4. Культура и цивилизация в контексте экологии
| Взаимоотношения культуры в ее материально-производственной ипостаси, с одной стороны, и Природы — с другой, как мы видим, далеко не безоблачны. Именно их несовершенство, их «несбалансированность» привели не только к современному экологическому кризису, но и к связанному с ним кризису человеческой духовности, об опасности чего еще на заре промышленной революции провидчески предупреждал Руссо В наше время его отдаленными последователями стали не только бунтующие хиппи и битники, но и огромное количество трезво мыслящей гуманитарной и технической интеллигенции, объединившихся в широком международном движении «зеленых». В России одним из заметных поэтических предвестников современных «экологистов» и этого движения, восходящего к первым выступлениям против «машинной цивилизации», стал крупный поэт Максимилиан Александрович Волошин (1877—1932). Осознавая пагубность того «перекоса» в пользу «материального» и в ущерб «духовному», которым характеризуется мировосприятие сегодняшнего человека, Волошин считал, «что человек, освобождая силы извечных равновесий вещества сам делается в их руках игрушкой». Эту идею он глубоко развил в обширном цикле стихов «Путями Каина» с красноречивым подзаголовком: «Трагедия материальной культуры». Вот как Волошин саркастически резюмировал смысл научно-технического прогресса в своей поэме «Машина»: Машина научила человека Пристойно мыслить, здраво рассуждать. Она ему наглядно доказала, Что духа нет, а есть лишь вещество, Что человек такая же машина, Что звездный космос только механизм Для производства времени, что мысль Простой продукт пищеварения мозга, Что бытие определяет дух, Что гений — вырождение, что культура Увеличение числа потребностей, Что идеал — Благополучие и сытость, Что есть единый мировой желудок И нет иных богов, кроме него. К счастью, в мире становится все больше людей, Отвергающих перспективу стать «единым мировым желудком», который «переварит» в себе все богатства и всю красоту окружающей нас природы, созданной отнюдь не человеком. Растущее экологическое сознание приводит к необходимости уточнить некоторые связанные с этим термины и, в частности, попытаться ответить на вопрос: в чем заключается разница между понятиями «культура» и «цивилизация», нередко употребляемыми как синонимы. Хотя на этот счет и не существует единства мнений, следует признать, что большинство крупнейших культурологов, таких, как Шпенглер, Тойнби, Сорокин, Бердяев, да и все русские религиозные философы с теми или иными оттенками понимали под «цивилизацией» некий завершающий этап определенной культуры, когда она, исчерпав свою творческую силу, концентрируется на материальном благополучии и потреблении в ущерб жизни «духа», развитию искусства и литературы, одним словом, когда нации и империи превращаются в разрозненную, безликую массу, где уже нет места героическим деяниям, а на смену социальному «эпосу» приходит социальный застой. Об этом весьма красноречиво писал Н.А. Бердяев: «...Всякая культура неизбежно переходит в цивилизацию. Цивилизация есть судьба, рок культуры. Цивилизация же кончается смертью, она уже есть начало смерти, истощение творческих сил культуры. Чем отличается цивилизация от культуры? Культура религиозна по своей основе, цивилизация — безрелигиозна... Культура происходит от культа, она связана с культом предков, она невозможна без священных преданий. Цивилизация есть воля к мировому могуществу, к устроению поверхности Земли. Культура — национальна, цивилизация — интернациональна. Цивилизация есть мировой город. Империализм и социализм — одинаково цивилизация, а не культура. Философия, искусство существуют лишь в культуре, в цивилизации они невозможны и не нужны». Иное понимание слова «цивилизация» мы находим у Л. Моргана, который в соответствии со своим делением истории человечества на три этапа считал ее последней ступенью развития после «дикости» и «варварства». Подобное понимание, заимствованное у Л. Моргана, разделяли и классики марксизма. Существует и такая точка зрения, согласно которой понятие культуры отражает некое доминирующее отношение данного общества к миру — вспомним «чувственную» культуру у П. Сорокина, — в то время как «цивилизация» выступает конкретным проявлением «чувственного», «идеационального» или «идеалистического» типа в зависимости от исторически и географических факторов. Поэтому «одному типу культуры могут соответствовать несколько цивилизаций». Так или иначе, принимая или отвергая те или иные существующие взгляды на понятие «цивилизация», в отличие от понятия «культура», можно, однако, найти во всех рассуждениях по этому поводу некоторые достаточно бесспорные моменты. Они сводятся к следующему: во-первых, понятие «культура» семантически шире, чем понятие «цивилизация». Оно применимо как к небольшому племени (ср. «культура ирокезов», «культура вятичей»), так и к целым континентам (ср. «культура Европы», «африканская культура» и т.п.); во-вторых, понятие «культура» включает в себя как научно-технический прогресс, так и духовно-гуманистическую преемственность между поколениями. В понятии «цивилизация» явно ощущаются материально-производственные приоритеты; в-третьих, понятие «культура» тесно связано с расовой и национально-этнической спецификой человеческих групп, в то время как понятие «цивилизация» тяготеет к общечеловеческим, глобальным масштабам; и, наконец, в-четвертых, понятие «культура» обязательно предполагает наличие в ней цементирующего религиозного начала, без которого невозможна какая-либо духовность — пружина всякой культуры. «Культура имеет душу, — писал Бердяев. — Цивилизация же имеет лишь методы и орудия». Вообще, почти вся духовная элита России отчетливо ощущала эту разницу между «культурой» и «цивилизацией», находя ей достаточно убедительное социопсихологическое объяснение. Мы уже приводили слова А. Блока о проклятом рабском чувстве в человеке, «когда оч становится чересчур сытым, довольным, слишком обеспеченным материально» и теряет свой творческий потенциал. «Тогда он становится сытым и душевно, тупым, самодовольным ...душа его, созданная для волнений и радости, так же сыта и тупа, как тело». А поэтому, продолжает великий поэт, «если же мы будем говорить о приобщении человечества к культуре, то неизвестно еще, кто кого будет приобщать с большим правом: цивилизованные люди — варваров или наоборот: так как цивилизованные люди изнемогли и потеряли культурную цельность; в такие времена бессознательными хранителями культуры оказываются свежие варварские массы». В отличие от бытующего на Западе (на уровне повседневного сознания) отождествления культуры с цивилизацией для нас, россиян, культура — явление в основе своей идеальное, а цивилизация в конечном счете — "материальное, связанное с бытовыми удобствами и потребительством. Мы придерживаемся первоначального, идущего от античности понимания культуры как «возделывания» души и духа человека, в то время как цивилизация является возделыванием лишь среды и условий обитания, что несет с собой большие экологические опасности. По мнению многих религиозных и даже не религиозных, но экологически подготовленных мыслителей, наш во многом «восточный» менталитет заметно отличается от западного, который стремится к подмене культуры цивилизацией, духа — телом, «высокого» — выгодным, аскезы — гедонизмом, «божественного» — «дьявольским» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Таким образом, возвращаясь непосредственно к теме настоящей главы «Культура и Природа», можно смело утверждать, что будущему нашей планеты угрожает не столько духовно ориентированная «культура», сколько материально ориентированная «цивилизация». Это ощущение опасности и второстепенности цивилизации, связанной с научно-технической эйфорией и отсутствием должного внимания к духовному единению людей и их единству с Природой, хорошо выразил глубоко народный советский поэт А. Твардовский: В зрелости так не тревожат меня Космоса дальние светы, Как муравьиная злая возня Маленькой нашей планеты. |
Мамонтов С.П. Основы культурологии: М.: Олимп, 1999