Две противоположные тенденции - западная и восточная - весьма существенно повлияли на формирование русского национального характера, национальной культуры.
Культура России представляет собой самобытное, уникальное явление в пределах более крупной европейской общности. Самодостаточна ее средневековая культура, отмеченная крупными достижениями с выраженным национальным началом: в живописи, архитектуре, в патриотизме прозаической и поэтической литературы, в особом теолого-мистическом направлении философии, имевшим своеобразный выход в подъеме философской мысли второй половины XIX - начале XX в., оказавшим глубокое влияние на западную философию XX в. В Новое время Россия смогла не только впитать идеи западноевропейского Просвещения, но переосмыслить и переработать их на национальной основе, результатом чего стала классическая русская культура XIX в., а затем - на рубеже веков - Серебряного века. Отдавая должное положительному влиянию диалога культур, многие отечественные ученые начала XX в. считали, что усвоенный и переработанный чужой культурный опыт включается в собственную национальную традицию.
Наряду с отмеченным своеобразием русской культуры, безусловно, существуют и общие с Западной Европой направления в развитии литературного процесса, сходные формы и параллели экономической, политической и культурной жизни. Любовь к национальной культуре должна сочетаться и вести к уважительному отношению к другим культурам. Только на этой основе возможен диалог культур. Предостерегая от национализма и “суеверия патриотизма”, Л.Н. Толстой писал: “Глупо, когда один человек считает себя лучше других людей; но еще глупее, когда целый народ считает себя лучше других народов”[4].
Следует заметить, что необходимость учитывать особенности культурного развития Западной Европы и России была высказана и П.Н. Милюковым в 1930 г. Сравнивая путь, пройденный Россией и Западом, он исходил из того, что большинство процессов сопоставимы или подобны, но в каждой стране они получили “особый” характер. Выяснить этот характер для России, и есть задача историка русской культуры. Милюков отмечал, что, исследуя особенности русской культуры, нельзя забывать, что “речь идет о национальной особенности общечеловеческого процесса, а вовсе не о чем-то исключительном и специфическом, составляющим какое-то умаление национального процесса перед другими “цивилизованными” народами. Признать русский народ способным к “культуре” - значит признать его способным к “цивилизации””[5].
Культуру Древнерусского государства можно условно разделить на два неравнозначных по времени периода: собственно древность (становление государственности в период язычества) и Средневековье, начальный момент которого можно по сопоставлению с Западной Европой отнести к моменту принятия христианства. Данное разделение введено для того, чтобы можно было сопоставить влияние трех основных общепринятых составляющих первоначального становления и развития культуры европейского Средневековья на примере Запада и Древнерусского государства. Это: 1 - античное наследие; 2 - культура варварских, языческих племен - германцев, восточных славян и т.п., т.е. коренная, изначальная, исконная культура; 3 - христианство.
Древняя Русь сформировала свои критерии добра и зла, эти добродетели совместились и с их христианским пониманием. Очень четко они выражаются в описании рязанских князей, погибших в битве с монголами в “Повести о разорении Рязани Батыем”: “Были они родом христолюбивы, братолюбивы, лицом прекрасны, очами светлы, взором грозны, сверх меры храбры, сердцем легки, к боярам ласковы, к приезжим приветливы, к церквам прилежны, на пирование скоры, до государских потех охочи, ратному делу искусны, и перед братией своей и перед послами величавы. Мужественный ум имели, в правде-истине пребывали, чистоту душевную и телесную соблюдали… А с погаными половцами часто бились за святые церкви и православную веру. А отчизну свою от врагов безленостно оберегали”[6]. В этом возвышенном и поэтическом прославлении героев можно проследить и иерархию нравственных ценностей, и дань уважения к павшим и указание на то, что православие к XIII в. становится важной составляющей русской духовности. Возможно, не все они соответствовали этому описанию, но они погибли за Родину и должны остаться светлыми и прекрасными в памяти потомков.
В сфере внимания ученых всегда был феномен русской религиозности, особый тип народной духовности, который называли и “двоеверие”, “обрядоверие” и т.п. Действительно, народная религиозность противоречива: с одной стороны, православие для крестьян явно составляло достаточно высокую духовную ценность, с другой - слабый интерес и знание церковных догматов, литургических текстов и т.п. и строгое следование обрядовой стороне вероучения. Обратимся к особенностям организации духовной жизни народа на уровне ее первичного звена - прихода. Там церковное устройство оказалось внедренным в первичные крестьянские миры. Сформировалась своеобразная общественно-идеологическая ячейка - “мирская церковь”, в которой объединились функции гражданские и религиозные, приспособление к насущным запросам и интересам общественно-экономической, правовой, семейно-бытовой жизни. Собранные исследователями материалы (Н.П. Павлов-Сильванский, А.И. Копанев, А.И. Клибанов и др.) говорят о теснейшей связи “мирской” и духовной жизни в крестьянской среде. Рассматривая русскую религиозность и “некультурность” в контексте западноевропейского менталитета, Ф.А. Степун отмечал, что русский народ, благодаря вере сохранил целостность миросозерцания. Необразованность задержала процесс “обездушенья и расцерковления народного сознания”, характерного для западного “просвещенного рационализма”, поэтому “темнота русского простого человека как явление внутрицерковной жизни скорее культура, чем некультурность”[7].
Русская культура в период Московского государства сложилась как самобытная национальная культура. Это была культура христианская, православная, традиционная культура, которая находилась, как и другие аналогичные культуры, в единстве с верой. В XVII в. в русской культуре начался процесс секуляризации. Характерной особенностью Нового времени был разрыв традиционной и новой культуры, секуляризация культуры, “разрыв” интеллигенции, которая была созидательницей новой, светской культуры, и народа, остающегося некоторое время верным старой, традиционной культуре-вере. Секуляризация русской культуры тоже была исторической необходимостью. Однако в каждой стране этот процесс в Новое время происходил по-разному. Обратимся еще раз к мнению П.Н. Милюкова. Он считал, что в России секуляризация, “разрыв” интеллигенции и народа произошел на почве веры. Явным проявление этого была Никоновская реформа при царе Алексее Михайловиче, в результате которой часть населения ушла в “раскол” и стала старообрядцами. В отличие от католичества, православная церковь в России была слабее и не смогла ассимилировать себе культуру той среды, в которую она попала, как это сделала западная церковь. Православие не смогло искоренить старое русское язычество, отсюда повышенное значение ритуальной стороны в русской церкви, вырождение религиозности в обрядность, между тем как идейная сторона религии оставалась для народа непознанной. Кроме того, русское православие было консервативно и не желало меняться в соответствии с духом времени. Оно тесно связало себя с государством еще в период Московского государства, а в результате Синодальной реформы эта зависимость еще более укрепилась. В результате русское православие для русской интеллигенции перестало существовать. Секуляризация породила в России религиозный индифферентизм. “Разрыв” между народом и интеллигенцией в России сводится к тому, что между тем как народ остался при своей “бытовой” вере, интеллигенция осталась без какой бы то ни было религии. Секуляризация русской культуры была, поскольку речь идет о русской интеллигенции, так сказать, чисто отрицательной. Так как церковь не была способна навязать свои собственные идеи, то и освобождение (эмансипация) от церкви не сопровождалось выработкой никакого положительного идеала.
Милюков пишет о “интеллигенции” и о “народе” в целом. Однако в среде русской интеллигенции были люди, которые отличались необыкновенной напряженностью и глубиной религиозных исканий. Некоторые возвращаются к “традиционной” вере, к ее истокам, другие идут по пути богостроительства. Русская философия начала XX в. дала блестящие примеры поиска истины на пути религиозного осмысления мира (С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский). Но эти идеи остались не принятыми народом и интеллигенцией и утвердилась идея революционного, а не духовного преобразования России.
В результате преобразований и реформ XVIII в. в России произошла секуляризация культуры, единая культура-вера разделилась на светскую, гражданскую культуру и духовную. Это явление закономерно для всех стран. Традиционная культура уходит в прошлое. Но в других странах в итоге сформировалась одна культура. И при всех различиях людей образованных, например, Вольтера и среднего человека (обывателя), “человека с улицы”, оба, каждый по-своему, представители одной культуры. В России словно не одна культура, а две. Этот вывод был сделан давно. Его разделяют многие исследователи русской культуры. Однако эта особенность нашей культуры, которая оказала негативное влияние на нашу историю и культуру, разделяя, а не объединяя нацию, иногда даже в самые сложные периоды (революции), все же требует очень серьезного анализа и, что не менее важно, конкретных предложений по преодолению этого разрыва, примеры которого можно найти и в современной культуре.