Произведением национальной архитектуры можно считать здание, специально для данного народа предназначенное. Любое талантливое и оригинальное произведение, воздвигнутое на той или иной национальной почве и социально для данного народа предназначенное, со временем непременно станет частью данной национальной культуры, в каких бы взаимоотношениях с местными традициями оно ни находилось.
Архитектура татарских байских домов и мечетей обрела стилевые характеристики барокко и классицизма, сохранив традиционные особенности планировки. В культовой архитектуре местные традиции проявились в сохранении традиционного типа мечети и выражения ее отдельных элементов через формы булгарского зодчества.
В деталях декора частично применялись мотивы татарского народного искусства. Таким образом, присущие русской архитектуре этого периода стилевые особенности были восприняты и своеобразно трансформированы архитектурой татарской одновременно с русской, ступившей на путь западноевропейской ориентации. Классицизм был принят татарским обществом в той его части, которая не противоречила его эстетическим и религиозным чувствам, и частично отвергнут. Образцовый проект 1829 г. на татарскую мечеть оказался тупиковым путем развития для монументального зодчества, не прижились в архитектуре домов портики, колоннады, изображения людей и животных. Совокупность общих, особенных и единичных признаков содержания и формы элементов городской застроили казанских татар второй половины XVIII - первой трети XIX в. можно квалифицировать как совокупность признаков своеобразной городской архитектуры казанских татар этого периода, своим внешним обликом и внутренней организацией отражавшей сильное русское влияние и обладавшей более или менее устойчивыми национальными особенностями в рамках общероссийских архитектурно-художественных направлений того времени.
Широкой публике неизвестны ни стилистические особенности городских зданий казанских татар, ни принципы сочетания национальных традиций с привнесенными элементами европейской культуры. Неизвестны, следовательно, и критерии оценки сохранившихся архитектурных памятников в условиях современного города, необходимые при решении, проблем сохранения характерных участков застройки и отдельных уникальных сооружений.
В прямой зависимости от правильного решения вопроса о степени национального своеобразия памятников архитектуры казанских татар находится судьба многих памятников старины. Решения его ждут архитекторы и художники, от работы которых зависит облик современной архитектуры Татарстана.
Новые явления, привнесенные извне, со временем непременно становятся частью данной национальной культуры. История зодчества есть также история взаимоотношений людей — архитекторов, заказчиков, строителей с обществом. Эти взаимоотношения определяли условия работы зодчего в прошлом. Социальные требования татарского заказчика с неизбежностью диктовали архитектурно-планировочные, образные и декоративные решения иные, чем в русской архитектуре, что было обусловлено своеобразием его мировоззрения, в том числе и религиозного.
Историческая обстановка, когда в Среднем Поволжье в XV—XVVI вв. происходили бурные исторические катаклизмы и активные военные действия, была крайне неблагоприятной для памятников архитектуры. Период расцвета средневекового булгаро-татарского зодчества после разгрома Казанского ханства сменился временным упадком традиций монументального зодчества. Новая татарская архитектура формировалась на корнях местных традиций, вбирая в себя черты культур многих народов Поволжья.
1. Бобченко Т., Гарзавина А., Синицына К. Казань: Тат. Кн. Изд-во, 1970. – 207с.
2. Гафаров И. А. Перелистывая страницы истории. – Казань: Каз. пед. ун-т, 1996. – 77с.
3. Казань. Времен связующая нить / Л. И. Девятых и др. – Казань: Титул, 2000. – 279с.
4. Памятники древней истории Волго-Камья. – Казань: АН Татарстана, 1994. – 137с.
5. Халитов Н. Х. Памятники архитектуры Казани XVIII-начала XIX в. – М.: Стройиздат, 1991. – 191с.
6. Ханзафаров Н. Г. Символы Татарстана (мифы и реальность). – Казань: ФИКЕР, 2001. – 133с.
7. Ханзафаров Н. Г. Башня Сююмбеки в свете истории и мифологии // Идель. – 1990. - №9. – с. 12-16.
1 Бобченко Т., Гарзавина А., Синицына К. Казань. - Казань: Тат. Кн. Изд-во, 1970. – с.124.
1 Бобченко Т., Гарзавина А., Синицына К. Казань. - Казань: Тат. Кн. Изд-во, 1970. – с.124.
1 Бобченко Т., Гарзавина А., Синицына К. Казань. - Казань: Тат. Кн. Изд-во, 1970. – с.126.
1 Бобченко Т., Гарзавина А., Синицына К. Казань. - Казань: Тат. Кн. Изд-во, 1970. – с.128.
1 Халитов Н. Х. Памятники архитектуры Казани XVIII-начала XIX в. – М.: Стройиздат, 1991. – с.82.
1 Ханзафаров Н. Г. Символы Татарстана (мифы и реальность). – Казань: ФИКЕР, 2001. – с.32.
1 Ханзафаров Н. Г. Символы Татарстана (мифы и реальность). – Казань: ФИКЕР, 2001. – с.39.
1 Ханзафаров Н. Г. Башня Сююмбеки в свете истории и мифологии // Идель. – 1990. - №9. – с. 13
1 Ханзафаров Н. Г. Символы Татарстана (мифы и реальность). – Казань: ФИКЕР, 2001. – с.39.
1 Ханзафаров Н. Г. Башня Сююмбеки в свете истории и мифологии // Идель. – 1990. - №9. – с. 12.
1 Гафаров И. А. Перелистывая страницы истории. – Казань: Каз. пед. ун-т, 1996. – с.41.
1 Казань. Времен связующая нить / Л. И. Девятых и др. – Казань: Титул, 2000. – с.119.
1 Памятники древней истории Волго-Камья. – Казань: АН Татарстана, 1994. – с.55.