Однако не только плодородная черная земля давала блага египтянам: здесь плодоносили поля, сады и виноградники, на берегах Нила в зарослях тростника в изобилии водилась дичь, а в реке — рыба. И Красная земля не была совершенно пуста: в глубинах песков добывали камни, которые считались в Египте драгоценными: гранаты, агаты, яшму, халцедон, горный хрусталь. В более поздние времена здесь нашли изумруды и берилл. Из пустынной части Верхнего Египта перевозили по реке известняк и песчаник для строительства храмов, а из пустынной зоны к северо-востоку от современного Каира везли гранит, черный порфир, базальт для изготовления статуй и саркофагов. И только медь, золото, свинец, цинк, серебро и железо завозили в Египет из прилегающих к нему областей.
В эпоху неолита здесь появились каменные орудия труда, и почти вся многовековая материальная культура Египта связана именно с ними. Появление медных орудий труда (примерно за 4 тысячи лет до н. э.) повысило производительность во всех сферах деятельности, хотя еще долго используются каменные орудия труда как более привычные и распространенные. Бронза и железо вошли в производство поздно: для выплавки бронзы не хватало олова, а железо приравнивалось к драгоценным металлам.
Деление египетской истории на три указанных выше периода известно уже с XIII века до н. э. В период Нового царства, на излете существования египетской культуры в IV—III веках до н. э., египетский жрец и историк Манефон создал (ок. 280 до н. э.) последовательное описание истории Египта, начиная с образования единого государства. Он разделил историю Египта по династиям правителей и насчитал 30 династий, каждая из которых имела особое значение в культуре и жизни общества.
До появления (около III тысячелетия до н. э.) единого государства на территории Египта существовали два государства: на юге — Верхний Египет и на севере — Нижний Египет. Необходимость объединения диктовалась условиями жизни возле реки, два раза в год дающей обильные разливы, при том что в остальное время года солнце иссушало все живое. Нужны были ирригационные сооружения для обеспечения нормального водоснабжения в засушливый период и защиты от затопления во время разливов. Строительство и эксплуатация такой сложной гидротехнической системы требовали наличия развитого управленческого аппарата, упорядоченного административного деления и даже единого плана ремонтных работ. Все эти вопросы могло решить лишь централизованное государство, способное не допускать или устранять конфликты между интересами отдельных номов (греч. nomos “область, округ”) — административных округов (каждый из них имел политический и религиозный центры, войско, герб, богов-покровителей).
Было много попыток объединить Египет, но не всегда они носили мирный характер. Об этом свидетельствует изображение битвы и покорения северян (ок. 3000 до н. э.) фараоном Нармером, правителем Верхнего Египта.
Окончательно удалось объединить страну преемнику Нармера — Мени (Мену, греч. Менесу), как гласят многие предания, хотя сохранившиеся надписи говорят о том, что у Нармера были предшественники, которые носили “две короны”, т. е. что объединение Египта произошло гораздо раньше. Во всяком случае, Менес считается основателем I династии. Геродот сообщает, что он воздвиг плотину, чтобы защититься от наводнения, и построил столицу на стыке Верхнего и Нижнего Египта — город Мемфис.
Египетская культура существует по тем же законам, что и любая “речная” цивилизация. Дело в том, что перед обществом, жизнеобеспечение которого связано с рекой, как в ассиро-вавилонской культуре или культуре инков и майя, обязательно встают проблемы строительства каналов, поскольку никакой пахарь в одиночку не имеет возможностей заниматься орошением своих земель. Уровень знаний пока таков, что сооружение, эксплуатация и управление оросительной системой могут осуществляться только централизованно. Для древнего общества централизация выражается в создании государства во главе с обожествленным монархом. Такую власть принято называть деспотической.
Божественная принадлежность правителя отражена уже в его имени, которое говорит о том, что царь — земное воплощение бога Гора (Хора), считавшегося первым мифическим властелином Египта; кроме того, он — сын Солнца (бога Ра), правитель Верхнего и Нижнего Египта, носящий имена богинь-покровительниц Юга (Нехбет) и Севера (Уаджит). Двойная принадлежность выражалась в бело-красной короне. Помимо этих титулов царь имел и собственное имя, считавшееся священным и запрещенным для повседневного употребления. Для египтян имя, как и любое произнесенное или написанное слово, обладало магической силой. Имя человека было не просто обозначением, это была часть его самого, несшая частицу его сущности [194 с. 175]. Название титула царя “фараон” (с XVI века до н. э.) произошло от египетского “перо” (“большой дом”) — в первоначальном значении “царский дворец”.
Особенностью египетской культуры являются два фактора: ее раннее возникновение, расцвет и неизменность на протяжении трех тысяч лет. С IV тысячелетия до н. э. здесь действовали сложнейшие водные сооружения, люди знали металлы и изготовляли из них различные предметы; за 3000 лет до н. э. строили из кирпича и камня храмы и пирамиды, создавали разнообразные рисунки, богатые по цвету и композиции; ткали изумительной тонкости льняные ткани и расписывали их цветными узорами; знали письмо и счет. К. Керам пишет: “...Египет был стар уже тогда, когда первые собрания на Капитолии положили основание политике римской державы. Он был древен и занесен песками уже в те времена, когда германцы и кельты охотились в лесах Северной Европы на медведей. Его замечательная культура существовала уже тогда, когда только начинала править первая египетская династия,— с этого времени можно говорить о начале достоверной истории Египта, а когда вымерла двадцать шестая династия, до начала нашей эры оставалось еще полтысячелетия. Еще должны были пройти времена господства Ливии, Эфиопии, Ассирии, Персии, Греции, Рима, и лишь тогда взошла звезда над Вифлеемом” [136, с, 731.
Уже в те добиблейские времена были созданы пирамиды, на сооружение которых использовали массивные монолиты весом по пять тонн каждый, обработанные вручную так, что и до сих пор между ними невозможно вставить лезвие бритвы; там стояли тонкие обелиски, высота некоторых из них достигала 28 метров. И на всех этих сооружениях были росписи и надписи, состоявшие из загадочных знаков, рисунков, контуров, символических изображений “людей, зверей, легендарных существ, растений, плодов, различных орудий, утвари, одежды, оружия, геометрических фигур, волнистых линий и изображений пламени” [там же]. Это письмо греки назвали иероглифами (hieros “священный” + glypho “режу”). Кроме изобразительных форм, в написании использовались еще и буквы — 24 согласных. Надписи разного рода не только вырезались на стенах храмов и гробниц, но и наносились на домашнюю утварь при помощи чернил, известных уже с первой династии, и длинных тростинок-кисточек.
Египетская письменность — одна из древнейших в мире, и в ней отразился практически весь начальный путь, который проделало человечество, чтобы передавать и сохранять свои мысли, чувства, знания, пользуясь специальными знаками.
Если пропустить обычный этап передачи информации при помощи различных предметов, узелков, разноцветных шнурков и прочего, то одним из первых способов письма, как и в других культурах, была пиктография. В этом письме используются обычные рисунки, обозначающие именно те предметы, которые нарисованы. Единственный нюанс — эти рисунки символичны. Например, плита фараона Нармера представляет собой не просто рельеф, говорящий о победе Верхнего Египта над Нижним,— на рельефе изображен сокол, держащий в лапе веревку, которая продета через губу поверженного человека, под соколом шесть стеблей лотоса, внизу рельефа — волнистые линии. Ученые прочли эту надпись, поскольку здесь все символы довольно прозрачны: сокол — фараон, стебель лотоса — число “тысяча”, волнистые линии — вода. Текст, с точки зрения лингвистов, должен был звучать так: “Фараон Нармер вывел из озерной страны Ва 6 тысяч пленников” [213, с. 35].
Для того, чтобы расшифровать пиктограмму (греч. gramma “черта, буква, написание”), совсем не обязательно знать язык тех, кто ее создал. Но усложнение жизни общества требует и более сложных записей, для которых недостаточно пиктографии. Нужно вести счета, составлять отчеты и донесения, письма и своды различных правил и многое другое. Поэтому в пиктографию постепенно вводятся знаки, обозначающие слова или отдельные слоги. Довольно долго такие письмена еще переплетены с остатками пиктографии. В текстах египетских стел и пирамид мы видим не только иероглифы, но и различного рода рисунки: птицы, рыбы, волнистые линии. Долгое время ученые не могли расшифровать эти записи, поскольку их затрудняло такое смешение. Французский ученый Жан Шамполном (1790—1832) был первым, кому удалось понять египетские надписи.
В Египте существовало несколько способов письма. На раннем этапе это было идеографическое письмо (греч. idea “понятие, образ”). Им владели только хорошо обученные писцы, поскольку каждый иероглиф соответствовал какому-либо слову или его значащей части (корню слова, например). Постепенно начертания иероглифов упрощаются, изображения исчезают, но степень сложности письма остается прежней. Для того, чтобы писать иероглифами, нужно обладать не только мастерством письма, но и довольно широкими знаниями. Поэтому писцы обучались при храмах почти 11 лет. Эту систему письма называют иератической (греч. hieratikos “священный, жреческий”). Дальнейшее развитие письма позволило выработать нечто вроде скорописи. Это было еще более упрощенное изображение словесных символов. Такое письмо называется демотическим (греч. demos “народ”, demotikos “народный”).