1.Религия-первооснова культуры
Если вслед за древними понимать культуру как служение Истине, Добру и Красоте, то можно увидеть, что с первых же шагов человечества это служение проходило под знаком поклонения чему-то или кому-то, кто был сильнее и служил идеалом, т.е. осуществлялось под знаком культа.
Определяющим фактором русской жизни, русской культуры и нравственности в течение многих столетий было православие. Из 708 дошедших до нас рукописей XI-XIV в.в. только 20 были светского содержания.[1] Кроме того, этимологическое родство обоих слов «культ» и «культура» имеет глубокий социально-исторический смысл. Н.А. Бердяев писал, что культура родилась из культа. «Культура – благородного происхождения. Культура имеет религиозные основы. Это нужно считать установленным с самой позитивно-научной точки зрения».[2] И даже такой, совсем нерелигиозный писатель, как М.Горький, считал, что «Бог есть комплекс… идей, которые будят и организуют социальные чувства, имея целью связать личность с обществом, обуздать зоологический индивидуализм». За это высказывание великий писатель даже получил грубейшую нотацию от Ленина, утверждавшего в этой связи, что « всякий боженька есть труположество».[3]
В современной социологии и общественной психологии слово «религия» нередко употребляется для обозначения « любой системы взглядов и действий, которой придерживается какая-либо группа людей и которая служит индивиду схемой ориентации и объектом поклонения».[4]
Первым, кто предложил такой подход к религии, был один из основоположников философии позитивизма, французский ученый Огюст Конт (1798-1857). Он претендовал на то, чтобы превратить свое атеистическое учение о всесилии идей в некую «научную», «истинную» религию, которая должна была стать новым фактором сплочения общества. «Идеи, - писал Конт, - управляют и переворачивают мир… весь социальный механизм покоится в конце концов на мнениях». [5]
Без веры ни один народ, ни одно общество существовать не могут. История не знает стерильно безрелигиозных обществ и народов. Нельзя представить ни одной человеческой жизни, которая не опиралась бы на определенный комплекс верований- от самых примитивных до сложнейших философских систем. Человек как психобиологическое существо просто не может существовать без веры в правоту своего миропонимания. Если этого нет, то нет и самого Человека.
Сначала люди поклонялись фетишам и идолам, затем - многим богам, еще позднее –единому Богу –Христу, Аллаху, Беде или Конфуцию, причем буддизм и конфуцианство выглядят скорее не как религия, а как свод государственно-нравственных законов и определенная идеология.
В наше время атеисты, особенно политики и ученые гуманитарного профиля, поклоняются идеям, тем самым создавая себе новых идолов и богов, новые «мифы», называя их «позитивизмом», «научным прогрессом». Однако принципиальной разницы между религией (т.е. верой в Бога) и «научной» верой в будущий земной рай, получившей название «коммунизм», не существует. И христианство будет отличаться от «научного социализма» только тем, что первое –это естественно развивавшаяся две тысячи лет религия Царства небесного, а второй- наспех и грубо сработанная псевдорелигия Царства земного. И в конечном счете в первом случае речь идет о богопоклонстве и боготворчестве, а во втором- об идеепоклонстве и современном мифотворчестве.
Носителями первого выступают священники, носителями второго- философствующие пророки и партийные пропагандисты.
Из сказанного вытекает, что вера как и в ее современной идеологической ипостаси, так и в традиционной, была и остается важнейшей составной частью любой культуры.
Наибольшая заслуга в осознании религии как важнейшего фактора социокультурной интеграции и общественной стабильности принадлежит двум ученым – французскому ученому Эмилю Дюркгейму ( 1858-1917) и немецкому социологу, философу и историку Максу Веберу ( 1864-1920). Именно они показали связь религии с другими формами общественного сознания : идеологическими, нравственными, правовыми, экономическими и т.д.
Дюркгейм, разделяя взгляд на общество, как на саморегулируемый и подверженный социальным болезням « организм», считал государство «умом», а религию- « коллективной душой» этого организма. Признавая двойственность человека как существа, с одной стороны, биологического, а с другой социального, Дюркгейм искал истоки религии не в анимизме или преклонении перед природными силами, а в самом факте формирования социальной среды. Религия для него - это совокупность символов, на основе которых происходит общественная интеграция, зарождение культуры и передача из поколения в поколение ее ценностей. В своей наиболее крупной работе « Элементарные формы религиозной жизни…» (1912) он прослеживает первобытные истоки религии и стремится показать ее всеобъемлющее влияние на формирование человеческих общностей. В сущности, по Дюркгейму, любое общество- и продукт, и главное «божество» религии, основная социальная функция которой –пробуждение человеческой солидарности и выдвижение идеалов, ценностей и норм, стимулирующих общественное развитие.
Таким образом, религия и шире- вера становятся у французского социолога едва ли не единственным культурообразующим фактором. Для него в конечном счете неважно, что именно лежит в основе сплоченности и процветания той или иной человеческой группы - христианство, ислам или марксистская доктрина, лишь бы люди были достаточно прочно объединены и чувствовали себя счастливыми.
Главным объектом размышлений М.Вебера было влияние религии и ее этических норм не на общество как таковое, а на его экономическую жизнь в ее конкретных историко-географических проявлениях. И если Дюркгейм хотел показать особую роль религиозного сознания и ее производного-культуры в формировании человеческих групп и коллективов вообще, то Макс Векбер пошел по иному пути.
В своей знаменитой работе « Протестантская этика и дух капитализма» (1904-1905) немецкий социолог, не претендуя на объяснение генезиса капиталистических отношений как определенной хозяйственной системы, стремился установить следующее: « Играло ли также и религиозное влияние- и в какой степени- определенную роль в качественном формировании и количественной экспансии « капиталистического духа» и какие конкретные стороны сложившейся на капиталистической основе культуры восходят к этому религиозному влиянию».[6]
Вебер считает, что именно рационализм, прагматический расчет, отказ от «магического» и «идеалистического» понимания жизни характеризовал и до сих пор характеризует экономическую и духовную жизнь Западной Европы и Северной Америки в отличие от других регионов мира. В этом смысле взгляды Вебера перекликаются с концепцией П.Сорокина, предлагавшего различать идеациональный, чувственный и идеалистический типы человеческих культур.
Кроме того, очень близка культурологическим взглядам П.Сорокина и веберовская теория о трех типах государства (государства, власти): «легально-рациональном» (например, в США и большинстве стран Европы); « традиционном» (например, в дореволюционной России) и « харизматическом» (например, в СССР периода сталинизма или на современной Кубе и т.п.), основанном на личных качествах «вождя». Каждому типу господства (власти) соответствует определенная организация общества и особый характер культуры.
Общая идея М.Вебера была развита немецким социологом не только на примере протестантизма, но и применительно к другим мировым конфессиям- индуизму, буддизму, конфуцианству, даосизму, иудаизму и т.п. При этом великие религии Азии Вебер считал менее рационалистическими и более «магическими».
В психоанализе и социальной психологии следует остановиться на З.Фрейде и К.Юнге. Эти два ученых исследовали влияние религиозного фактора на отдельно взятую человеческую личность. И тот , и другой были не менее убежденными материалистами и атеистами, однако, как и медики, и крупные ученые в своей области, при оценке роли религиозного сознания они не давали увлечь себя идеологическими, а тем более политическими пристрастиями.
Фрейд, в частности, считал, что всякая культура покоится на принуждении к труду и на отказе от влечений, отрицательно оценивал религию как фактор духовного закрепощения. По Фрейду, религия всегда выполняла и продолжает выполнять три важные стабилизирующие и организующие функции: во-первых, она «удовлетворяет человеческую любознательность»; во-вторых, «умаляет страх людей перед опасностями и превратностями жизни», « утешает их в несчастье»; в-третьих, «дает предписания», «провозглашает запреты и ограничения».[7] Именно поэтому, пока религия существует, к ней нужно относиться с должным пониманием.
Взгляды Фрейда на религию как на «навязчивый детский невроз», защитную реакцию человечества против угрожающих ему опасностей природы, судьбы и самого общества не оспаривался Юнгом. Для трудов Юнга , посвященных художественному творчеству, мифологии и фольклору, характерно стремление «примирить» науку и веру, психологию и религию, выдвигая на первый план огромную терапевтическую силу последней.
Свою работу « Психология и религия» он заканчивает так: « Религиозный опыт абсолютен. Он несомненен. … Неважно, что мир думает о религиозном опыте; для того, кто им владеет - это великое сокровище, источник жизни, смысла и красоты придающий новый блеск миру и человечеству.»[8]
2. РЕЛИГИЯ О КРАСОТЕ И ИСКУССТВЕ
Искусство неразрывно связано с красотой, поскольку имеет своей целью внести в обиход человеческой жизни часть божественной красоты, которая существует в природе.[9] «через искусство имеете свет», - говорит Учение, и не признать истинности этих слов нельзя. Человек приближается к познанию Истины и восходит к Свету через искусство, которое творит красоту.