4. Духовная культура — наиболее чувствительная, наиболее чутко реагирующая на внешние воздействия область культуры. Она способна улавливать[6] малейшие изменения в жизни людей и отзываться на них изменениями в себе. Поэтому она находится в постоянном напряжении и движении. Чувствительность, отзывчивость делает ее самой уязвимой, самой ранимой областью культуры. Она мало предрасположена к самозащите — добру несвойственно держать наготове кулаки. А из-за ее непрактичности, неутилитарности люди в трудных жизненных обстоятельствах начинают видеть в ней ненужную обузу, самую никчемную часть культуры (технологическая и социальная культура хоть в чем-то приносит практическую пользу). Ее беззастенчиво третируют и попирают, выбрасывают ее из своих душ и голов, как бесполезную рухлядь. Вот почему духовная культура больше всего страдает при социальных катаклизмах. Они наносят ей больший ущерб, чем другим областям культуры. Октябрьская революция привела к упадку духовной культуры народа. Потрясения последнего времени несут для нее новые опасности. На наших глазах происходит оскудение духовного мира людей. Если бы упомянутые выше инопланетяне смотрели наши телепрограммы, у них сложилось бы впечатление, что в России к концу XX в. раскрыта вековая тайна рождения любви (оказывается, любовь есть результат употребления душистого мыла и одеколона с умопомрачительным ароматом), что наиболее волнующей россиян проблемой стала перхоть, а предметами их самого жгучего интереса — жевательные резинки. Духовная культура нуждается в заботе и поддержке общества, сохранение и развитие ее требует от него усилий. Если люди перестают ею интересоваться, она утрачивает внутреннее напряжение и движение, отступает на полки библиотек и в музейные запасники, покрывается там пылью и превращается в забытую, мертвую культуру.[7]
Любой школьник знает, что мифы дошли до нас с древних времен, что когда-то люди верили в них, а потом перестали. Если примерно так подытожить обыденное представление о мифе, то возникает вопрос: почему понадобилось начинать анализ духовной культуры с разговора о мифологии?
Потому что миф — зародыш всей духовной культуры. И не просто зародыш, который дал ей жизнь и после этого исчез, не просто первоначальный и давно пройденный этап ее развития. Миф продолжает жить в культуре на протяжении всей ее истории вплоть до нашего времени — рядом с другими ее формами.
Слово «миф» буквально означает сказание, предание. Миф – это повествование о богах, духах, обожествленных героях и первопредках, возникшее в первобытном обществе.
Под мифологией же понимается совокупность мифов, созданных каким-либо народом (или разными народами). Однако эти словарные значения не раскрывают сущности мифа и мифологии как явлений культуры.
Миф — сказание, предание особого рода. В самом кратком виде его главная особенность выражается в таком определении: миф — это вымысел, принимаемый за правду. Данное определение при всей его простоте содержит внутренний парадокс. Только разобравшись в этом парадоксе, можно понять сущность мифа. Дело в том, что люди, принимающие миф за правду, не могут видеть в нем вымысла; а те, кто считает миф вымыслом, не могут принимать его за правду. Значит, миф есть правда для одних людей и вымысел — для других.[8]
Люди той культуры, в которой миф рождается, живет и воспринимается как правда, верят в него и не знают, что он есть миф. В их глазах он вовсе не миф. То, что они имеют дело с мифом, обнаруживается лишь людьми другой культуры, которая дает им «иные глаза» — иное видение мира.
В более поздней культуре миф нередко воспринимается как сказка. Но сказка — это уже не миф, поскольку она не претендует на то, чтобы быть достоверным описанием реальности. Даже маленькие дети не верят, что в сказке всё «взаправду». Миф же по своей сути предназначен служить подлинным знанием того, что есть на самом деле. В этом принципиальное отличие мифа от сказки, а также от всякого художественного вымысла (он по природе своей больше, чем просто художественный вымысел, хотя впоследствии его могут так трактовать).
Почему же люди, сочиняя мифы, верят в истинность своих вымыслов? Да потому, что они, по их представлениям, ничего не «сочиняют», т. е. не выдумывают и не придумывают. В их сказаниях и легендах мир предстает таким, каким он для них существует. Они не только рассказывают мифы — они живут в том мире, который описывается их мифами. Разумеется, жить в этом мире они могут лишь постольку, поскольку содержание мифов не вступает в противоречие с реальными условиями их жизненной практики и не опровергается их жизненным опытом. Но мифы — не случайные плоды досужей фантазии, они возникают не на голом месте, ни с того ни с сего. В мифах, так или иначе, выражается имеющийся у людей опыт жизни и деятельности. А поэтому нет ничего удивительного, что они, живя в мире мифов, имеют вместе с тем возможность существовать и действовать в реальном мире — по крайней мере, пока между тем, что говорится в мифах, и тем, что происходит в их опыте, не обнаружатся существенные расхождения.
Таким образом, мифология выступает не просто как собрание мифов, но и как культурная форма («форма общественного сознания»), в которой люди воспринимают и осознают окружающий мир, запечатлевают накопленный ими жизненный опыт, сохраняют и передают его из поколения в поколение.[9]
Одной из важнейших черт религии являетсято, что она всё связанное с нею делает священным. Её символы, реликвии, храмы— это святыни, ее положения — святые истины. Её наиболее отличившиеся приверженцы причисляются к лику святых, ее служители, отправляющие религиозные обряды, — священнослужители, священники. Священность, святость есть понятие, которое относится к вещам возвышенным, заветным, исключительно значимым и важным, необычайно почитаемым. Поругание святынь — святотатство — люди считают ужасным грехом, недопустимым проявлением безнравственности. Отождествление «религиозного» и «святого» чрезвычайно затрудняет критическое обсуждение вопросов религии. Недаром американцы говорят, что в гостях не следует беседовать о религии: какое-нибудь случайное высказывание может быть сочтено за оскорбление святыни[10].
Строгой разграничительной линии между мифологией и религией нет. Многие историки полагают, что уже самые древние мифы можно считать первой исторической формой религии. Так, Л. Я. Штернберг выделял три ступени развития религии в первобытные времена: 1) вера в одушевленность природы (аниматизм), 2) вера в духов и богов» 3) вера в существование души как особого бестелесного начала, которое может отделяться от тела и сохраняться после его смерти (анимизм). Другие историки предпочитают не называть древнюю мифологию религией, полагая, что этого имени заслуживают только развернутые и систематизированные мифологические системы.
О древнеегипетской и древнегреческой мифологии нередко говорят как о религии древних египтян и греков. Вместе с тем некоторые утверждают, что подлинная религия возникает только тогда, когда появляется вера в единого, единственного Бога-творца, создателя мироздания (единобожие, или монотеизм). В европейской традиции мифологические верования в существование многих богов (многобожие, или политеизм) чаще всего характеризуют как примитивную, языческую религию. Т. Гоббс, один из крупнейших философов Нового времени, считал, что различие между религией и мифологией относительно и зависит от того, какие верования получают государственное признание: «Страх перед неведомой силой, придуманной умом или воображаемой на основании выдумок, допущенных государством, называется религией, не допущенных — суеверием».
Пусть человек сам определит, как с его точки зрения нужно отличать религию от мифологии. Но в любом случае несомненным остается одно: религия исторически вырастает из мифологии и сохраняет в себе многие ее черты. В достаточно развитом обществе она отделяется от мифологических верований и становится самостоятельной и весьма значимой культурной формой. Мифы продолжают жить во всякой культуре, но получившая признание в обществе религия, как правило, противопоставляет себя им и осуждает их как «суеверие».
Не вдаваясь в анализ различных подходов к определению религии, рассмотрим основные элементы, которые имеются в разных религиях и потому, можно думать, характеризуют сущность религии вообще.
1. Вера в Бога (или богов). Это главный признак религии. Без богов религии нет[11].
2. Эмоциональное отношение к Богу. Поскольку Бог есть существо, подобно человеку обладающее разумом, с ним можно говорить, к нему можно обращаться с молитвой, его можно просить, убеждать, уговаривать. Бог — очень удобный собеседник: он всегда рядом. С ним человек преодолевает чувство одиночества. Вера в Бога — это не просто рациональная убежденность в его существовании: она есть религиозное чувство. Она пронизана эмоциями, причем эти эмоции схожи с теми, которые человек испытывает к другому человеку. Верующий относится к Богу с любовью и страхом, с почитанием, восторгом, надеждой, чувствами вины и раскаяния. Эмоциональное общение с Богом образует особого рода «духовный опыт»[12].