Возвращение абстрактного искусства в культурное пространство России не было всего лишь следствием изменения политического климата или имитацией художественных явлений Запада. Законы «саморазвития искусства» выстраивали «жизненно необходимые самому искусству» формы. Происходил «процесс реперсонализации искусства. Появилась возможность создания индивидуальных картин мира» (А. Боровский). Последнее и вызвало мощную отрицательную реакцию на государственном уровне, долгие годы приучавшую рассматривать абстракционизм как «крайне формалистическое направление, чуждое правдивости, идейности и народности», а произведения созданные абстракционистами, как «бессмысленное сочетание отвлеченных геометрических форм, хаотических пятен и линий». [5. стр. 12]
Кандинский говорил, что «сознательно или бессознательно художники все больше обращаются к своему материалу, испытывают его, взвешивают на духовных весах внутреннюю ценность элементов, из которых надлежит создавать искусство». Сказанное в начале века вновь стало актуальным для следующих поколений живописцев.
Во второй половине 50-х появляется абстрактная скульптура, снабженная «электронным мозгом», - «Cysp I» Никола Шёффера. Александр Кальдер, после «мобилей», имевших успех, создает свои «стабили». Возникает одно из обособленных направлений абстракционизма – оп-арт. В то же время почти одновременно в Англии и США появляются первые коллажи, использующие этикетки массовых изделий, фотографии, репродукции и тому подобные предметы новой стилистики поп-арта.
Московская абстракция рубежа 1960-х, углубившись в поиски нового формообразования, соответствующего внутреннему состоянию «творческой озаренности», своего рода медитации, дала убедительные примеры собственного понимания культуры беспредметного (например, в творчестве Владимира Немухина, Лидии Мастерковой, Михаила Кулакова, безусловно, увлеченных абстрактным экспрессионизмом, который они сумели наполнить высоким духовным напряжением). Иной тип абстрактного мышления демонстрировал наиболее последовательный в своей аналитической и практической работе Юрий Злотников, автор обширной серии «Сигналы», созданной в конце 1950-х. По словам художника, «динамизм, ритм, ярко выраженные в геометрической абстракции», привели его к анализу «инамических представлений, заложенных в искусстве» и далее «к изучению моторных реакций человека» В «Сигналах» художник исследовал «обратную связь» спонтанных психологических реакций на цветовые символы.
Следующий этап в развитии русской абстракции начинается в 1970-е годы. Это время знакомства современных художников с творчеством Малевича, с супрематизмом и конструктивизмом, с традициями русского авангарда, его теорией и практикой. «Первоэлементы» Малевича вызвали стабильный интерес к геометризированной форме, линейным знакам, пластическим структурам. «Геометрическая» абстракция позволяла приблизиться к проблемам, волновавшим мастеров 1920-х годов, почувствовать преемственность и духовную связь с классическим авангардом. Современные авторы открывали для себя труды русских философов и теологов, богословов и мистиков, приобщались к неисчерпаемым интеллектуальным источникам, которые в свою очередь наполняли новым смыслом творчество Михаила Шварцмана, Валерия Юрлова, Эдуарда Штейнберга.
Геометрическая абстракция легла в основу методов работы художников, объединившихся в начале 1960-х в группу «Движение». Среди ее членов были Лев Нусберг, Вячеслав Колейчук, Франциско Инфантэ. Последний был особенно увлечен супрематизмом. В «Динамических спиралях» Инфантэ занимался изучением модели бесконечной спирали в пространстве, внимательно анализировал «несуществующую пластическую ситуацию».
Американская живопись 70-х гг. возвращается к фигуративности. Считается, что 70-е – это «момент истины для американской живописи, которая освобождается от питавшей ее европейской традиции и становится чисто американской». [3. стр.24]
Середину 1980-х годов можно рассматривать как завершение очередной стадии развития абстракции в России, накопившей к этому времени не только громадный опыт творческих усилий, осмысленную философскую проблематику, но и убедившейся в востребованности абстрактного мышления.
Последнее десятилетие XX века подтвердило особенный «русский путь» беспредметного искусства. С точки зрения развития мировой культуры абстракционизм как стилевое направление завершился в 1958 году. Однако в «постперестроенном российском обществе только теперь возникла потребность в равноправном общении с абстрактным искусством, появилось желание увидеть не бессмысленные пятна, но красоту пластической игры, ее ритмов, проникнуть в их значение. Услышать, наконец, звучание живописных симфоний.»[4. стр. 24] Художники получили возможность выражения в формах не только классических - супрематизма или абстрактного экспрессионизма, но лирической и геометрической абстракции, минимализме, скульптуре, объекте, рукотворной авторской книге, в бумажной массе, отлитой самим мастером.
Важным слагаемым современного языка абстракции стал белый цвет. Для москвичей Марины Кастальской, Андрея Красулина, Валерия Орлова, Леонида Пелиха пространство белого - высшего напряжения цвета вообще - наполнено бесконечными вариативными возможностями, позволяющими использовать и метафизические представления о духовном, и оптические законы отражения света.
Пространство как понятийная категория обладает в современном искусстве разной смысловой нагрузкой. Например, существует пространство знака, символа, возникшего из глубины архаического сознания, иногда преображенного в структуру, напоминающую иероглиф (Евгений Добровинский). Существует пространство древних рукописей, образ которых стал своеобразным палимпсестом в композициях Валентина Герасименко.
Кроме названных выше, к абстракционистам относятся: М. Ротко, Р. Раушенберг, В. де Кунинг, Л. Мохой-Надь, Ф. Клайн, У. Боччони, Ф. Пикабия, А. Горки, А. Хельд, П. Сулаж, Ф. Клин, Х. Хартунг, Ж. Базен, Р. Биссьер, Н. Де Сталь, Б. Ньюмен и многие другие.
КАНДИНСКИЙ ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ (1866-1944)
Кандинвкий В.В. - русский художник, который стоял у истоков возникновения абстракционизма в современном изобразительном искусстве. Он был одним из создателей и идейных вдохновителей мюнхенской группы художников Der Blaue Reiter.
Кандинский родился 4 декабря 1866 года в Москве. Его бабушка была монгольской княжной, а отец был родом из сибирского города Кяхта. Такие различия в происхождении его родственников сказались на образовании Василия - он органично воспринимал и европейские, и азиатские культурные традиции. Родители Кандинского очень любили путешествовать (материальное положение позволяло), поэтому ещё в детстве Василий побывал в Венеции, Риме, Флоренции, на Кавказе, в Крыму. В 1871 году родители переехали в Одессу, где Василий закончил школу. Первой профессией Кандинского стали музыкальные выступления, на которых он играл на фортепиано и виолончели. Через некоторое время Кандинский стал рисовать, причем в его картинах встречались весьма нетрадиционные цветовые сочетания, которые он объяснял тем, что каждый цвет живет своей таинственной жизнью. Кандинский считал, что «цвет – это клавиш; глаз – молоточек; душа – многострунный рояль. Художник есть рука, которая посредством того или иного клавиша целесообразно приводит в вибрацию человеческую душу. Гармомия красок может основываться только на принципе целесообразного затрагивания человеческой души». [3, стр. 1]
В 1886 году Кандинский поступил в МГУ, где изучал право и экономику. Его мысли по поводу жизни различных цветов продолжали посещать его голову, особенно когда он видел красочность московской архитектуры. В 1889 году Кандинский с университетской экспедицией ездил в Вологду, где был поражен нереалистичным русским народным творчеством, сохранившимся в отдаленных деревнях. В том же году он посетил Париж. К 1893 году, когда он получил докторскую степень, Кандинский утратил интерес к социальным наукам. Он пришел к выводу, что «искусство - это непозволительная роскошь для России». Закончив Университет, Кандинский работал в фотографической мастерской московского издательского общества. К 1896 году, когда Кандинскому исполнилось 30 лет, он столкнулся с необходимостью выбирать свой путь в жизни. Тогда ему предложили место профессора юриспруденции в Университете Тарту в Эстонии, в то время проходил процесс русификации. Он понял, что жизнь надо менять «сейчас или никогда», поэтому он отказался от профессорской должности и уехал в Германию, где собирался учиться рисованию, чтобы стать настоящим художником. Кандинский был высоким, респектабельным мужчиной, всегда одетым «с иголочки», он носил пенсне и смотре на весь этот мир слегка свысока. Он представлял собой нечто среднее между дипломатом, ученым и монгольским князем. Но когда он приехал в Германию, он стал просто студентом частной школы в Мюнхене под руководством Антона Азбэ. Два года он учился у него, затем год работал самостоятельно, а затем поступил в академию изобразительных искусств в Мюнхене, в класс Франца фон Штука. В 1900 Кандинский получил диплом этой академии. Там его учили реализму, а Кандинский находился под влиянием импрессионизма и поинтилизма. Он не забыл и московские иконы и вологодский фольклор. Первые выставки картин Кандинского проходили в рамках академических показов по всей Европе. В 1903 году в Москве прошла первая личная вставка Кандинского, а через два года это повторилось в Польше. 1903-1908 годы Кандинский провел в странствиях. Он постоянно разъезжал: Тунис, Париж, Москва, Дрезден, Берлин...
В 1902 году Кандинский познакомился с Габриэль Мюнтер, с которой в 1909 году переехал в домик вблизи Баварии. Этот период творчества Кандинского характеризовался формирование собственного уникального стиля в искусстве - чистейшего абстракционизма. Он стремился к картинам, состоящим из ярких цветов, линий, фигур, свободных от узнаваемых объектов. Ему нужен был собственный язык картины, которым можно было бы выразить глубочайшие эмоции. Конечно, эта идея была не нова, но тем не менее в то время Кандинский был единственным, кто работал над языком фигур и был первым абстракционистом, стоял во главе художественного авангарда.