Рисунки настолько смелы, просты и естественны, что трудно представить себе, что их создатели жили несколько тысячелетий назад. Это зарисовки голов, рук, профилей, поз и движений животных (например, дрессированных обезьян); музыкантов и акробатов; обнаженной девушки сидящей на карточках и раздувавшей огонь в печи или плывшей в зарослях и ловящей руками рыбу. Наброски иногда наивны, даже беспомощны, вероятно, это учебные работы, но большинство исполнено профессионально и уверенно.
Среди рисунков есть группа комических изображений, схожие с ними мотивы встречаются на рельефах и папирусах, в росписях на керамике. Здесь вместо людей действуют звери, причем в композициях, повторяющих в той или иной мере официальные каноны: кот преподносит гуся торжественно восседающей на троне крысе; лев и газель играют в шахматы; мышиный царь, подобно фараону, стоит на колеснице, запряженной парой собак, и устремляется на штурм кошачьей крепости; осел, лев, крокодил и обезьяна играют на музыкальных инструментах. Возможно, эти рисунки приближались к карикатурам, или воспроизводили эпизоды ритуальных представлений, которые жрецы разыгрывали в масках священных животных.
5. Скульптура в храмах и погребениях
В искусстве Древнего царства огромную роль играла скульптура. Египетские статуи исполнялись согласно канону (греч. "норма", "правило") – строгим законом, которым подчинялось изобразительное искусство. Они представляли собой фигуры, стоящие с выдвинутой вперед ногой либо сидящие на троне с прижатыми к груди или лежащими на коленях руками и сомкнутыми ногами. Помещенные в поминальные храмы и гробницы, статуи олицетворяли собой умерших и являлись вместилищем их души, а потому отличались портретным сходством с ними. Каждая скульптура высекалась из прямоугольного блока камня по заранее прочерченной разметке и затем тщательно отделывались в деталях.
Образы, созданные в придворных мастерских Мемфиса, обращены, как и все древнеегипетское искусство, к вечности, поэтому из них изгонялось все случайное, суетное, второстепенное. Все скульптуры объединял художественный канон: спокойствие, симметрия и равновесие величественных и застывших поз, однообразие жестов, бесстрастность лиц. В то же время они удивительно жизненны. Каждый портрет эпохи Древнего царства уникален.
В портретных изображениях фараонов скульпторы воплотили стремление к значительному, совершенному. Существовало несколько видов канонического изображения фараона: идущего – с вытянутой вперед ногой; спокойно сидящего на троне – его руки лежат на коленях; усопшего – в облике бога Осириса со скрещенными на груди руками, которые держат символы власти – жезл и плеть. Атрибутами фараона были также клафт – полосатый платок с концами, спускавшимися на плечи; немес – головная повязка; короны – белая, в форме кегли(символ Верхнего Египта), и цилиндрическая красная, с высоким закругленным выступом сзади (символ Нижнего Египта). Иногда одна корона возлагалась поверх другой. На повязке в середине лба укреплялся урей – изображение священной кобры, хранительницы царской власти на земле и небе. Непарадный головной убор, хепреш, имел вид синего шлема. В облике властителя портретное сходство должно было обязательно сочетаться с торжественной монументальность и величием. Примером тому может служить статуя фараона Хефрена (XXVII в. до н. э.), охраняемого богом – соколом Гором (в заупокойном храме в Гизе).
Деревянная статуя вельможи Капера (середина III тысячелетия до н. э. ) – дородного степенного пожилого египтянина с посохом в руке – так поразила нашедших ее при раскопках рабочих сходством с их сельским старостой, что за ней навсегда сохранилось это название. Как живой, сидит с поджатыми ногами писец Каи (середина III тысячелетие до н.э.), на коленях он держит развернутый свиток папируса. Внешне сдержанный, но внутренне напряженный, он словно ловит каждое слава своего властителя. В парных статуях царевича Рахотепа и его супруги Нофрет (первая половина III тысячелетия до н. э.), восседающих на тронах, передано состояние наивной чистоты, доверчивого приобщения к таинству вечной жизни. По традиции статуя Рахотепа окрашена в красновато-коричневый цвет, а статуя Нофрет – в светло-желтый. Царевна изображена в белой облегающей одежде и в коротком черном парике, на шее у нее разноцветное ожерелье. У молодой женщины плотная фигура, ее округлое, несколько тяжеловатое лицо, выразительные глаза подкупают непосредственной жизненностью.
Сидящей на троне зодчий Хемиум (XXVIII до н. э.), построивший великую пирамиду Хеопса, - тучный мужчина с оплывшим телом и властным, холодным, надменным выражением лица. Его облик отмечен несомненной интеллектуальной незаурядностью.
При выполнении рельефов (скульптурных изображений на плоскости) и настенных росписей использовался традиционный прием плоскостного расположения фигуры: ее ноги и лицо изображались в профиль, глаз в фае, а плечи и нижняя часть туловища – в трехчетвертном развороте. Скульпторы пытались таким образом показать персонаж с разных сторон, совместив наиболее выигрышные точки образа. В создании рельефов участвовало несколько мастеров. Сначала опытный художник намечал общую композицию на стене, которую завершили в деталях его помощники. Затем резчики переводили рисунок в рельеф; на последнем этапе его раскрашивали плотными густыми красками. В изображении главную роль играла линия, а не цвет. На одном из рельефов представлен зодчий Хесира (XXVIII в. до н. э.). Стройная мускулистая фигура с широким разворотом плеч, гордый орлиный профиль говорят о его внутренней силе.
Наряду с плоским, почти не выступающим над поверхностью стены рельефом возник, а позже широко распространился так называемый углубленный рельеф: врезанное изображение заполнялось краской, и появлялся цветной силуэт.
Рельефы развертывались один над другим; каждый представлял собой повествовательный ряд. Фигуры располагались вереницами – в схожих позах, с одинаковыми жестами; на светлом фоне четко выделялись кирпично-красные тела мужчин и желтые – женщин. Изображались сельские работы, труд ремесленников, охота, рыбная ловля, процессии носителей даров, погребальные шествия, загробные пиршества, строительство лодок, игры детей и многие другие сцены. "Владелец" гробницы как бы наблюдал за всем происходящим.
Фараон, вельможа или хозяин поместья всегда изображались более крупными по сравнении с их окружением. В рельефе гробницы Мерерука (XXVIII в. до н. э.) огромная фигура вельможи расположена, согласно традиции, близ входа в гробницу; у его ноги стоит изящная Херватетхет, которая едва достигает колена супруга. Сильные мира сего выглядят торжественно и величественно даже в сценах, полных опасности и азарта, как, например, в сцене охоты на гиппопотама (гробница Ти, XXVIII в. до н. э.). Окружающий человека мир живых существ и предметов передан достоверно и узнаваемо: разнообразные звери, птицы, рыбы, орудия труда и музыкальные инструменты, одежда, украшения. В символических атрибутах фараона и богов угадывающих их реальные прообразы: в урее (эмблеме власти) – вставшая на хвост египетская кобра, в скарабее (солнечном талисмане) – африканский навозный жук. Эти образы навеяны самой природой.
6. Статуи фараона Аменхотепа III
Две гигантские статуи сидячего на троне Аменхотепа III (около 1455 – 1419 гг. до н. э.) – единственное, что осталось от знаменитого храма и дворца этого выдающегося правителя. Двадцатиметровые исполины со сбитыми лицами и мощными торсами, сложенные из крутых каменных блоков, одинаково возвышаются среди каменистой пустынной равнины на фоне далеких холмов. Колоссы Мемнона – так стали называть их в I в. до н. э., когда одна из статуй, поврежденная землетрясением, на восходе солнца начала издавать печальные звуки. По представлениям древних греков, таким способом мифический эфиопский царь Мемнон, погибший от руки героя Ахилла, приветствовал свою мать – греческую богиню утренней зари Эос. Феномен "поющей" статуи ученные объясняют утренними температурными колебаниями воздуха, проникшего в изломы скульптуры. После реставрации, проведенной по приказу римского императора Септимия Севера в начале III в., изваяние умолкло навсегда.
7. Суд Бога Осириса
Почитание бога Осириса как вершителя человеческой судьбы в загробном мире, покровителя и богатых, и бедных отразилось в многочисленных изображениях божества. Его представляли то в виде мумии, сквозь которую прорастают стебли злаков, то в виде восседающего на троне владыки загробного царства. На голове Осириса высокая корона фараона, его ноги сплетены, как у мумии, в скрещенных на груди руках он держит жезл и плеть – символы власти. Как бога растительности, Осириса изображали в короне из стеблей папируса сидящим среди деревьев или оплетенным виноградной лозой. Тело и лицо его, как правило, были окрашены в зеленый цвет. Долгий путь умершего к престолу Осириса подробно описан в религиозных текстах "Книги мертвых" (XVI – XI в. до н. э.) – сборнике текстов, молитв, заклинаний, магических формул, гимнов. Книга должна была помогать умершему преодолевать препятствия на его пути в загробное царство бога Осириса и к райским полям вечного блаженства Иару. Вместе с мумией "Книгу мертвых" клали в саркофаг. Осирис вершил суд в Велико Чертоге Двух Истин. Умершего сопровождают Анубис, бог бальзамирования (его изображали в лице черного шакала или собаки, чаще с человеческим телом и головой шакала), боги Гор и Тот, богиня Исида и павиан (священное животное, посвященное Тоту). Усопший произносит "Исповедь отрицания" ("не убивал", "не чинил людям зла", "не воровал…"). Перед сидящим на троне Осирисом совершается ритуал психостасии (от греч. "психе" - душа, "статис" - "неподвижный", "стоящий"): сердце умершего взвешивают. ( По представлениям египтян, сердце – вместилище разума). На одной чаше весов лежит сердце, вынутое Анубисом, на другой – страусовое перо богини истины Маат. Если равновесие весов нарушится, значит, сердце покойного отягчено грехами, и тогда его пожирает охраняющее весы чудовище Амт с головой крокодила и туловищем гиппопотама. Непременный участник психостасии – бог мудрости Тот. Во время суда он обычно стоит справа от весов, записывая результаты взвешивания. Миф об Осирисе и Исиде получил широкое распространение в греко-римском мире; о богине писали многие античные авторы. К изображению Исиды, которая кормит грудью лежащего на ее руках маленького Гора, восходит иконография Богоматери с Младенцем.