Микеланджело служил Родену не образцом, а всего лишь отправной точкой. Роден был ему многим обязан, но никогда не видел в нем своего единственного вдохновителя. Драгоценное свойство Родена – его на редкость широкий взгляд на историю мирового искусства.
Примечательно, что его увлечение Грецией не мешало ему ценить достоинства искусства Востока и средневековой скульптуры. Его восторженное отношение к готике можно сравнить с тем открытием Рублева, которое в наши дни вдохновляет наших современников. Можно сказать, без увлечения позднеготическими плакальщиками Роден не сумел бы создать своих «Граждане Кале».
Перейдем мысленно от классической, академической скульптуры к Родену, и нас поразит резкий перелом: будто кто-то скомандовал «вольно» и в фигурах исчезли все признаки напряженности, они стали самими собой, в их позах, ясно проступило, что их волнует, словно с тел спала пелена и открылась тайная жизнь плоти. Вместе с Роденом искусство на шаг приблизилось к натуре. Но самое главное не в правдоподобии, важнее, что человеческое тело приобрело Родена такие возможности движения и самовыражения, о которых нельзя было ранее даже мечтать. Оно стало гибким, податливым, стремительным.
Люди Родена получают небывалую свободу. Они прочно ступают по земле, плывут в пространстве. Фигуры Родена погружаются в пространство, в стихию света. Скульптура Родена – это по преимуществу пространственная скульптура, некоторые его статуи стоят в парке отеля Бирона, и находят здесь для себя благоприятную среду. Вместе с пространством скульптуры завоевали стихию времени в такой сильной степени, как ни у одного из его предшественников.
Роден понял жизнь как вечную метаморфозу, и в связи с этим в языке его искусства метафора приобрела решающее значение. Он сам говорит об это, ссылаясь на строки Данте. Он то удлиняет пропорции. То их укорачивает – это ничуть не снижает облик человека, но выражает его внутренние силы, порывы, влечения, страсти, мысли. Человек у Родена как бы выходит за свои собственные границы.
Палитра скульптора значительно обогатилась, светотень в скульптуре Родена достигает воздействия колорита, лепка со всеми ее выпуклостями и впадинами неровной поверхности бурного моря приобрела полифонический характер. Скульптура читается не только, как выпуклость, но и как силуэт. Не только в скульптурных группах, но даже в каждой отдельной статуе не меньшее значение, чем масса камня или бронзы, имеют интервалы, «щели», как их в старину называли.
Рисунки Родена совсем не похожи на статуи, но в них более открыто выступает образ видения мастера. В рисунках Родена цветовые пятна не совпадают с контурами и, благодаря синкопам, движение становится более ощутимым.
Прекрасная статуя Родена - «Мыслитель». Это пример не только способности могучего человеческого тела собраться в кулак и этим усугубить свою силу, но и способности тела во всем стать вместилищем души, сосредоточением мысли. Недаром уже в наши дни мы с удивлением обнаруживаем в древней мексиканской и европейской скульптуре бронзового века прототипы Родена, которых историки называют «мыслителями».
Рядом с этим гигантом «Бронзовый век» - робкий опыт новичка. Здесь уже нельзя говорить об уроках у Микеланджело. Художник 19века на равных правах и с равным успехом соревновался с флорентинцем. Лепка этой статуи звучит как могучая органная фуга Баха. Фигура изогнута больше, чем рабы Микеланджело. С каждой новой точки зрения статуя меняется до неузнаваемости.
В небольшом рисунке, изображающем Бальзака, видно, что значит, для художника, увидеть свой замысел. Бальзак – это какой-то великий безумец в запахнутом халате, величественный и покоряющий. Здесь Роден дошел до «трагического гротеска»: широкий нос, толстые губы, торчащие брови наложены сверху, наклеены, как грим, как инкрустация африканской маски. Художник здесь опередил и себя и наше время. Нацисты зачислили шедевр Родена в разряд «выродившегося искусства» и требовали, чтобы бронза была перелита на пушки Круппа.
Создавая свои шедевры, Роден подчеркивал, что одного сюжета недостаточно, скульптура без лепки – это не скульптура, но он в то же время не хотел отказаться от создания в скульптуре того, что в живописи называют исторической картиной. «В самой пластичной форме, - говорит он, - художник способен выразить большое духовное содержание». Свое понимание этой задачи он выразил в «Граждане Кале».
Историк спросит: как же это объяснить, как стало возможно, что во Франции в безбурные годы Третьей республики могло создаться сильное, трагедийное и героическое искусство Родена? Но не нужно забывать простой вещи: Роден был гением, а для гения не существует хронологических и географических границ. Роден жил в обществе, в котором мещанские интересы угрожали вытеснить героику жизни. А Роден принадлежит тому народу, который через двадцать лет после его смерти совершил замечательные подвиги в движении Сопротивления. Об это нельзя не думать перед «Гражданами Кале».
Этим творением Роден завоевал себе славу великого мастера, но его искусство нельзя подвести под одну черту. Чем больше изучаешь искусство, тем более видишь, что каждый большой художник многогранен и многослоен.
Роден опередил свое время, но он мог не оглядываться на него. «Бальзак» создан почти одновременно с группой «Поцелуй», но можно подумать, что это работы разных периодов. В первой он вздыбил своих современников, во второй успокоил их.
Во многих вещах в поисках красоты он впадает в красивость и не может уберечься от салонных вкусов. В поисках глубокомыслия он злоупотреблял надуманной символикой, которой грешили современные ему поэты, например, Бодлер. Когда в нем иссякал подлинный экстаз. Он впадал в напыщенную патетику и риторику. Порою ему изменяла сила, и тогда побеждала усталость, эстетизация болезненной сломанности человека. Его потерянности в духе декаданса. Все это выглядит теперь чем-то старомодным. Но не в этом сущность Родена. Многие великие люди 19века на фотографиях выглядят странно в сюртуках и блестящих цилиндрах. Мы не судим о великих людях по их одежде.
Родена привлекали задачи синтеза, слияния скульптуры с архитектурой. У него было много данных для решения этой задачи. Но архитектура 19 века не была к этому готова. «Врата Ада» заключают в себе отдельные фигуры, но вместе они образуют беспорядочную толпу.
Роден стоял на рубеже двух эпох. Он последний в ряду великих мастеров. И вместе с тем он рассчитал путь для современной скульптуры, которая еще только пробивала себе путь. Все те ритмы и формы, которых ищет она, заключены в работах Родена. Более того, рядом сними современная скульптура, с ее пресловутым лаконизмом, очень бедна: это азбука Морзе по монотонному повторению нескольких знаков.
Роден не создал школы, но он пробудил в современниках жажду дерзания, дал мощные импульсы художественным исканиям многим, различных по направленности мастеров скульптуры 20 века и в первую очередь его учеников – Э.А. Бурделя, А.Майоля, Ш.Деспьо, А.С.Голубкиной.
Заключение
В наши дни появились противники Родена, которые наступают на него с другой стороны. Если существуют люди, которые до Родена еще не доросли, то имеются и иные, к сожалению, особенно среди молодежи, которые решили, что они Родена переросли, оставили его позади. Для них Роден – это станции, которую машина времени уже миновала.
Нет необходимости препятствовать тому, чтобы современные люди в соответствии с новыми задачами и целями искусства критически отнеслись к Родену и к его творческому наследию. Большому художнику не приходится опасаться всестороннего рассмотрения его сильных и слабых сторон. Но нужно помнить простую истину: Роден - это действительно большой художник, и как большому художнику ему открыт доступ во все века и ко всем народам, и – хотя он и отделен от нас годами – он все еще наш современник, и большая беда для современного зрителя, особенно для художника – не заметить, что Роден обладает способностью жить вечно.
Список литературы
1. Алпатов М. «Немеркнущее наследие», - Москва, Просвещение, 1990г. – 303с.: ил.
2. Алпатов. М., Аленов М., Баранов А. «Этюды об изобразительном искусстве», сост. Платонова Н.И., Тарасов В.Ф., - Москва, Просвещение, 1993г. – 192с.
3. Дэвид Витс «Роден», серия «Жизнь в искусстве» перевод с английского Ветошкиной Н., Питерской Э.
4. Калитина Н.Н., «Французское изобразительное искусство конца XVIII – XX веков», учебник. – Ленинград, изд. Ленинградского университета, 1990г. – 280с.
5. Комарова И.И., Железнова Н.Л. «Художники», - Москва, «Рипол Классик», 2001г. – 640с.
6. Либман М.Я. «О скульптуре», беседы об искусстве выпуск – 14, изд. «Советский художник», Москва – 1962г.