Одна из ярких школ древнерусского зодчества - владимиро-суздальская - появилась в середине XII в. Независимая политика владимирских князей (особенно Андрея Боголюбского), стремившихся превратить Владимир в административный и духовный центр Северо-Восточной Руси, стимулировала невиданную вспышку строительной активности. Статичность и суровая скупость декора ранних построек (Спасо-Преображенский собор в Переславле-Залесском; церковь Бориса и Глеба в Кидекше около Суздаля) сменились новыми архитектурными формами, в которых органически слиты классическое совершенство конструкций и строительной техники, ясность пропорций, богатство резного белокаменного декора. Сходство с романским искусством Европы характерно для кафедрального Успенского собора и суровых крепостных Золотых ворот во Владимире, пышно декорированного княжеского дворца в Боголюбово, стройной и изящной церкви Покрова на реке Нерль, торжественно-монументального, в верхних частях сплошь покрытого белокаменной резьбой Дмитриевского собора во Владимире. Искусство белокаменной резьбы достигло своей вершины в изощренном декоре последнего памятника владимиро-суздальской школы - Георгиевского собора в Юрьеве-Польском: сплошь покрывавшие его стены орнаментальные и сюжетные рельефы, многофигурные композиции воссоздавали христианско-славянскую картину мироздания.
Византийские зодчие принесли на Русь технику каменной кладки со скрытым рядом, при которой ряды кирпича на фасаде здания выходили через один, а промежуточный ряд был отодвинут вглубь и прикрыт слоем розоватого раствора с примесью толченой керамики (цемянки). При меньших затратах строительных материалов стена храма получалась более прочной и декоративной и практически не нуждалась в дополнительной отделке. Сочетание собственно древнерусских традиций и византийских новшеств создавало своеобразный архитектурный стиль.
В культуре языческой Руси довольно часто встречались живописные изображения, но только с принятием христианства древнерусские мастера овладели секретами абсолютно новой для них образной системой изобразительного искусства - церковных мозаик, росписей, книжной миниатюры. На Русь пришла станковая живопись - иконопись. Византия не только познакомила древнерусских мастеров с новой для них техникой живописи, но и открыла им иконографический канон, за абсолютным выполнением которого следила церковь. Икону называли "богословием в красках"[8] и видели в ней средство обращения чувств и мыслей, верующих к божественному миру. Условность письма должна была подчеркнуть в облике изображаемых на иконе лиц их неземную сущность, поэтому фигуры писали плоскими, неподвижными, использовалась особая система изображения пространства - обратная перспектива. Фигуры на иконе не должны были отбрасывать теней, но освещены сиянием, которое достигалось при помощи общего золотого фона иконы. Кроме того, икона должна была быть аскетичной. Изможденные лики святых на иконе призваны были формировать у верующих новую форму жизненных отношений, противопоставляя их мирским чувствам и устремлениям.
Самые ранние из сохранившихся произведений древнерусского изобразительного искусства были созданы совместно византийскими и местными мастерами, среди которых выделялся Алимпий - монах Киево-Печерского монастыря (конец XI в). Наиболее развито было искусство мозаики и фрески. В соборе св. Софии в Киеве мозаики покрывали наиболее важные и освещенные части храма - центральный купол (Христос Вседержитель) и алтарь (Богоматерь-Оранта). Остальная часть собора была украшена фресками: сцены из жизни Христа, Богоматери, архангела Михаила. В храме были созданы также фрески на светские темы: два групповых портрета Ярослава Мудрого с семьей, фигуры скоморохов, музыкантов, сцены охоты и придворной жизни.
Особое место в древнерусской живописи занимала книжная миниатюра. Изображениями евангелистов, например, было украшено "Остромирово евангелие". Портретные изображения великокняжеской семьи были помещены в Изборнике Святослава 1073 г.; портреты Ярополка и его семьи в "Мстиславовом евангелии" написаны в Новгороде мастером Алексой.
С ослаблением политической силы Киева и образованием удельных княжеств достигли наивысшего расцвета художественные региональные школы. Со 2-й половины XII в. во фресках церквей Георгия в Старой Ладоге и особенно Спаса на Нередице начал формироваться собственно новгородский стиль. Наиболее типичными чертами новгородской живописи являлись острота характеристик образов (внушительность, укрупненность, суровость); сочетание контрастных цветов, отсутствие византийской утонченности и использование фольклорных идей: иконы конца XI - XII в.
Тонкая гармония красок отличают иконы владимиро-суздальской школы ("Боголюбская Богоматерь" середины XII в., "Дмитрий Солунский", конец XII - начало XIII вв.). Изобразительное искусство Северо-Восточной Руси известно только по небольшому числу памятников. Исключительны по художественным достоинствам росписи Дмитриевского собора во Владимире (сохранились сцены "Страшного Суда", исполненные около 1197 г. византийскими и местными мастерами), в которых свобода композиции и замечательный по тонкости серебристый колорит сочетаются с остро индивидуальными характеристиками.
Тесно связана с культурой Северо-Восточной Руси икона Владимирской Богоматери. Среди самых известных изображений Богоматери она совершенна своим художественным выражением чувства материнского страдания и материнского величия. Икона была написана, как считают большинство современных ученых, в 1130-е гг. в Константинополе и, по преданию, восходит к изображению Богоматери, написанному апостолом и евангелистом Лукой. Неизвестному византийскому иконописцу удалось воплотить идеал материнской любви. Свое название икона получила от новой столицы Северо-Восточной Руси - Владимира-на-Клязьме. В 1237 г. при нашествии батыевых орд на Владимир икона пострадала от пожара и грабежа, но осталась цела. Эту икону называют "Державной заступницей Русской земли".
Вокальная и инструментальная музыка составляла неотъемлемую часть различных обрядов. Существовали музыкальные инструменты различных типов, важное место в семейном и общественном быту занимали народная песня, обрядовый фольклор.
В древней Руси не было развитых форм профессиональной светской музыки, песня бытовала в народе, являясь также неизменной принадлежностью княжеского и дружинного быта. Высокое положение в обществе занимали в X-XI вв. княжеские "песнетворцы", прославлявшие князей и их дружины. Представителем "песнетворцев", по-видимому, был Боян, образ которого известен по "Слову о полку Игореве".
В былинах запечатлены имена музыкантов-новгородцев. Это и волшебный гусляр Садко, заставивший своей игрой плясать царя морского. Это и богатыри, игравшие на гуслях, - Василий Буслаев, Добрыня Никитич. Выступали и профессиональные безымянные музыканты-скоморохи. Обладая даром сочинителей, они в то же время были знатоками и хранителями устных традиций обрядовой народной музыки. Церковь порицала участие скоморохов в народных игрищах, ей были чужды обрядовые народные песни и сопутствующие инструменты - труба, сопель, гусли, бубен. Однако, огромное число археологических находок позволяет представить картину их благоприятного существования.
После принятия христианства начала развиваться церковная музыка. Из Византии вместе со священнослужителями прибыли на Русь руководители церковных хоров - регенты. Церковное пение являлось обязательной учебной дисциплиной в монастырских школах. С распадом государства на отдельные княжества основным хранителем древнерусской народной песенной традиции стал Новгород. В результате реконструкции древних сигнальных и музыкальных инструментов появилась возможность их классифицировать: самозвучащие (било, блюдо, ботало, бубенчик, варган, колокольчик, колокол, погремушка, щелкотуха, колотушка); мембранные (бубен); духовые (брунчалка, сопель); струнные (гусли).
Древнерусские мастера были искусными кузнецами и оружейниками, кожевенниками и гончарами, ювелирами и резчиками по дереву, каменщиками, стеклодувами. В декоративно-прикладном искусстве древней Руси особенно оказались живучи образы языческой мифологии. Резные корабли, деревянная утварь, мебель, расшитые золотом ткани и ювелирные изделия пронизаны поэзией мифологических образов. Вещи, найденные в кладах, украшены изображениями животных, имевших символическое значение. Образцом русского декоративно-прикладного искусства с истоками, уходящим в глубину тысячелетий, является Турий рог из княжеского кургана Черная Могила в Чернигове. Турий рог у древних славян использовался в качестве священного обрядового сосуда.
Имели ритуальное значение или служили в качестве оберега женские украшения с символическими изображениями. Золотые цепи, звездчатые серебряные колты - височные подвески (Тверской клад XI-XII вв.), монисто из нарядных медальонов, цветных бус, подвесок, крестиков, усыпанных зернью с тончайшей сканью, широкие серебряные браслеты, драгоценные перстни - все это придавало праздничному женскому наряду многоцветность и богатство. Птицы, змеи, драконы, вплетенные в растительные узоры чеканного орнамента серебряного браслета XIII в. из Киева, головы льва и львицы на браслете из клада в Чернигове XII-XIII вв. также имели смысл заклинательной магии.
Одной из вершин декоративно-прикладное искусство Древней Руси достигло в цветных эмалях - перегородчатой и выемчатой. Эмалью украшались женские головные уборы, цепи, колты, переплеты книг, образки. Древнерусские мастера были искусны в ювелирной технике: в скани, зерни, черни. Высокохудожественного уровня достигло лицевое (изобразительное) шитье и мелкая пластика. Главными центрами создания этих изделий были монастыри и мастерские при великокняжеском дворе. Лицевое шитье выполнялось чаще всего гладью, разноцветными шелками. Золото и серебро применялось до XVI в. мало и только в качестве цвета, обогащающего ясные и чистые краски. Вышивальщицы создавали произведения, не уступающие живописным, их не привлекали ни приемы, ни цветовая гамма иноземных образцов. Византийские композиции творчески перерабатывались.