Верная одним и тем же нормам, историческая живопись принадлежит к числу самых стабильных явлений изобразительного искусства второй половины века. Характерная для того времени эволюция ее почти не затрагивает. Некоторые изменения проявляются лишь в постепенном отмирании отдельных черт барокко.
Во второй половине XVIII века развитие русской культуры обусловило появление значительных произведений, непосредственно и многосторонне воплощающих передовые общественные идеи. Однако их создание было по силам лишь высококвалифицированным художникам. Команды Канцелярии от строений имели слишком утилитарное назначение и не могли ни планомерно готовить таких мастеров, ни серьезно направлять их дальнейшую работу. Идейное руководство искусством и систематическое профессиональное воспитание специалистов становились, таким образом, задачами большого государственного общественного значения. Это явилось следствием того, что эту работу возглавила Академия художеств.
Вопрос о создании Академии художеств возник еще в начале XVIII века, при Петре I. В тридцатых годах вновь было выдвинуто предложение учредить «...академию живописной науки, в которую вход всем не возбранен, будет обучаться без платы...». Подобные проекты не были, однако, осуществлены, и художественными делами ведали в первой половине века отчасти Канцелярия от строений, отчасти Академия наук, одно время даже называвшаяся Академией наук и художеств. Окончательно вопрос был решен лишь с учреждением Академии художеств. Академия художеств, созданная в силу потребности русской художественной жизни, опиралась на классицистические взгляды, характерные для многих академий XVII-XVIII веков.
Именно поэтому ведущим жанром и явился исторический. В понятие «исторического» в Академии художеств XVIII века входили не только события, связанные с историей, но и легенды, христианская и античная мифология.
Основоположником исторического жанра в Академии художеств был А. П. Лосенко. Юношей Лосенко учился у И. П. Аргунова, а затем был направлен в Академию художеств, где сразу же обнаружились его хорошая подготовка и выдающееся дарование. На рисунках Лосенко учились многие воспитанники Академии: его оригиналы служили им образцами и неоднократно копировались во второй половине века. Наиболее выдающимися произведениями его руки явились «Владимир и Рогнеда» и «Прощание Гектора с Андромахой».
В конце семидесятых и восьмидесятых годах в Академии художеств стали преобладать мифологические темы в ущерб темам из отечественной истории. Однако лучшие произведения продолжали, хотя и в опосредствованной форме, нести значительное жизненное содержание.
В конце века у живописцев Академии вновь пробудился интерес к событиям отечественной древности. При этом общая направленность художественной культуры того времени определила достаточно условную трактовку национальных исторических сцен: сюжеты картин были связаны с биографиями, нередко легендарными, тех или иных князей, а народ представлен в виде фигур второстепенного значения и не играл заметной роли в изображении.
Выдающимся мастером исторической живописи на рубеже XVIII-XIX веков был Г. И. Угрюмов, окончивший Академию художеств, и с начала девяностых годов преподававший в ней историческую живопись. В его произведениях наметилось новое понимание национальной истории. Картины Угрюмова посвящены, как правило, крупным событиям государственной жизни.
На протяжении второй половины XVIII столетия, русская историческая живопись не была стилистически однородной. Первые крупные живописцы - А. П. Лосенко, П. И. Соколов - работали в эпоху, когда в классицизме с его рациональностью, линейно-пластическими началами и стремлением к широким идейным обобщениям еще ощущались живописность и динамизм уходящего барокко.
Но и позже, в русской живописи конца XVIII и начала XIX века, классицизм не получил крайнего в своей отвлеченности выражения. Постоянное воздействие реалистических заветов национальной художественной культуры, прочные связи с общественной жизнью и ее прогрессивными явлениями позволяли мастерам русского классицизма гибко и свободно варьировать свои стилистические искания. В девяностых годах в картины, в целом отвечавшие требованиям классицизма, нередко вторгались живописность, унаследованная от барокко, и повышенная одухотворенность персонажей, шедшая от сентиментализма, утверждавшегося в те годы как в литературе, так и в живописи.
В начале XIX века, особенно после Отечественной войны 1812 - 1814 годов, усиливается интерес к прошлому, стремление понять и осмыслить исторический подвиг русского народа, истоки его патриотизма. Историческая живопись приобретает огромное общественное, политическое звучание. Сюжеты из русской истории начинают доминировать, а античная и религиозная тематика отступает на второй план. Среди классицистических полотен на религиозные и мифологические темы, скомпонованных и выписанных по всем правилам и законам «высокого стиля», все чаще появляются картины из русской истории, вдохновленные идеями патриотизма и гражданственности. Таковы «Единоборство Мстислава Удалого с Редедей» и «Подвиг молодого киевлянина» А.Иванова, «Марфа Посадница» Д. Иванова, «Подвиг купца Иголкина» В. Шебуева, «Расстрел поджигателей Москвы в 1812 г.» и другие. Правда, русские крестьяне в них нередко одеты не в армяки и зипуны, а в античные тоги и хитоны, но, тем не менее, это было шагом вперед. Таким образом, в исторической картине первой трети XIX века решаются проблемы, наиболее глубоко и кардинально стоящие перед изобразительным искусством.
Несколько иное направление принимает искусство второй трети XIX века, в котором можно наблюдать сложение и развитие нового типа исторической картины, построенного на принципах романтизма. Творчество Брюллова, Бруни, А. Иванова и некоторых других мастеров рисуют нам этот период как самостоятельный - романтический этап развития русской исторической живописи XIX века, обладающий своей идейной и художественной спецификой.
Под влиянием романтических представлений художники отходят от самодовлеющей морализации исторической живописи первой трети века, хотя трактовка события как «урока истории» ни в коей мере не потеряла для них своей актуальности. Живописца и зрителя эпохи романтизма историческое событие более интересует в его собственных, конкретных чертах. Вместо апологетики героического подвига, взятого изолированно, мы находим чаще всего стремление увидеть то или иное событие как некое звено в цепи исторического процесса. Художники стремятся постичь - в меру возможностей эпохи - движущие силы истории. В соответствии с этим их внимание сосредоточено не на отдельном герое, а на толпе, олицетворяющей народ, нацию и даже шире, человечество. Одним из таких произведений стал «Последний день Помпеи» К. Брюллова. Как известно, античные сюжеты вообще были широко распространены в исторической живописи той поры. Но это были преимущественно сюжеты, заимствованные из греческой и Римской мифологии; собственно исторические темы художники академического классицизма трактовали настолько условно, что об исторической живописи в точном смысле слова говорить было трудно. Картина Брюллова означала крупный шаг вперед.
Не менее потрясающим оказалось и «Явление Христа народу» А. Иванова. Оба эти произведения – явления выдающиеся и уникальные в исторической живописи.
Вообще же, романтической картине середины столетия присущи свой художественный язык, свои приемы раскрытия темы. У наиболее сильных живописцев, определяющих собой период, эти средства становятся основными.
Демонстрация героя в момент подвига или апофеоза служила в художественной практике классицизма основным моментом в определении композиции. Перенесение же акцента на изображение эпизода истории, действия, совершаемого не только отдельным человеком, но народной толпой, потребовало новых изобразительных приемов. Романтическая картина принесла с собой пространственное развертывание композиции, объединяющей группы, массы людей в их действии, движении. Цвет и свет приобретают новое значение, становясь средством эмоционального воздействия на зрителя, средством создания определенной эмоциональной атмосферы, в которой развертывается изображаемое событие.
Идеалистическая концепция исторического процесса, лежащая в основе исторической живописи романтического направления, порой приводит художников в сферу своеобразного религиозного мистицизма, поверхностной символики или самодовлеющей драматизации истории. Этот процесс становится особенно ощутимым в эпоху общего кризиса идеалов романтизма в русской культуре 1840-1850-х годов, когда в общественной жизни происходит становление и развитие революционно-демократических начал.
Позитивное содержание русской романтической живописи - в стремлении приблизиться к пониманию логики исторического процесса, к возможно большей достоверности воплощении исторического события. Эго приводит к целому ряду реалистических завоеваний. Романтический образный строй картины разрушается нарастающими тенденциями реалистического понимания задач данного изобразительного жанра. В этом отношении ярчайшие примеры дает творчество А.И.Иванова. В его искусстве наиболее плодотворно и глубоко проявилось то положительное, что заключал в себе романтизм для русской исторической картины. В то же время именно в его искусстве, в сфере общей романтической концепции исторического процесса, наиболее ярко сказалось реалистическое понимание исторической картины.
Однако, непреходящая ценность исторической живописи русского романизма середины столетия не только в стремлении романтиков к большим темам, открывающим историю в движении, в столкновении ее движущих сил. Ценность русской исторической живописи романтизма отнюдь не ограничена только своим временем. Резонанс ее значительно шире. Многое в ней, как известно, оказалось живым творческим началом для художников последующего времени; не исчерпано это начало и для современного искусства.