он же, обратившись к ним, сказал: "Так что же вы все молчали?" И вдруг "из народа" последовал гениальный ответ; говорила неказистая старушка: "Чего молчали, чего молчали… Они всё кроссворды решают. А те кроссворды-то на то и выдуманы, чтобы они о главном не думали". Лучше не скажешь!
Чтобы быть и оставаться человеком, нужно не просто уметь думать и говорить, а уметь думать о главном, о человеческом. О бренном думает и скотина. И коль скоро нас "загружают" потоками информационного мусора, чтобы мы о главном не помнили, значит кому-то нужно, чтобы мы, как говорили наши предки, "забывали своё человечество", то есть достоинство…
Трезво поразмыслив, всякий разумный человек придёт к выводу: нас хотят довести до такого состояния, чтобы мы стали бы из граждан и созидателей, населением и потребителями. Потребителями всего, что нам подбрасывают, — от вредных "ножек Буша" и весьма сомнительной полезности "сникерсов" и кока-колы до звуковых ("музыкальных") наркотиков и "сексуального" видеоряда в рекламах. Планируется процесс управляемого раскультуривания и одичания масс…
Это раскультуривание достигается прежде всего разрушением связей с традиционной духовной культурой, насильственным изменением среды обитания. Об этом убедительно и ярко сказал на IX Всемирном русском народном Соборе классик русской литературы В.Г. Распутин:
"Сегодня мы живем в оккупированной стране, в этом не может быть никакого сомнения. То, чего врагам нашего Отечества не удавалось добиться на полях сражений, предательски содеялось под видом демократических реформ, которые вот уже пятнадцать лет беспрерывно продолжают бомбить Россию. Разрушения и жертвы — как на войне, запущенные поля и оставленные в спешке территории — как при отступлении, нищета и беспризорничество, бандитизм и произвол — как при чужеземцах. Что такое оккупация? Это устройство чужого порядка на занятой противником территории. Отвечает ли нынешнее положение России этому условию? Ещё как! Чужие способы управления и хозяйствования, вывоз национальных богатств, коренное население на положении людей третьего сорта, чужая культура и чужое образование, чужие песни и нравы, чужие законы и праздники. Чужие голоса в средствах информации, чужая любовь и чужая архитектура городов и посёлков — всё почти чужое, и если что позволяется своё, то в скудных нормах оккупационного режима".
Поощряемая на государственном уровне "массовая культура" демонстрирует пародирование и кощунство, опошление и оскорбление святынь, в том числе исторического прошлого, издевательство над великой русской культурой. Тому свидетельство — насаждаемая сверху швыдковщина: непечатная брань, демонстративная пошлость, зловещий разлив русофобии и опустошение духовного начала в воспитании школьников.
На пути народа к одичанию стоят три мощные бастиона: язык, вера и культура. Чтобы уничтожить народ, нужно эти бастионы разрушить. Именно этим и занимаются наследники тех, кто в 1918 году запретил в школах России преподавание церковно-славянского языка, в 20-е — отменил в школах отечественную историю, пытался деструктивным реформированием разрушить "старую школу", вводил бригадный метод, Дальтон-план, групповую отчётность и прочие разрушительные нововведения, кто в 20-е годы закрыл в Московском и Ленинградском университетах историко-филологические факультеты, а сегодня уменьшил количество обязательных для изучения в школе произведений русской классики ниже минимума, за которым начинается невежество и профанация, кроме того — разрушил достойную систему обучения русской словесности и сокращает количество бесплатных мест в гуманитарные вузы и количество отведенных часов на профилирующие дисциплины.
Разрушением занимаются наследники тех, кто в 20-е годы прошлого столетия уничтожал десятки тысяч священнослужителей, значительная часть которых были светильниками разума и совести нации.
Разрушением занимаются те, кто воплощает на деле русофобскую мечту столетней давности: "…испортить русский язык… преодолеть Пушкина, объявить мёртвым русский быт, словом, заслонить Русь от русского общества; свести на нет русскую оригинальность" (4).
Разрушение начали с повреждения языковой среды. Поэтому, вопреки здравому смыслу, стали толковать свободу слова как право говорить всё, что угодно и как угодно, в нарушение речевого этикета и культуры речи.
Спровоцировав речевую анархию в СМИ, взялись за школу. В младших классах стали практиковать скорочтение, оказывающее разрушительное действие на органическое и полноценное усвоение родного языка, при котором слова воспринимаются всем детским существом и становятся "на вкус, на цвет, на запах родные" (А.Н. Толстой). Стали внедрять новые учебники и пособия по русскому языку, один другого хуже.
Некоторые из них поистине чудовищны, ориентированы на чужое видение мира, отвращают от родного слова в его близком всякому нормальному человеку природном обаянии и противоречат всем принципам разумного приобщения к родной речи, тем основам грамотного словесного вúдения мира, которому могла бы, расцветая добром и любовью, откликнуться душа ученика.
Одновременно досужие лингвисты начали потихоньку вводить в словари написания слов, которые расходились со сводом правил, утверждённым в 1956 году, провоцируя разнобой в написании (5).
В несколько раз было сокращено количество обязательно изучаемых в школе классических произведений, на которых только и можно учить языку.
Наконец — ввели ЕГЭ как способ проверки знаний, перестраивающий всю систему отечественного школьного обучения: ранее она имела органической целью сообщить должный запас сведений и привить вкус и любовь к родному слову и литературе. Теперь эти задачи вследствие так называемых "реформ", изменения и сокращения содержательности программ по словесности, катастрофического уменьшения учебных часов на эти предметы — невыполнимы даже для талантливых педагогов.
Цель теперешней школы — натаскать на "решение" тестов. Но тесты охватывают формальную сторону изучаемой дисциплины и, как правило, проверяют знание деталей вне осмысления целого явления.