На основе изучения многолетних данных по Олонецкой Карелии установлено, что умершие в возрасте до 1 года составляли около 30% общего количества смертей, и более 50% детей умирали в возрасте до 10 лет 14. Наиболее часто (до половины общего числа детских смертей) регистрировалась такая причина летального исхода, как родимчик или родимец — болезненный припадок, сопровождавшийся судорогами, потерей сознания и остановкой дыхания, что является по современным представлениям комплексом симптомов, общих для самых различных заболеваний, вызывающих сильные боли. То есть за термином «родимец» могут скрываться разные болезни со сходной симптоматикой. Высокая смертность детей в возрасте от 1 до 5—7 лет была вызвана эпидемическими заболеваниями (холера, оспа, корь, скарлатина, коклюш). Пик детской смертности приходился на страдную пору: июль—август и был связан с ранним отлучением от груди, занятостью родителей на сельскохозяйственных работах и недосмотром по этой причине за детьми, а также всплеском инфекционных заболеваний из-за порчи продуктов в жаркое время и употребления в пищу большого количества не всегда спелых ягод. Данный возрастной период отмечен также высоким детским травматизмом (ушибы, ожоги, обморожения) и гибелью детей в результате несчастных случаев, в первую очередь на водоемах. Итак, наибольшее количество смертей происходило от болезней экзогенного характера (связанных с воздействием внешней среды).
Иная ситуация с младенческой смертностью была в северных карельских районах: так, в Повенецком уезде в начале ХХ в. она составляла около 15%. Земский врач видел причину в хуторной системе расселения, способствовавшей локализации эпидемических заболеваний. Можно предположить также, что относительно низкая детская смертность связана со сложившейся в зонах влияния старообрядчества особой системой ухода за младенцами, в основе которой — высокие требования к санитарно-гигиеническим условиям содержания детей.
После семи лет снижается детская смертность в результате болезней, происходит перелом и в характере заболеваемости детей. В частности, снижалась смертность, связанная с несчастными случаями. Показательно, что травмы, получаемые детьми возрасте 8—15 лет, в большей мере связаны с освоением ими трудовых навыков (заготовка дров, выпас скота и т.д.). Опасными болезнями этого возраста, чаще других приводившими к смерти, были оспа и скарлатина, появляется еще одна несвойственная младшим возрастам причина летального исхода — туберкулез. Установлено, что люди, перешагнувшие порог 10 лет, как правило, жили долго, если не становились жертвами эпидемий 15.
Профессиональная медицина была доступна немногим. В 1909 году в карельских волостях Олонецкой губернии один фельдшерский пункт приходился в среднем на 2300 человек; почти 60 000 карел Олонецкой губернии обслуживало только восемь врачей и 18 повивальных бабок. Еще более тяжелым было положение в Архангельской Карелии, где на 25 тысяч человек приходилось три фельдшера и две повивальных бабки 16. Такая ситуация поддерживала авторитет деревенских целителей, врачевавших не только с помощью снадобий, но широко применявших в своей практике заговоры и заклинания. В случае серьезного заболевания обращались к известным заклинателям (tietдjд), но какое-то количество заговоров «для себя» знал каждый. В вербальной магии, широко применявшейся в медицинских целях, отражается характерная для карельской культуры вера в силу слова, способность его материализации, «опредмечивания».
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Карельский фольклор: Хрестоматия / Изд. Подготовила Н.А. Лавонен. Петрозаводск, 1992. С. 147.
2 Хямюнен Т. Традиция «больших семей» у карел и ее исчезновение // Восточная Финляндия и Российская Карелия: традиция и закон в жизни карел. Петрозаводск, 2005. С. 59—60.
3 См.: Смирнова С.С. Демографические процессы в Олонецкой губернии в XIX — начале ХX вв. Дис. … к.и.н. СПб., 2002. С. 146, 153; Чернякова И. Брачное поведение в Олонецкой, Беломорской и Тверской Карелии в XVIII—XIX вв. // Väestö ja perhe Karjalassa. Население Карелии и карельская семья. Joensuu, 2003. C. 133—143.
4 Оленев И.В. Карельский край и его будущее в связи с постройкою Мурманской железной дороги. Гельсингфорс, 1917. С. 89.
5 Hämynen T. “Paha pahan kera, pahatta vie pahempi”. Avioliitot itäsuomalaisten ja aunuksenkarjalaisten kontaktien kuvastajana 1734–1918 // Väestö ja perhe Karjalassa. S. 109.
6 Лесков Н. Поездка в Корелу // Живая старина. Вып. III и IV. 1895. С. 280.
7 Камкин Н. Архангельские карелы. Этнографический очерк // Древняя и новая Россия. 1880. № 4. С. 664.
8 Оленев И.В. Указ. соч. С. 93.
9 Покровская И.П. Население Карелии. Петрозаводск, 1978. С. 14—15.
10 См.: Баранов Д.А. «Незнакомые» дети (к характеристике образа новорожденного в русской традиционной культуре) // Гендерные проблемы в этнографии. М., 1998. С. 154.
11 Смирнова С.С. Указ. соч. С. 135; Обзор Олонецкой губернии за 1900 г. Петрозаводск, 1901. С. 25.
12 Шикалов Ю. Старообрядчество и браки в Архангельской Карелии XIX века // Восточная Финляндия и Российская Карелия… С. 94.
13 См. Paulaharju S. Syntymä, lapsuus ja kuolema. Vienan Karjalan tapoja ja uskomuksia. Helsinki, 1995. S. 29—30.
14 Kaschenko S. Venäjän Êarjalan väestö 1700-luvun lopulta 1900-luvun alkuun // Väestö ja perhe Karjalassa. S. 27.
15 Chikalov J. Kuolinsyyt Uhtualla 1800-luvun lopulla ja viime vuosisadan alussa // Karjalan heimo. 2002. № 1—2. S. 8—9; Смирнова С.С. Указ. соч. С. 177.
16 Марина Витухновская. Карелы и Карелия в имперской политике России 1905—1917 гг. (Рукопись)