части. Второе предложение Оленина касалось изменений отдельных элементов скульптурного оформления ворот - “перемен по ваятельной части”. (см. 9, с. 100)
На первых порах в распоряжении строителей была незначительная сумма. Она состояла из восьмидесяти тысяч рублей, оставшихся от денег, собранных для построения деревянных триумфальных ворот, и двенадцати тысяч - от новых пожертвований от дворянства и купечества. Но неожиданно явилась крупная материальная поддержка. В конце 1824 года скончался бывший начальник Гвардейского корпуса Фёдор Петрович Уваров, который завещал четыреста тысяч рублей на постройку триумфальных ворот. Уваров был одним, из ближайших сподвижников М. И. Кутузова. В Аустерлицком сражении он несколько раз водил в атаку свои полки, затем отличился в деле под Колоцким монастырём, в боях при Крымском, под Вязьмой и Красным. Но слава его добыта на Бородинском поле. Под его командованием первый кавалерийский корпус и казачий отряд Платова прорвались в тыл неприятельского фланга, вызвали замешательство и панику и дали два драгоценных часа для перегруппировки русских войск. После Бородина генерал-лейтенант Уваров стал начальником всей кавалерии и до взятия Парижа находился в действующей армии, а затем занимал высшие воинские посты. Щедрое денежное пожертвование Уварова при всей верноподданнической словесной оболочке завещания было своеобразным вызовом императору Александру I и его ближайшему окружению, недопустимо медлившим и скупившимся, хотя речь шла о патриотическом памятнике исторического значения. (см. 5, с. 30)
Весь сентябрь 1825 года ушёл на окончательную подготовку исходных документов, и 7 октября комитет по строительству ворот рассмотрел чертежи и смету постройки Нарвских триумфальных ворот в камне, выполненные архитектором Д. И. Квадри. В заключение комитета было записано: “Предусмотренное расширение проезда нимало не изменяет вида ворот, воздвигнутых по плану Гваренги, ибо все части их будут соразмерно увеличены в соответственность проезду”. Знаменательно, что в протоколе комитета отмечено - проект каменных триумфальных ворот составлен под руководством президента Академии художеств Оленина. (см. 6, с. 120)
Для возведения ворот оставалось получить необходимое в то время “высочайшее утверждение” от царя, но оно так и не последовало, так как в ноябре 1825 года “кочующий деспот” Александр I умер, и вскоре, 14 декабря, на Сенатской площади прогремели залпы восстания декабристов. Именно в этот день, на площади, умер смертельно раненный Каховским М. А. Милорадович. Против самодержавия и крепостничества выступили и старейшие русские гвардейские полки. Новому императору, жестоко расправившемуся с восставшими, никто не решался напомнить о проекте триумфальных ворот в честь "опального" Гвардейского корпуса. Об этом, казалось, вовсе забыли. Деревянные ворота продолжали ветшать. (см. 8, с. 250)
25 декабря 1826 года, в день празднования изгнания наполеоновских войск из России, в Зимнем дворце открыли военную галерею, посвящённую полководцам Отечественной войны. Наступивший 1827 год был юбилейным - исполнилось пятнадцать лет со дня Бородинской битвы. В Москве по проекту О. И. Бове на дороге, ведущей в Петербург, воздвигали триумфальные ворота, декорированные бронзовой скульптурой М. П. Витали и И. Т. Тимофеева. 16 января князь Волконский, начальник Главного штаба, одновременно министр императорского двора, поручил подготовить материалы, чтобы на следующий день доложить императору о Нарвских триумфальных воротах.
Делу о триумфальных воротах в честь Гвардейского корпуса, пылившемуся на архивных полках, был вновь дан ход. На первых страницах документов 1827 года, освещавших подготовку строительства ворот, мы находим имя В. П. Стасова - как архитектурного руководителя. 4 июля он выполнил чертёж местности вблизи речки Таракановки, наметив на плане расположение ворот в двадцати метрах от моста. Кроме того, были сделаны “шаблоны с карнизов, капителей, баз и прочего для сохранения во всей неприкосновенности отличной профилировки или очертания” триумфальных ворот Джакомо Кваренги. 4 августа Стасов уведомил председателя комитета по строительству ворот, что на "высочайше указанном месте" всё подготовлено для начала ворот, которые, по мнению архитектора, следовало лучше всего вести "вольным работникам", имеющим свои инструменты. На следующий день начали рыть котлован будущего фундамента. Через несколько дней Стасов составляет надписи на закладном камне
и требует, чтобы ему срочно прислали материалы для украшения места торжественной закладки. (см. 9, с. 103)
Наконец, 14 августа 1827 года обнародовали указ, в котором говорилось, что Александр I "в последнее время жизни имел намерение согласно с постановлением Санкт Петербургского дворянства, состоявшегося в 1814 году, соорудить в честь Гвардейского корпуса каменные триумфальные ворота, сохранив при том сколь можно вид таковых временных ворот по плану архитектора Гваренги выстроенных". В указе сообщалось также, что "драгоценный для всей России" памятник основывается 17 августа - в день Кульмской победы, и с этого дня утверждается особый "Комитет о сооружении триумфальных ворот в честь Гвардейского корпуса" под председательством великого князя Михаила Павловича.
15 августа Стасов получил официальное извещение о своём назначении членом комитета, спустя три дня присутствовал на его первом заседании (заседания должны были проходить еженедельно по средам в Михайловском дворце). В необычайно короткие сроки Стасов исполнил предварительные сметы и чертежи. На одном из чертежей делалось сопоставление деревянных ворот Кваренги и новых - каменных, пролёт арки которых увеличивался с 6,5 до 8,5 метра. Среди проектных листов были главный и боковой фасады, планы этажей и разрезы. Одновременно архитектор дал раскрашенные чертежи, показывающие, какой будет расцветка мраморной "одежды" ворот. О широте замысла Стасова свидетельствовал план "местоположения от Нарвской заставы до речки Таракановки", предусматривающий создание новых площадей и улиц, формирующих вокруг ворот законченный архитектурный ансамбль. Но главные усилия в августе были сосредоточены на забивке свай и укладке плит фундамента к торжественной церемонии закладки памятника. Делалось всё это весьма основательно: в вырытый котлован забили 1076 свай, каждая длиной 8 метров и толщиной в 5,5 вершка (45 -50 сантиметров). На сваи уложили гранитные плиты, затем забутили фундамент из тосненской плиты на извести с утрамбовкой расщебёнкой. Все эти работы выполнялись нижними чинами гвардейского корпуса . Однако, закладка состоялась не 17 августа - в день Кульмской битвы, а 26 августа - в день пятой годовщины Бородинского сражения. Перенос дня нельзя объяснить промедлением в работе. Всё готовилось к 17 августа. Но сыграло свою роль понятное недовольство армии, для которой юбилей Бородинской битвы имел гораздо большее патриотическое значение, чем сражение при Кульме, которое формально возглавлял Александр I. (см. 2, с. 20)
О церемонии закладки известно из рукописи Стасова “Записка о совершившейся закладке первых камней под Триумфальные ворота в честь императорской гвардии”. Торопливым, но чётким почерком на двух листах синей бумаги Стасов описал всё буквально по часам.
В полдень 26 августа началась закладка специальных камней, приготовленных по рисунку архитектора. Одиннадцать камней были выложены в виде фигурного креста. Последний камень опустил архитектор Стасов. На камнях, положенных членами царской семьи, титулы и имена были вырезаны золотыми литерами, а имя Стасова на опущенном им камне серебряными. Затем Стасов на золотом блюде вынес золотые монеты, которые были разложены на камнях. Последнюю монету положил на свой закладной камень архитектор. Завершением первой части церемонии стало возложение медалей “За 1812” и “За вход в Париж” на один из камней. Вторую часть ритуала отвели установке закладных камней членами комитета, генералами, флигель-адъютантами, командирами гвардейских полков и батальонов. (см. 1, с. 199)
Всё это происходило в присутствии девяти тысяч гвардейцев -ветеранов войны 1812 - 1815 годов, продолжавших свою службу. Это были самые заслуженные гвардейцы, все до единого кавалеры Георгиевского креста, награждённые также серебряными медалями за 1812 год, медалями за взятие Парижа и Кульмскими железными крестами. Когда подоила заключительная часть торжественного церемониала, от каждого из гвардейских полков отделилось по два солдата во главе с унтер-офицером. Строевым шагом они подойти к месту закладки, положили закладные камни и на них боевые медали, сняв их с мундира. Последний камень и медали были положены в память генерала Уварова. Затем все монеты и награды сложили в своеобразный ящик из плит и накрыли его каменной крышкой с надписью. (см. 7, с. 145)
Вот как описывает это торжество Гранвиль, путешествовавший в то время по российским дорогам, в своей книге “Санкт-Петербург. Дневник
путешествия”. “Первый камень в основание этого гигантского сооружения, которое будет соперничать в великолепии и размерах не только с развалинами великого Рима, но также и с некоторыми колоссальными египетскими храмами, был положен с величайшей воинской пышностью... Император прибыл верхом к месту закладки, и все генералы, офицеры и солдаты гвардии, награждённые медалями за взятие Парижа, числом около десяти тысяч, присутствовали на этой церемонии. Этот монумент сооружён в вечное празднование возвращения триумфальной гвардии из Парижа после славной кампании 1812 года...”. (см. 9, с. 105)
Газета “Северная пчела” 1 сентября 1827 года сообщала: “В прошедшую пятницу, 26 августа, в день незабвенного в воинских летописях России сражения Бородинского, происходила здесь, в Санкт-Петербурге, за Нарвской заставой, закладка новых триумфальных ворот в честь гвардейского корпуса. Там собраны были в строю все служащие в гвардейском корпусе генералы, офицеры и нижние чины, имеющие медали за 1812 год и за взятие Парижа, также Куьмские кресты, всего более 9000 человек”.