Большая часть современных культурологических теорий органически включает в себя разнообразные походы к прогнозированию будущего человека и человечества, основанные на различных глобальных моделях. В рамках манифестов Римского клуба эта проблема видится как установка на кардинальное изменение ценностных ориентацией человека и всего человечества, улучшение «человеческого качества».
В ХХ веке многие крупные ученые обращаются к теме технизации жизненной среды человека. Так, известный экзестенционалист Мартин Хайдеггер ставит проблему техники следующим образом: «Пока довольствуются тем, что проклинают или прославляют технику, никогда не поймут, чем она является. Нужно ее вопрошать»[2].
Современное человечество уже стало воздействовать на существование жизни на всей планете, однако современный человек все еще не понимает своей новой роли и своего места в изменившемся мире. Так, президент Римского клуба А. Печчеи считает, что основная проблема современности заключается в самом человеке, а не вне его. По его убеждению, существуют пределы материального роста, исходящие из вырожденно присущих человеческому существу внутренних пределов.
Современный человек все еще слепо доверяет науке и технике, полагая, что именно они смогут разрешить все противоречия современной эпохи. Однако научно-технический прогресс не ведет к разрешению кризиса человечества, который вызван другими причинами и, в первую очередь, тем, что современный человек не способен принять на себя ответственность, вытекающую из его новой роли. Перед человечеством встала новая задача – воспитание в человеке необходимых человеческих качеств.
Ученые все более поддерживают тезис о том, что развитие и развертывание человеческого потенциала, самореализация творческого начала человека – это то, что в конечном итоге детерминирует успех или крах экономического, социального и любого другого развития.
Новое отношение к воспитанию человека предполагает максимальную демократизацию системы воспитания и образования. Образцом нового отношения к жизни можно назвать деятельность А. Швейцера. Она была связана с разработкой принципов новой этики, имеющей в своей основе принцип благоговения перед жизнью в любом ее природном качестве – биологическом, зоологическом, антропологическом. Швейцер считал, что нельзя проводить различие между жизнью высших и низших биологических форм, невозможно определять, какая из форм жизни более ценная. Он выдвигал тезиса: «Я жизнь, которая хочет жить среди жизни, которая хочет жить». Отсюда он делает вывод, что критерием развития культуры является уровень гуманизма, достигнутый обществом.
А. Швейцер подчеркивает, что в современном мире быстрыми темпами идет самоуничтожение культуры. Видимость технического прогресса создала иллюзию триумфа культуры и процветания человечества. Однако современный человек все более отходит от нравственных позиций, от оптимистического взгляда на жизнь. В свое свободное время человек ищет таких развлечений, которые требуют минимального духовного напряжения и совсем не связаны с гуманистическими началами. Даже при воспитании на первый план выходит принуждение, а не гуманизм. Над миром личности господствует мир общества, люди теряют самобытность и самостоятельность, они добровольно отказываются от права на мышление.
По мнению А. Швейцера в благоговении перед жизнью культура постигает, что она ничего общего не имеет с эволюцией мира, а несет свое значение в самой себе. «Сущность культуры заключается в том, что благоговение перед жизнью, овладевающее нашей волей к жизни, все больше проникает в сознание отдельных людей и всего человечества. Культура есть, следовательно, не явление эволюции мира, но акт переживания нашей воли к жизни, акт, который невозможно, да и нет никакой необходимости связывать с мировым процессом, познаваемым нами извне»[3].
Мы не можем исследовать и должны оставить в стороне вопрос о том, что означает наше внутреннее развитие в масштабе развития всего мира. Культура есть наиболее полное развитие воли к жизни, слагающееся из всех доступных человеку и человечеству видов прогресса воли к жизни, которая испытывает благоговение перед жизнью во всех ее проявлениях в сфффере деятельности человека и которая стремится к совершенствованию в духовности благоговения перед жизнью. Она в такой степени несет свою ценность в самой себе, что даже уверенность в неизбежной гибели человечества в определенный исторический момент не снимет наших забот о культуре, считает А. Швейцер.
В качестве процесса, в котором осуществляется высший акт самопознания и реализации воли к жизни А. Хайдеггер видит именно культуру. Она имеет мировое значение и не нуждается в каком-либо объяснении мира.
Еще несколько десятилетий назад мир человека можно было – в весьма упрощенном виде – представить тремя взаимосвязанными, недостаточно устойчивыми элементами. Этими элементами были природа, сам человек и общество. Теперь же в эту человеческую систему вмешалась еще и техника – потенциально неуправляемый элемент, основанный на науке. Нынешний глобальный кризис – где все элементы человеческой системы оказались неуравновешенными друг с другом – является прямым следствием неспособности человека подняться до уровня, соответствующего его новой могущественной роли в мире, осознать свои новые обязанности и ответственность в нем.
А. Печчеи видит проблему в самом человеке, а не вне его, поэтому и возможное решение он связывает с человеком, с изменением его ориентиров. Квинтэссенцией всего, что имеет значение для самого человека, являются именно качества и способности всех людей. Он приходит к выводу, который можно выразить следующей аксиомой: наиболее важным, от чего зависит судьба человека и человечества, являются человеческие качества – и не качества отдельных элитных групп, а именно «средние» качества миллиардов жителей планеты.
Признание роли личности – это та нить, которая связывает все тенденции происходящего. Многие философы видят именно в этом новый подход к решению проблемы природы и культуры, их взаимосвязи. Успехи нашей внешней культуры приводят к тому, что индивиды, несмотря на все преимущества, которые сулят им эти успехи, во многих отношениях утрачивают способность к постижению подлинной культуры.
Успехи материальной культуры обостряют социальные и политические проблемы. Стремление разрешить эти проблемы втягивает человека в классовую и политическую борьбу. Противоречия и проблемы появляются по нарастающей. А Швейцер приходит к неутешительному заключению, что именно в то время, когда духовная сущность культуры особенно необходимо нам, мы обрекли ее на прозябание.
Наше личное бытие становится во всех отношениях приниженным, быть личностью для человека становится все труднее и труднее. Идеалом же культурного человека должен стать идеал, который в любых условиях сохраняет свою подлинную человечность. Признание роли личности и воспитание новых человеческих качеств, построение культуры на новых, гуманистических идеалах, выработка экологического мышления – вот те пути выхода из сложившейся ситуации, которые предлагаются сегодня учеными.
Литература:
1. Актуальные проблемы культуры ХХ века. – М., 1993.
2. Культурология: Учебное пособие / Составитель и ответственный редактор А.А. Радугин. – М., 1998.
3. Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. – Ростов-на-Дону, 1998.
4. Печчеи А. Человеческие качества. – М., 1985.
5. Развитие представлений В.И. Вернадского о ноосфере. – М., 1991.
6. Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. – М., 1991.
7. Швейцер А. Благоговение перед жизнью. – М., 1991.
[1] Развитие представлений В.И. Вернадского о ноосфере. – М., 1991. - С. 19.
[2]. Швейцер А. Благоговение перед жизнью. – М., 1991.
[3]Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. – М., 1991. – С. 151.