Развитие промышленности в XVI в. значительно уступало развитию торговли. В основном ремесла сохраняли средневековый характер. Но все же в 30-гг. XVI в. начинает развиваться шелковые мануфактуры, расцвет которых приходиться на XVII в. В отношении книгопечатания к 50-м гг. XVI в. Лион становиться одним из ведущих городов Европы. Но несоответствие промышленной основы процветающей внешней торговли выдает неустойчивость структуры раннего капитализма во Франции.
В XVI в. таможенный протекционизм правительства уравновешивается широкой раздачей индивидуальных привилегий итальянским купцам, от кредита которых оно тогда зависело. Но все же кое -что было сделано – созданы ярмарки, сокращено количество внутренних пошли, организовано мануфактурное шелковое производство в Туре и Лионе. В 1535 г. был заключен выгодный торговый договор Турцией, дававший итальянско-лионскому капиталу право на монопольную торговлю под французским флагом. Впервые систематическую политику меркантилизма стал проводить Генрих IV. Он поощрял развитие сельского хозяйства, субсидировал привилегированные мануфактуры, установил систему таможенных отношений с Голландией и Англией, организовывал широкое дорожное строительство, поощрял промышленный шпионаж.
Трансформации во французском обществе. Во второй половине XV в. во Франции начинает складываться новая политическая система – ранний абсолютизм, расцвет которого придется на первую половину XVI в. Ранний абсолютизм стал новой фазой централизации, т.е. объединения французских земель, административной унификации, усиления королевской власти. Специфику раннего абсолютизма составило относительное равновесие политических традиций, характерных для сословно-представительной монархии с развивающимися элементами административной или бюрократической государственности.
Основой усиления королевской власти в этот период становится разрушение политической организации средневековых сословий.
Перемена положения первого сословия – духовенства – связана с заключением в 1516 г. между королем Франциском I и папой Львом X Болонского конкордата, регламентировавшего отношения между римской курией, галликанской церковью и французской короной. Были пересмотрены важнейшие пункты Прагматической санкции Карла VIII от 1438 г. Франциск отказался от декларации примата собора над папой, принцип выборности иерархов был заменен на королевское назначение на вакантные бенефиции с последующим рукоположением в сан. Это означало торжество монархического принципа и в духовном и в светском воплощении. Галликанская церковь попадала в зависимость от укрепления государства – для королевской власти право назначать на вакантные места было не только инструментом контроля за клиром, но и ресурсом для расширения системы патроната.
Серьезные перемены произошли и в жизни дворянства. Многие дворянские семьи к XVI в. разорились или пресеклись. Их сеньории покупали представители нового дворянства буржуазного, а то и крестьянского происхождения. В XVI в. процесс обновления дворянства протекал еще более интенсивно, например, еще до середины XVI в. преобладало оноблирование по благородным землям, а затем – уже по должности, занимаемой в госаппарате или посредством королевских патентов.
Новые дворянские семьи отчасти вливались в ряды традиционного «дворянства шпаги», отчасти формировали социальный слой «дворянства мантии» - робенов. Высокопоставленные робены, тем не менее, ко второму сословию, но наличие сеньорий хоть и не полностью, но сближало их со старой знатью. Т.о. внутри юридически единого и экономически однородного более-менее единого второго сословия к концу XVI в. сложились две самостоятельные и не сливавшиеся друг с другом социальные группы, что являлось важной чертой французского общества XVI в.
Французское дворянство в XVI в. не было так экономически активно, как английские джентри, но наряду с расточительством среди дворян встречались и крепкие хозяева. Уже после Столетней войны во многих сеньориях был восстановлен домен и организованы фермы, но основные доходы дворянство получало по-прежнему от краткосрочной аренды, капиталистической или переходной к капиталистической.
Государственный аппарат. К концу XVI в. относится возникновение министерств, но еще в XV – XVI в. большую роль стали играть финансовые секретари – чиновники канцелярии, первоначально приставленные к королю для записи его распоряжений, вели переписку с провинциями и державами. В эпоху религиозных войн в руках одного из них – Вильруа, было сосредоточено руководство внешней политикой, второй отвечал за военное ведомство, третий – за королевский двор, четвертый – за протестантскую религию. В связи с этим в XVI в. широко развивается губернаторство. Наряду со старшими губернаторами провинций были и младшие – отдельных областей, городов и замков. В помощь губернаторам назначались и генеральные наместники, которые, как и младшие губернаторы, в основном являлись родственниками губернаторов. Губернаторы ведали военными, административными делами и обороной провинции, контролировали провинциальную и муниципальную жизнь. Они выполняли роль связующих звеньев между провинцией и королевской властью и создавали в провинциях положительную по отношению к верховной власти атмосферу.
Хотя некоторые губернаторы и стали почти самостоятельными государями, этот институт был одним из важных рычагов раннеабсолютистской централизации. К тому же власть губернаторов очень часто ограничивали королевские трибуналы - суды, и в первую очередь парламентские, претендовавшие на самостоятельное господство в провинциях.
Система королевских трибуналов, значительно разросшаяся в XVI в. включала в себя разнообразные по значению и функциям органы. Наиболее древние из них – бальяжи (на юге - сенешальства) - коллективные судебные органы, ведавшие общей администрацией, полицией ополчением и королевским доменом. Их было около сотни. Ниже бальяжей были первичные королевские суды – шателени, преватства. Выше – парламенты, которыми были верховные суды. Наиболее значимым из них был Парижский парламент, выдвинувшийся еще в XIII в. из состава Королевского совета и распространивший свое влияние на треть королевства. В XV -XVI вв. по мере собирания французских земель в ряде столиц провинций – Тулуза, Экс, Бордо, как следствие стремления к самоуправлению также стали возникать парламенты.
Кроме судебных, у парламентов были широкие общеадминистративные функции и надзор за муниципальным управлением. Но самой важной привилегией парламентов было согласование королевских указов путем проверки их на соответствие законодательству и привилегиям провинций. Без такой регистрации законы не вступали в силу. С XV в. у парламентов появилось право ремонстрации – письменного протеста против незаконности распоряжения. Обязательной регистрация становилось лишь при присутствии короля в Парижском парламенте. Но провинциальное чиновничество, для которого авторитет парламента был крайне высок, могло просто саботировать указ, разосланный с пометкой о принудительной регистрации. Реально же все зависело от баланса сил – если позиции правительства были сильны, оно могло заставить парламенты принять указ, но в период кризисов ему приходилось отступать. Но иногда и сильное правительство считало лучшим воспользоваться советом компетентных юристов и удовлетворяло ремонстрацию.
Наряду с парламентами и бальяжами существовал оформившиеся на протяжении XVI в. органы финансовой администрации. Сбор прямых налогов осуществляли чиновники – контебли, должности которых покупались финансистами. Косвенные налоги давались на откуп компаниям финансистов. Но процесс взимания налогов при этом контролировался королевскими трибуналами. К группе верховных судебных инстанций входили и местные счетные палаты, которые проверяли финансовую отчетность и палаты косвенных сборов, разбиравшие вопросы налогообложения, Ключевым звеном финансовой администрации были созданные во второй половине XVI в. финансовые бюро казначеев Франции, осуществлявшие в генеральствах (финансовых округах) раскладку прямого налога - тальи - и сдававшие некоторые косвенные налоги. Бюрократическая машина французского абсолютизма была самой мощной в тогдашней Европе, но в силу архаичности – продажи должностей, роли личных связей, политики привилегий в виде ремонстраций – она сохраняла в себе элементы сословного представительства.
Зарождение института интендантства также относится к середине XVI в. когда в условиях обострения социально-политической борьбы в стране правительство стало значительно чаще рассылать в свои провинции, профессиональных финансистов и юристов, призванных помочь губернаторам в технических вопросах управления. Уже в период религиозных войн интенданты по несколько лет стали задерживаться в провинциях, но постоянными представителями правительства они стали в 30-40-х гг. XVII в.
Рост материальных возможностей государства проявляется также в военной и финансовой сферах. Феодальное ополчение - бан и арьребан утратили к XVI в. свое значение. Уже на исходе Столетней войны была создана постоянная наемная армия – ордонансовые роты, в которых к началу XVI в. служило около трех тысяч человек тяжеловооруженных рыцарей – жандармов и четыре – пять тысячи конных слуг, несколько десятков тысяч лучников-ополченцев и швейцарская пехота, которые использовались для гарнизонной службы. В годы Итальянской войны армия достигала 30-40 тысячи человек. С развитием огнестрельного оружия рыцарская конница и лучники постепенно утрачивали свое значение, ведущим типом военной организации становиться наемная армия кондотьеров [11, 184]. Капитаны и полковники получали или покупали королевский патент на вербовку легкой кавалерии и пехоты, вооруженной мушкетами и пиками. Численность армии в мирное время возросла и составляла уже 25 тыс. человек.