Муж нередко кричал и стонал вместо жены, отвлекая злые силы от роженицы.
При тяжелых родах применялся целый набор магических средств помощи роженице. Считалось, например, что всякая замкнутость препятствует родам, поэтому прибегали к действиям, символизирующим или имитирующим разрыв замкнутости: развязывали все узлы на одежде роженицы и ее мужа, отмыкали в доме все замки, расплетали косы и т.п.
Применяли также троекратный обход роженицей стола, на углах которого насыпали кучки соли.
Когда женщине приходилось мучаться родами двое-трое суток, просили священника отслужить молебен женским святым «узоразрешительницам», помощницам при родах — великомученице Екатерине, пресвятой Богородице Федоровской, или Троеручице, или Успению пресвятой Богородицы. В некоторых местностях у священника брали церковный пояс, чтобы обвязать им роженицу.
Когда ребенок появлялся на свет, у мальчика пуповину перерезали на топорище или стреле, чтобы рос охотником и мастеровым, у девочки — на веретене, чтобы росла рукодельницей. Перевязывали пупок льняной ниткой, сплетенной с волосами матери и отца. После благополучного окончания родов повивальная бабка закапывала детское место в каком-нибудь углу избы. Затем обмывала новорожденного нагретой водой, в которую обычно клали серебряные монеты, желая малышу богатства в будущем.
Иногда повитуха исправляла голову ребенка. Полагали, что она могла сделать его круглолицым или длиннолицым.
Потом бабка хлопотала около родильницы: парила ее в бане или в печи, правила живот и сдавливала груди, чтобы удалить первое плохое молоко.
Чтобы ребенок был спокоен, после рождения его обертывали отцовскими портами или при пеленании использовали толстые нити, так называемые верчи, а сверху покрывали материей зеленого цвета.
Вообще пояс как амулет, магический атрибут играл большую роль в язычестве. Это нашло отражение и во многих более поздних религиях. Пояс символически делит человеческое тело на две половины — земную и небесную, нечистую и чистую и выполняет функцию защиты от злых сил. Ту же охранительную роль играл пояс, которым повязывала ребенка крестная мать по истечении шести недель со дня его рождения. Считалось, что не опоясанный ребенок может умереть.
Таким образом, современный обычай обвязывать новорожденного, спеленатого в одеяльце, при выписке из роддома лентой — мальчика синей (голубой), а девочку красной (розовой) имеет объяснение. У царского дома Романовых существовал обычай награждать новорождённого мальчика орденом Святого Андрея Первозванного (синяя орденская лента), а девочку — орденом Святой Екатерины (красная орденская лента).
Первой пеленкой сыну служила отцовская рубаха, дочери — материнская: Вообще все самые первые действия с младенцем (купание, кормление, подстригание волос) были окружены ритуалами.
На сороковой день мать с новорожденным, по правилам церкви, входила в храм: мать выслушивала очистительную молитву, а младенец воцерковлялся, то есть вводился в общину верующих.
В первые послеродовые дни женщины — родственницы, соседки, в основном детородного возраста, — приходили проведать роженицу и приносили ее семье различную еду — хлеб, булку, пироги, печенье.
Позднее, особенно в городах, этот обычай преобразился в подношение новорожденному денег «на зубок», «на обмывание ножек». Сохранился он и поныне, чаще в форме подарков новорожденному от родственников и близких в виде игрушек, детской одежды и др.
1.2. Крещение
Желая приобщить новорожденного к христианской вере, родители несли его в церковь, где священник крестил его, опуская в купель с водой. При этом нарекалось его имя.
Опасаясь воздействия нечистой силы (вера в сглаз и т.п.), люди стремились окрестить ребенка как можно скорее. Среди крестьян ходили многочисленные рассказы о несчастной участи душ детей, умерших некрещеными и не имеющих вследствие этого покоя. Успокоить их можно было, лишь дав имя. А хоронили таких детей на перекрестках дорог, где их могли «крестить» прохожие.
Перед уходом в церковь для совершения обряда крещения повивальная бабка, производила над ребенком ряд магических действий: купала его в корыте, наполненном проточной водой, сопровождая омовение произнесением заговоров. Затем она одевала ребенка в разрезанную отцовскую или материнскую рубаху (в соответствии с полом младенца) и, поднеся к отцу для благословения, передавала ребенка куму, если это был мальчик, или куме, если это была девочка.
Для обряда крещения приглашали кумовьев. Приглашение восприемников совершалось отцом новорожденного.
Главные действующие лица при крещении — крестные родители или восприемники (то есть принимающие ребенка из купели), в народе они именовались кумом и кумой.
В народе восприемники считались вторыми родителями ребенка, его опекунами и покровителями. В них часто выбирали кого-либо из родственников — взрослых, уважаемых и состоятельных. Приглашение в крестные считалось честью, и отказ от кумовства оценивался как грех. Те семьи, в которых дети часто умирали, приглашали в кумовья первого встречного, считая, что его счастье перейдет новорожденному.
Восприемники несли иногда весьма значительные расходы. Кум покупал крест, расплачивался со священником, кума должна была принести ребенку рубашку и несколько аршин ситца или холста, а также полотенце священнику, чтобы утереть руки после погружения ребенка в купель. По истечении шести недель кума приносила ребенку пояс.
Главная роль на крестинах принадлежала не родному отцу новорожденного, который держался изолированно, а крестному отцу, куму. У многих народов восприемничество было делом наследственным, а крестный отец оставался постоянным лицом, то есть крестил всех детей данной семьи.
В русских свадебных обрядах в различных местностях посаженный отец, которым обычно бывал крестный жениха, именовался дружком, или дядькой, которым он часто и являлся. В качестве свата он играл иногда большую, чем родной отец, роль при выборе невесты.
Обычай кумовства долгое время не признавался православной церковью. До конца XV века участие кумовьев в церковном обряде запрещалось. Восприемничество порождало отношения, подобные родству, — кумовство. Ссору с кумовьями считали особым грехом, женщины боялись показаться перед кумом босыми или простоволосыми. Зато обычно снисходительно относились к близким отношениям между кумом и кумой, их сожительство не считалось особым грехом. Естественно, такая народная практика осуждалась православной церковью как противоречащая религиозной морали. Но народный обычай устойчиво сохранялся, поэтому церковь пошла на уступки и допустила к участию в церковном обряде крещения сначала одного восприемника — крестного отца. И гораздо позднее ввела в обряд крещения крестную мать, первоначально только для девочек. Пол восприемника должен был соответствовать полу крещаемого ребенка.
На восьмой день после рождения или ранее — если младенец слаб — совершалось крещение.
При мальчике восприемник (крестный отец, или кум) должен быть обязательно православный, а при девочке — православная крестная мать.
После крещения совершается таинство миропомазания. Если в таинстве крещения человек рождается для новой жизни — духовной, то в таинстве миропомазания он получает благодать, укрепляющую силы крещеного человека для прохождения этой новой жизни.
По возвращении из церкви после совершения обряда крещения в крестьянской семье совершался другой обряд, уже языческого характера. Это обряд приобщения ребенка к семейному очагу. Младенца клали на лавку под образа на тулуп, как символ богатства, иногда на печь или подносили к челу (наружному отверстию) печи, которая считалась жильем домового — хозяина дома, и обращались к домовому с просьбой принять новорожденного в дом.
После крестин отца и мать поздравляли с сынком или дочкой, кумовьев — с крестником или крестницей, бабку-повитуху — с новым внуком или внучкой и т.д. Кума с кумой сажали за стол и угощали приготовленной для них закуской и чаем, а самого виновника торжества свивали и клали к родильнице на расстеленную шерстью вверх шубу, тем самым желая ему богатства. Когда новорожденного крестили дома, отец угощал священника вместе с кумом и кумой обедом.
Между тем хозяин дома приглашал, кого считал нужным, из своих родных и знакомых «к младенцу на хлеб на соль, кашу есть».
Православный обряд крещения был не только обрядом приобщения новорожденного к православной вере, но и официальным актом регистрации ребенка.
Одним из первых городов, где появился ритуал имянаречения, был Ленинград. В 1965 году в Ленинграде был открыт дворец «Малютка», специально предназначенный для проведения этого обряда.
Под мелодию песни Дунаевского «Летите, голуби» участники праздника заходили в ритуальный зал. Затем ведущий говорил о том, что Ленинградский городской совет депутатов трудящихся доверил зарегистрировать в Ленинграде нового гражданина СССР в соответствии с Законом Российской Федерации о семье и браке. В честь нового гражданина исполнялся Государственный гимн.
В заключение ритуала родителей поздравляли родные и друзья, вручали им подарки под песню «Пусть всегда будет солнце».
1.3. День ангела
По церковному уставу имя ребенку нужно было давать на восьмой день после его рождения, однако церковь строго не придерживалась этого правила. Случалось, имя выбиралось и до родов, и в день самих родов.
Наречение именем предоставлялось священнику. Он выбирал имя по святцам в соответствии с чествованием того или иного православного святого, совпадающим с днем крещения ребенка или близким к этому дню. Нарекая именем, священник подносил ребенка к иконе Божьей Матери и крестообразно поднимал его перед иконой, как бы вверяя нового христианина ее покровительству.