1) неумение найти адекватный ответ на вызов (последним может быть внешнее завоевание, иногда сменяющее империалистическую экспансию, либо внутренний тотальный кризис, либо то и другое одновременно);
2) угасание у маргинализируемых субъектов воли к сохранению цивилизации в единстве с культурой;
3) взаимное отчуждение утратившего авторитет правящего меньшинства плохо управляемого большинства и упавшего духом творческого меньшинства, устремляющегося в «башню из слоновой кости» или проявляющего индифферентность к ассимиляции собственной культуры, инкорпорированию своей цивилизации чужой, утрате политической самостоятельности (распады гиперкризисной древнеримской империи, «эмбриональных» хеттской, готской, половецкой и других не самоопределившихся до конца цивилизаций служат наглядными историческими иллюстрациями типичных деструктивных тенденций к расколу и распаду);
4) разложение «ментальной матрицы», духовных основ кризисного общества и «размывание» стиля надломленной культуры и цивилизации;
5) чрезмерная закрытость и крайний консерватизм, цепляние за отжившие формы жизни — зелотизм*, либо, наоборот, всеядность и безграничное подражательство, саморазрушение притоком извне беспорядочных нововведений — иродианство.
Третий из приведенных разрушительных моментов является наиболее опасным. Цивилизацию, утрачивающую историческую ориентацию и собственный стиль, к гибели приводит необратимое разделение государства, народа и интеллигенции, лишившихся объединительной идеи, образно говоря, «развод», который не сопровождается новым «браком». Подрывная сила данного фактора нередко приводила к катастрофе зарождавшиеся сообщества. Русский философ и историк Л. П. Карсавин в книге «Культура средних веков» отмечал факт «самоубийства» остготской цивилизации, в котором во многом были виноваты король остготов Теодорих и его окружение. Правитель пытался подогнать «эмбриональную» культуру и цивилизацию под образец реликтов распавшейся гиперкультуры и суперцивилизации Западного Рима, дополнив их византийской пышностью и великолепием. Эта ложная идея загубила неразвившийся «эмбрион».
Другие раннефеодальные цивилизации (например, франкская, англосаксонская) выжили и трансформировались в средние века, дав ростки новым национальным государственным образованиям и проявив в ходе «прививок» избранных «римских черенков» достаточную осмотрительность и самостоятельность, приверженность сбалансированному способу самопреобразования, который основывался на взаимном адаптировании и взвешенной гибридизации варварской, христианской и античной культур.
Рассматривая генезис выживших (и трансформировавшихся) цивилизаций, А. Дж. Тойнби указывал на радикальный способ отрицания ими своих предшественниц: «Начав с мутаций, преобразовавших примитивные общества в цивилизации, мы обнаружили процесс перехода от статического состояния к динамической деятельности. Эта же формула характеризует и альтернативный способ возникновения цивилизации — через отчуждение пролетариата от правящего меньшинства ранее существовавших обществ, утративших свою творческую силу. Правящее меньшинство такого Рода обществ статично (крайне консервативно. — И.Ш.), и отделение пролетариата представляет собой динамичную реакцию именно на эту статичность, что в конечном счете оказывается главным условием возникновения нового общества». При эволюционных же изменениях активная масса создает духовно-практическую почву для поворотных реформ и выдвигает из своей среды резерв пассионарного творческого и правящего меньшинства, генерирующего вместе с ней новую идею, форму жизни, стиль культуры и цивилизации.
В целом в настоящую эпоху самосохранение и восходящее развитие национальных и общенациональных цивилизаций в значительной мере обусловливаются:
- их способностью образовывать с однокоренными культурами ментальные и стилистические целостности, в которых внутренняя модернизация преобладает над привнесенной;
- органичным активным включением в соответствующие региональные и суперрегиональные цивилизации и функционально точным самостоятельным самоопределением в их (или на их)границах;
- обретением каждой общенациональной культурой и цивилизацией подвижной индивидуальной меры открытости-закрытости, выработкой с помощью надежного «фильтра-мембраны» рациональной модели коммуникации с иными разномасштабными культурно-цивилизационными мирами.
Приоритеты духовно сплоченных и стилистически единых общенациональных культур и цивилизаций при возрастании значения растущих международных органов в регулировании отношений между государствами и союзами государств сохранятся и никогда не будут переданы искусственно образованному вненациональному «сверхгосударству», как бы красиво оно ни называлось. В частности, досужие разговоры о грядущих «Соединенных штатах Европы» ведут люди, недостаточно проштудировавшие страницы истории (Древнего Рима и Священной Римской империи) и игнорирующие выводы культурологии, гуманитарной антропологии и ментологии.
Объединенный дух «беларускасцi» и «беларуска-рускасцi» в лице его достойных носителей будет жить всегда, проявляясь в новых творческих узорах на традиционной канве, обогащая национальную картину мира. Стиль творческого традиционализма сохранит цивилизацию соработников-собственников и близкую их уму и сердцу демократическую элитарно-массовую культуру, которая из века в век будет достигать подвижного динамического равновесия, «гомеостаза» материальных и духовных ценностей. Белорус, как и голландец, находит в этом равновесии и в простоте привычных форм «здесь-бытия» способы надежного и устойчивого жизнеустройства.
Список использованных источников
культура цивилизация общественный взаимоотношение
1. Драч Г.В., Матяш Т.П. Культурология. Краткий тематический словарь – М.: «Феникс», 2001.
2. Ширшов И.Е. Культурология – теория и история культуры: учебное пособие / Ширшов И.Е. – Мн.: Экоперспектива 2010.
3. Культурология. Учебное пособие Под редакцией А. А. Радугина – М., 2001.
4. Эренгросс Б.А. Культурология. Учебник для вузов / Б.А. Эренгросс, Р.Г. Апресян, Е. Ботвинник – М.: Оникс, 2007.