Первым ввел в научный обиход термин "культура" немецкий мыслитель С. Пуфендорф (1632–1694), обозначив им результаты деятельности общественного человека, противостоящей стихийным силам природы. Немецкий философ и антрополог В. Гумбольдт (1767–1835) охарактеризовал культуру как установление господства человека над природой с помощью наук и ремесел. При этом он сделал существенную оговорку: каждый новый шаг общества на пути материального овладения природой стимулирует возрастание духовных и интеллектуальных сил человека.
В русском "Карманном словаре" Н. Кириллова (1846) термин "культура" истолковывался в значении деятельности, направленной на пробуждение дремлющих в предметах сил, и известной степени развития этой деятельности. Правда, в России XIX в. культура чаще сопрягалась с духовным подвижничеством, духоборчеством, религиозно-гуманистическими исканиями, чаяниями добра и справедливости. Русский характер издавна определял высокую оценку духовности, которая соразмерялась со служением высоким идеалам, с утверждением "всеохватывающей корневой человечности" (Э. Сепир). Многие русские религиозные философы (Франк, Н. О. Лосский, П. А. Флоренский и др.) основывали великую культурную работу на необходимой связи внутреннего нравственного опыта с человеческими глубинами всемирной истории, проникнутой "абсолютным началом". В этом идеалистическом ключе до конца выдержан фундаментальный труд Вл. Соловьева "Оправдание добра".
В рамках европейского Просвещения утвердилось абстрактно-гуманистическое космополитическое понимание культуры как закономерного воплощения философского и научного разума, выражающегося в историческом совершенствовании человека и человечества и призванного сделать счастливыми всех людей.
Гуманизация культуры здесь подтягивалась до мерки распространяемых по всему миру западноевропейских идеалов и образцов. "Куда бы ни заходил на широких просторах истории человеческий разум, он ищет только самого себя и обретает только себя самого", – считал философ-просве-титель И. Г. Гердер (1744–1803), один из вдохновителей движения "Буря и натиск". При этом он подчеркивал, что гуманный человек-творец является высшим смыслом развития "единого мирового организма", коим становится человечество, и чем больше чистой истины и человеколюбия встретил разум в своих странствиях, "тем прочнее, полезнее, прекраснее будут его творения и тем скорее согласятся с их правилами умы и сердца всех людей во все времена истории". В XX – начале XXI в. критически мыслящие гуманитарии серьезно задумываются над вопросом: самодостаточен ли узко понятый европейский разум в поисках чистой истины и человеколюбия? Провозглашенный просветителями идеал "иррадирующего гуманизма" (от лат. irradio – сияю) сильно расходился с экспансионистской политикой ведущих западноевропейских держав.
Справедливости ради надо признать, что в своих широких и многоплановых историко-культурных, историко-лингвистических обзорах, а также в изучении формирования Земли и географического расселения народов И.Г. Гердер занимал более гибкую позицию, подмечая разные социокультурные опыты их развития. По его представлению, каждый народ, внося свою лепту в общее дело прогресса, вырабатывает самобытные представления о счастливой и благополучной жизни, об оптимальном жизненном порядке, о соотношении материальных и духовных ценностей, закрепляемых в языке, национальной религии, преемственных традициях и способах жизнедеятельности.
Более последовательно идею лингвокультурной дифференциации народов развил в научной философской антропологии В. Гумбольдт, увязывавший в своем многогранном мировоззрении всеобщие идеалы интеллектуального гуманизма с убеждениями в правомочности культурного плюрализма, обусловленного разнообразием национальных характеров и языков.
В XIX – начале XX в., во многом благодаря работам JI. Моргана "Древнееобщество", Э. Тайлора "Первобытная культура", Дж. Фрейзера "Золотая ветвь", утвердилось этнографическое понятие культуры. Краткое его определение дано Э. Тайлором: "Культура, или цивилизация, в широком этнографическом смысле слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества". Он сопроводил его умозрительным пояснением абстрактно-гуманистического толка: "С идеальной точки зрения на культуру можно смотреть как на общее усовершенствование человеческого рода путем высшей организации отдельного человека и целого общества с целью одновременного содействия развитию нравственности, силы и счастья человека".
Возникает законный вопрос: имеют ли живущие на земле народы совершенно одинаковые представления о сущностных основаниях и соотношениях нравственности, силы и счастья? Этим вопросом задавался еще во второй половине XVIII в. зачинатель культурной антропологии Жан Жак Руссо, выражая свое жесткое несогласие с гегемонистским доктринерством великодержавного западноцентризма.
Недостатки линейно-прогрессистской парадигмы культуры с притянутыми к ней этнографическими фактами в дальнейшем были умножены коммунистической утопией К. Маркса и Ф. Энгельса, вариантами социологической (социально-исторической) глобалистики О. Конта и Г. Спенсера, идеалистической метафизикой М. Шелера, спекулятивно декларировавшего в статье "Человек в эпоху уравнивания" "мировой закон" тотальной унификации цивилизаций, и тому подобными "универсальными" социально-философскими доктринами, которые сегодня реставрируются апологетами неолиберальной глобализации. Суть этих недостатков заключается: 1) в некорректном отождествлении понятий культуры и цивилизации; 2) в сомнительном представлении глобальных устремлений западной суперсистемы культуры и цивилизации в качестве эталонного сверхобразца, конечной цели "пылящих сзади" других культур и цивилизаций; 3) в искусственном уравнивании их между собой некими однородными законами и одинаковыми потребностями ("весь мир есть одна страна"); 4) в недооценке антропологических, ментальных, формотворческих различий этнонациональных культур, которые вовсе не стремятся к унификации, унылому однообразию.
Объективные результаты культурологических исследований показывают, что непрерывное выживание конкретных культур, особенно небольших по масштабу, непосредственно зависит от последовательного стремления их коллективных субъектов к наращиванию и качественному обновлению своеобразных традиций и преимущественно внутренней модернизации специфических стилей, которые объединяют их с базовыми субцивилизациями.
Культурная антропология, получившая распространение во второй половине XX в., подвергла критике субъективистскую западноцентристскую схематологию культуры вместе с метафизическими схемами линейного цивилизационного "прогресса". Истинный прогресс разнокачественных разномасштабных культур и цивилизаций заключается в неуклонном росте их внутреннего разнообразия, связанном с преемственностью и обогащением их специфических стилей. При достижении этими культурами и цивилизациями форм равноправной диалогической коммуникации, активизации их избирательного информационного, творческого обмена и многопланового разномасштабного объединения утверждается альтернативная глобализация.
Обязательным условием выживания дифференцированного человечества являются:
а) неуклонное воспроизведение некоего оптимума внутренних культурно-цивилизационных различий;
б) создание "порогов коммуникаций", "защитных фильтров" взаимодействующими культурами;
в) сохранение и укрепление каждою из них собственного ценностно-смыслового и структурного единства (К. Леви-Строс).
Жизнеспособные этнонациональные культуры развиваются самостоятельно, относительно автономно, совершенствуя неповторимые стили, на основе собственных ментальных формообразований и согласно своим специфическим закономерностям. Заимствование же культурами друг у друга дополнительных образцов в процессе взаимного обогащения и конвергенции (которая своевременно выводит их из режима "параллельного" функционирования) носит характер трансформации (Э. Сепир). Положения методологически сплоченных культурологии, менталогии, гуманитарной антропологии имеют большое значение для решения проблем самосохранения и прогресса отечественной культуры и цивилизации, для грядущего Нововозрождения человечества в целом. Генеральная цель Нововозрождения "кооператива отечеств" состоит в сохранении и гуманистическом обновлении самобытных культур и цивилизаций, в продолжении каждой из них собственной истории. Служение этой великой цели придает большой смысл индивидуальному и коллективному творчеству, самой человеческой жизни.
1.3 Ценностно-нормативные и личностные аспекты культуры
культура коммуникационный ценностный лингвокультурный
Смыслы – ценности – нормы – идеалы культуры. Культура – это, прежде всего, творчество смыслов. По образному выражению М. Вебера, человек – это животное, опутанное "сетями" смыслов, сотканными им самим. Эти "сети" и есть культура. Корректируя приведенную мысль, можно заметить, что люди постоянно меняют конфигурацию такого рода "сетей", чтобы, очевидно, добиться большей свободы в социальных действиях, поступках, интеллектуальных искушениях и творческих порывах. Однако абсолютной свободы от культуры еще никому достичь не удалось. Монстр и проницшеанский сверхчеловек – это всего лишь плоды сказочно-мифологической фантазии или духовно надорванной философской гиперболы, а также профанных американских "телеужастиков".
По убеждению австрийского психолога В. Франкла, смысл в своих истоках индивидуален, поскольку представляет собой центральный целеполагающий мотив, исходя из которого личность определяет полностью самостоятельно, руководствуясь голосом совести и внутренней ответственностью, свой рискованный поступок, сама прочерчивает единственно правильную линию поведения в проблемных и конфликтных ситуациях. В. Франкл приводит в этой связи слова древнееврейского мудреца Гиллеля: "Если я не сделаю этого – кто сделает? И если я не сделаю этого прямо сейчас – то когда же мне это сделать? Но если я сделаю это только для себя самого – то кто я?"