«Троицу» Рублёва, а вслед за ней и наряду с ней русскую живопись XIV – XV веков Флоренский считал «единственной в мировой истории» вершиной изобразительного искусства - «совершенством изобразительности», равным которому он не находил ничего во всемирной истории искусства. Сопоставимой с иконой в определённом смысле он считал только классическую греческую скульптуру.
Напротив, с конца XVI века вместе с оскудением церковной жизни намечается и «измельчение» иконописания. Она утрачивает глубину проникновения в духовный мир и, стремясь скрыть свою духовную слепоту, заменяет общечеловеческие онтологические символы, ставшие уже непонятными, сложными аллегориями, обращенными только к поверхностному рассудку и богословской эрудиции. С утратой духовного опыта иконопись утрачивает и способность создавать иконы в собственно смысле этого слова.
Таким образом, подводя итог всему вышесказанному, можно сказать, что икона в настоящее время в наш мир несёт свидетельство о подлинности иного бытия, иных форм жизненных отношений, иное восприятие мира. Она показывает то, к чему призван человек, кем и чем он должен быть, перспективе окружающего мира в иконе противопоставляется перспектива Евангелия, миру во грехе лежащему мир преображённый, к которому и должен стремиться человек, будучи центром мироздания.
1. Лазарев В. Н. История византийской живописи. М., 1947.
2. Лазарев В. Н. Московская школа иконописи. М., 1971.
3. Лазарев В. Н. Новгородская иконопись. М., 1976.
4. Лазарев В. Н. Феофан Грек и его школа. М., 1961.
5. Трубецкой Е. Н., князь. Три очерка о русской иконе. М., 1991.
6. Успенский Л. А. Богословие иконы Православной церкви. М., 1989.
7. Фрески Ферапонтова монастыря. М., 1970.
8. Языкова И. К. Богословие иконы. М., 1995.