Смекни!
smekni.com

Искусство как социальное явление (стр. 6 из 16)

Функция предвидения (искусство как предсказание).

Предвидение – обоснованное предположение о будущем состоянии яв­лений природы и общества или о явлениях, неизвестных в настоящий момент, но поддающихся выявлению. Предвидение бывает научным, обыденным и интуитивным.

Одна из примечательных особенностей интеллектуальной деятельности человека – преодоление разрыва информации, обнажение сущности современных и даже грядущих явлений при очевидной неполноте исходных данных. Со времен Юма утвердилось мнение, что мышление человека индуктивно, склонно к логическим выводам на основе обоб­щения повторяющихся явлений. Вместе с тем получены нейрофизиологические и психологические данные, указывающие на скачкообразный характер мышления, которое способно приходить к выводам не только индуктивным путем, но и на основе однократного наблюдения или на основе экстраполяции, перенесения вероятностного продолжения фа­ктов и линии развития в будущее. Наука раскрывает при этом сущ­ность и закономерность объективных процессов, искусство же – суть человеческого отношения к миру, к другим людям, к самому себе. Если ученый способен строить умозаключения о будущем, то художник может его образно представить. Конечно, в реальном процессе оба эти пути прогнозирования переплетаются и взаимно дополняют друг друга.

В искусстве всегда жило “кассандровское начало” – способность предвидеть грядущее. Кассандра, как известно, предсказала гибель Трои в дни расцвета и могущества города.

Существует так называемое непосредственное, интуитивное знание, представляющее собой, как говорил В.Ф. Асмус, прямое усмотрение истины, то есть усмотрение объективной связи вещей, не опира­ющееся на доказательство. Развитие мышления позволяет осознать некоторые истины как самоочевидные. К их числу можно отнести и картины будущего, более или менее ясно и достоверно предугаданные художником. На этом основаны многие фантастические, утопические и социально-прогнозирующие произведения искусства, в том числе – антиутопии.

Литература часто предвосхищала будущее. В фантастике, утопи­яхи антиутопиях жил дух Кассандры. Причем писатели проектирова­ли не только техническое будущее человечества, как, например, Жюль Верн, но и пытались проникнуть в его грядущую социальную структу­ру и предугадать судьбу отдельной личности.

Существует фантастика “предупреждения”, которая пробуждает в людях настороженность и активность по отношению к той или иной тенденции общественного развития. И если ход развития социума опро­вергает впоследствии такое предсказание, это еще не значит, что художник был не прав. Возможно, именно благодаря его произведению и деятельности людей, спровоцированной произведением, предсказание и не сбылось. Порой эти предвосхищения полны опустошающей душу безнадежности. Для показательного в этом отношении романа Ф. Кафки “Процесс” характерно резкое смещение логики, переход от отчетливо выписанных реальных подробностей к ирреальному. Кафку занимает проблема отчужденных от личности, враждебных ей и управляющих ею сил. По мнению писателя, мир обречен, потому что он противоречит сущности человека. А личность не способна противоборствовать метафизическому злу жизни. Безнадежность, отчаяние, ощущение крушения личности и абсурдности мира – таков общий смысл предвосхищений Каф­ки. Воспринимая мрачное предупреждение Кафки, человек ищет точку опоры, дающую ему возможность выстоять и дать отпор насилию, царящему в мире.

Кафка, подобно дельфийскому оракулу, прорицал сквозь туманные, многозначно-неопределенные видения и сновидения. В противоположность этому методу Т. Манн в романе “Доктор Фаустус” не только анализирует состояние современного мира и его культуры, но и дает прогнозы их грядущего бытия. Трагическая судьба композитора Адриана Леверкюна складывается под прессом общества и приводит героя к саморазрушению. Мироощущению героя произведения противостоит авторская позиция, которая прорывается сквозь объективистски спокойное повествование, ведущееся от лица друга и биографа композитора – Цейтблома. Леверкюн создавал технически изысканные, усложненные, рационалистически исчисленные музыкальные искусственные конструкции. И все же его высшее достижение – “Плач доктора Фаустуса” – явилось не просто торжеством формализма, но и определен­ной вехой – стоном отчаяния целого поколения немецкой интеллигенции в обществе господствующего фашизма. Это утверждение неизбежности возрождения истинного искусства, творческой личности.

Информационная и коммуникативная функции.

Искусство – это художественная коммуникация. И в этом аспекте оно родственно языку. Это родство неоднократно подчеркивалось в истории эстетики (Г. Лессинг, И. Гердер, А. Потебня, С. Лангер, У. Эко,
Б. Кроче). На коммуникативном плане бытия искусства основывается его современ­ное семиотическое рассмотрение как знаковой системы, несущей информацию, как специфического канала связи, служащего делу обобществления индивидуального опыта отношений и индивидуализации общественного опыта. Семиотика – общая теория, исследующая свойства знаковых систем. Знак – материальное явление, выступающее в качестве представителя какого-то предмета, конкретно-чувственной основы мысли. Именно поэтому мы и говорим так часто о языке искус­ства. Язык искусства, или язык художественный, совокупность изобразительно-выразительных средств и приемов для воплощения идейно-эстетического содержания в художественном произведении.

Еще Аристотель отмечал вероятностный характер информации, содержащейся в художественном произведении. Он считал, что художник изображает в произведении то, что могло бы произойти. Неслучившееся, но вероятное Аристотель предпочитал случившемуся, но неверо­ятному. Сообщение по вероятности в информативном отношении высо­коценно с точки зрения современной теории информации.

Как всякая знаковая система, искусство имеет свой историчес­ки и национально обусловленный код, свою систему условностей. Об­щение между народами и освоение культуры прошлого делают эти ис­торически и национально обусловленные системы общедоступными, вво­дят их в арсенал художественной культуры человечества. Коммуника­тивно-информационная функция искусства позволяет людям обменивать­ся мыслями, дает возможность человеку приобщаться к историческому и национальному опыту, далеко отстоящему от него эпохально и географически. Тем самым искусство повышает духовный потенциал и об­щность человечества.

Информация, переданная на языке танца, живописи, архитектуры, скульптуры, прикладного и декоративного искусства, более общедоступна, легче усваивается другими народами, чем вербальная информация. Танец – мелодичное и ритмичное движение человеческого тела, раскрывающее характеры людей, их чувства и мысли. Скульпту­ра – пространственно-изобразительное искусство, осваивающее мир в пластических образах, которые запечатлеваются в материалах, спо­собных передать жизненный облик явлений. Прикладное искусство – предметы быта, созданные по законам красоты, но с утилитарной целью. Декоративное искусство – эстетическое освоение среды, окружающей человека; вторгается в повседневную жизнь. Поэтому инфор­мативные возможности художественной коммуникации шире, гибче, иносказательнее, парадоксальнее, эмоционально и эстетически богаче, чем естественный разговорный язык,

Искусство объединяет людей. Еще в древности, устанавливая мирные отношения, два разноязычных племени, устраивали общий танец, своим ритмом сплачивающий оба племени. Когда в кон­це ХVIII – начале XIX вв. Италия разделилась на мелкие государства, графства и княжества, искусство роднило и соединяло неаполитан­цев, римлян, ломбардцев и помогало им ощущать себя единой наци­ей. Столь же велико было значение единого искусства для раздираемой междоусобицами Древней Руси. А на рубеже ХVIII–ХIХ вв. объе­диняющую силу поэзии остро почувствовали в своей жизни немцы.

В современном мире искусство прокладывает пути к взаимопониманию народов, оно является средством общения для народов и госу­дарств. В то же время, необходимо отметить тот факт, что искусство несет в себе «избыточную» информацию. А значит, затрудняет прямые контакты, делает их опосредованными. Так проявляется динамическое единство и борьба противоположных тенденций.

Воспитательная функция.

Искусство формирует строй чувств и мыслей людей. Если воспитательное воздействие других форм общественного сознания носит частный характер, то искусство воздействует на ум и сердце, формирует целостную личность. Мораль формирует нрав­ственные нормы, политика – политические взгляды и так далее, а искусство влияет на все сферы человеческой личности, и нет тако­го уголка человеческого духа, который оно не могло бы затронуть своим влиянием.

Об очистительном катартическом эффекте искусства упоминали еще пифагорейцы. Аристотель разработал и ввел в эстетику категорию катарсиса – очищения посредством “подобных аффектов”, то есть – чувств. Показывая героев художественных произведений, подвергающихся тяжелым испытаниям, искусство заставляет людей сопереживать им и этим как бы очищает их внутренний мир, а соответственно влияет на личность в целом.

Но почему же такое “подобие” чувств очищает душу? Алмаз шлифуется только алмазом, а дух человека – исключительно высоким, освещенным эстетическим идеалом, проявлением человеческого духа. Эти положения Аристотель развил на материале воздействия на зрителя трагического произведения. Однако некоторые ученые предполагают вероятность разработки и проблем комического катарсиса в утраченных частях «Поэтики». Такого мнения придерживается, например,
М.Н. Чернявс­кий. Это предположение вполне соответствует научной традиции трактовки катарсиса как общеэстетической категории, отражающей компенсаторно-катартическое действие искусства. В процессе восприятия произведений искусства, говорит французский теоретик культуры Э. Морен, люди обретают возможность разрядить внутреннее напряжение и волнение, порожденные реальной жизнью, и частично компен­сировать монотонность повседневности.