Примерно в это же время осознается необходимость и особой науки о символах, именуемой «символикой».
Это «...наука и учение о символах (чувственных образах), в особенности религиозных.
Символика учит узнавать нас за знаком или чувственным образом скрытый, более глубокий смысл, в основе которого лежит нечто духовное, невидимое и невыразимое». Символизм же понимается не только как специфическое художественное направление, но и как «...особый способ косвенным путем вызывать в человеческом сознании образ, идею или чувство...».[20]
Для XX столетия использование как слова «символика» в значении науки о символах, или теории символа, так и слова «символизм» в значении особого когнитивного механизма, открывающего символическое измерение реальности, является большой редкостью. Специальные словари ориентируются скорее на различные частнонаучные концепции символа, чем на какую-то общезначимую его философскую теорию. Так, например, Л.Тимофеев и В.Тураев в «Кратком словаре литературоведческих терминов» определяют символ как «...один из тропов, состоящий в замещении наименования жизненного явления, понятия, предмета в поэтической речи иносказательным, условным его обозначением, чем-либо напоминающим это жизненное явление. Например: заря, утро — символы молодости, начала жизни; ночь — символ смерти, конца жизни; снег— символ холода, холодного чувства, отчуждения и т. д.».[21]
А.Ф. Лосев, известный русский философ, - называет символом идейную, образную или идейно-образную структуру, которая «...в скрытой форме содержит в себе все возможные проявления вещи и создает перспективу для ее бесконечного развертывания в мысли, перехода от обобщенно-смысловой характеристики предмета к его отдельным конкретным единичностям. Символ является, таким образом, не просто знаком тех или иных предметов, но он заключает в себе обобщенный принцип дальнейшего развертывания свернутого в нем смыслового содержания.
Образцом логически точно разработанного символа может служить любая математическая функция, содержащая в себе закон своего разложения в бесконечный ряд то более, то менее близких друг к другу значений».[22]
В «Краткой литературной энциклопедии» символ определяется как «...образ, взятый в аспекте своей знаковости, и... он есть знак, наделенный всей органичностью мифа и неисчерпаемой многозначностью образа. Всякий символ есть образ (и всякий образ есть, хотя бы в некоторой степени, символ); но если категория образа предполагает предметное тождество самому себе, то категория символа делает акцент на другой стороне той же сути — на выхождение образа за собственные пределы, на присутствие некоторого смысла, интимно слитого с образом, но ему не тождественного. Предметный образ и глубинный смысл выступают в структуре символа как два полюса, немыслимые один без другого (ибо смысл теряет вне образа свою явленность, а образ вне смысла рассыпается на свои компоненты), но и разведенные между собой и порождающие между собой напряжение, в котором и состоит сущность символа. Переходя в символ, образ становится «прозрачным»; смысл «просвечивает» сквозь него, будучи дан именно как смысловая глубина, смысловая перспектива, требующая нелегкого «вхождения» в себя».[23]
В англоязычной философской энциклопедии символ определяется как разновидность знака, но какая именно, остается без разъяснений.
В общей психологии категория символа подробно разрабатывалась в психоанализе и интеаркционизме.
Для ортодоксального психоанализа характерна интерпретация символов как бессознательных образов, обусловливающих структуру и функционирование психических процессов человека.
Впоследствии в психоанализе центр тяжести был перенесен на анализ и интерпретацию символов социального и исторического происхождения.
Так, в глубинной психологии К.Г.Юнга, отвергшего предложенное З.Фрейдом отождествление символа с психологическим симптомом, все богатство человеческой символики было истолковано как выражение устойчивых фигур бессознательного. Им был введен термин коллективного бессознательного (отражение опыта предыдущих поколений), воплощенного в архетипах общечеловеческих первообразах. Архетипы недоступны непосредственному наблюдению, они раскрываются лишь косвенно через их проекцию на внешние объекты, что проявляется в общечеловеческой символике: мифах, верованиях, произведениях искусства.
В интеракционизме (от англ. Interaction взаимодействие, воздействие друг на друга), распространенном направлении современной западной социальной психологии, базирующемся на трудах американского социолога и психолога Дж.Мида, социально психологические процессы и явления сведены к воздействию людей друг на друга. Сущность, происхождение и развитие межличностных отношений интерпретируются в нем как непосредственная коммуникация (понимаемая здесь именно как обмен символами).[24]
Одежда вообще частотный пример символа в истории России, который насильственно вводится или с которым насильственно борется государство.
Смена первого лица сразу отражается именно в этом срезе действительности. Так, Екатерина в своем манифесте говорит о том, что «предшествующее царствование особенно раздражило гвардейские полки, которым император дал «иностранные и развращенные виды» (намек на неуклюжие прусские мундиры, введенные Петром)».[25] Одежда как бы совмещает в себе те две линии западного влияния, по которым оно совершается.
С одной стороны, это явление быта, с другой - отражение идеи, поскольку является элементом системы (формальной или неформальной), неся в себе явную отсылку к ней.
1.5.2 Понятие знака. Семиотика костюма
А что же собой представляет знак? Знак представляет собой соглашение (явное или неявное) о приписывании чему-либо (означающему) какого-либо определённого смысла (означаемого).
Знак — это материально выраженная замена предметов, явлений, понятий в процессе обмена информацией в коллективе.
Ю. М. Лотман утверждает, что знаки делятся на две группы: условные и изобразительные.[26]
Условный— знак в котором связь между выражением и содержанием внутренне не мотивирована. Самый распространенный условный знак - слово.
Изобразительный или иконический — знак в котором значение имеет естественно ему присущее выражение. Самый распространенный изобразительный знак - рисунок.
Знаком также называют конкретный случай использования такого соглашения для передачи информации.
Наука о знаковых системах называется семиотикой. Явление возникновения знаковой реальности называется семиотизацией.
Семиотика (от греч. sema — знак, признак) — наука, исследующая свойства знаков и знаковых систем,а также наука о естественных и искусственных языках как знаковых системах.[27]
Семиотика костюма. Костюм содержит информацию о возрасте, половой и этнической принадлежности личности, ее социальном статусе, профессии. По костюму мы можем судить об эпохе, когда он был создан, стране проживания его носителя и о многом другом.
Таким образом, костюм представляет собой своеобразный социокод, передающий информацию из прошлого в будущее.
Кроме того, костюм дополняет образ индивида, поэтому одежду можно рассматривать как многозначный феномен.
Одежда — это определенный знак личностных особенностей, она информирует о человеке. В оформлении внешнего облика индивида заключена целая иерархия знаковых систем.
Одеваясь определенным образом, человек как бы дает знать, кто он такой, что он представляет собой как личность, Знаковость одежды всегда играла и играет важную роль: костюм выполняет коммуникативную функцию, давая возможность человеку сигнализировать о своей индивидуальности окружающим.
Психосемиотический подход к изучению имиджа человека позволяет говорить о знаковых компонентах, к которым относятся вербальный аспект, кинесика, габитус, предметная среда и многое другое, в том числе, социальное оформление личности, то есть одежда и аксессуары.
Таким образом, целью информационно-знаковой системы костюма является передача определенной информации от владельца одежды в окружающую среду, а сам костюм – способом установления коммуникации между кодами и источником информации, благодаря которому формируется имидж, создается определенное мнение о носителе костюма. В разные периоды истории костюма действовали различные семиотические системы, помогая создавать своеобразные имиджи.[28]
Вот что пишет Николай Евреинов о семиотике костюма. «Я настаиваю на том, что первоначальный костюм это, прежде всего, телесная маска, а потом уже украшение или защита от резкостей температуры, атмосферных осадков, пыли и т.п. Телесная маска!.. И не даром монахи прозвали сквозные прошивки на платьях средневековых смиренниц «щелками дьявола» - «trous du diable». Как это психологически верно, метко и остроумно! Рядом с психологией маски можно поставить, по-моему, только один еще фактор костюма: сексуальную тенденцию оттенять и подчеркивать соблазнительные подробности своего сложения. Прикрывается сначала только часть тела; и не столько именно ради «интриги», сколько ради волнующего контраста между прикрытым и неприкрытым в цвете и форме, например, матовый тон одеяний рядом с лоснящейся кожей и наоборот лоснящийся блеск украшений рядом с матовой кожей, тонкая, стиснутая тканью талия рядом с полным обнаженным бюстом и т.д.»[29]
Безусловно, на костюм в большей степени, чем на другие знаковые системы, влияет мода. Об этом писали культурантрополог А. Л. Крёбер вместе с Д. Ричардсон, Р. Барт,Г. Блумер и др. Мода имеет определенный спектр воздействия на образ жизни, на идеологические, моральные, эстетические взгляды людей. Она оказывает влияние на предпочтения в сфере быта, но ощутимее всего проявляется в формировании внешнего вида человека, в выборе одежды. Связано это с тем, что смена моды в одежде наиболее частая и наиболее легко воспринимаемая.