Лишь на пороге XX в. в широких слоях европейской интеллигенции, объединивших “великих антагонистов Шопенгауэра и Ницше”, “понятие жизни выдвинулось на центральное место, являясь исходной точкой всей действительности и всех оценок — метафизических, психологических, нравственных и художественных”.
В начале XX в. вновь поднимается волна рационализма в исследованиях культуры (вскоре она быстро пошла на спад, но оставила след почти во всех направлениях культурологии).
Один из вариантов рационализма был представлен марксизмом, превратившимся к этому времени в мощное идеологическое движение, другой — философией М. Вебера (лидера умонастроений либеральной буржуазии).
Философия культуры первой четверти XX в. формировалась в чрезвычайно специфических условиях “российского бытия”, в ситуации исторической сверхуплотненности событий, ведь это период трех революций, первой мировой и гражданской войн и последовавшей за ними радикальной переорганизации социальной и духовной жизни. В это время пришли в действие созревавшие всю вторую половину XIX в. не духовные силы, а философские, художественные, социальные идеи обрели свою определенность, достигли высочайшей выразительности. В этот период в России сложился целый спектр философских направлений, так или иначе занимавшихся исследованием культуры.
В 20-е годы приобретает новое значение одна из важнейших для русской философии культуры начала века тема “личность и культура”.
Коммунистическая идеология 30-50-х годов, выразившая утилитарно-упрощенный, приспособленный к нуждам тоталитарного государства вульгаризированный марксизм, превратила отечественное поле философского исследования в бесплодную пустыню. Вполне естественно, что философия культуры оказалась в числе “буржуазных лжеучений”, о которых полагалось говорить два-три уничижительных слова или просто умалчивать. Достаточно сказать, что в сталинской интерпретации марксисткой философии отсутствует даже понятие “культура”.
Только в 60-е годы, в процессе освобождения страны от тяжкого наследия сталинизма, началась разработка философами проблем теории культуры — в статьях и книгах В. Библера, Е. Боголюбовой, В. Давыдовича, Н. Злобина, В. Келле, Л. Когана, Э. Маркаряна, В. Межуева, Э. Соколова.
Едва ли не единственная книга 80-х годов, которая целиком посвящена философии культуры, — книга Н. 3. Чавчавадзе “Культура и ценности”. “...Под культурой, — писал Н. 3. Чавчавадзе, — мы понимаем мир воплощенных ценностей, преобразованную сообразно им природу человека и его среду — мир орудий и его материальной и духовной деятельности, социальных институтов и духовных достижений. Культура есть продукт труда в самом высоком и широком смысле этого слова — продукт творческий, преобразующей и самопреобразующей деятельности.
В начале 90-х годов, преодолев традиционное неприятие “буржуазной философии культуры” и испробовав немало наименований, доказала свое право на существование и свою необходимость отечественная философская теория культуры. Началось чтение курса “философия культуры” на философских факультетах в университетах (Санкт-Петербургском, Киевском, Уральском, Московском).
Последние годы XX столетия ознаменовались бурным всплеском интереса к культурологии. Волна публикаций на темы культуры начала подниматься с середины 80-х гг. и продолжает нарастать до конца 90-х гг. Наряду с работами, посвященными исследованию отдельных культурных феноменов и систем, вопросов истории культуры, особенно отечественной, различных аспектов современной культурной ситуации в стране и мире, с начала 1990-х годов хлынул поток книг и статей, в которых так или иначе ставились общие проблемы культурологии, связанные с изучением культуры в ее целостности. Объектом пристального внимания стала не только сама культура, но и знание о культуре — ее специфика, статус, структура, соотношение с другими областями гуманитарного и социального знания и т. д.
Состоялся ряд конференций и симпозиумов, посвященных обсуждению философско-теоретических проблем культуры. Появилось множество учебников и учебных пособий по культурологии. Культурология, которая до того даже не числилась в составе наук по ВАКовской классификации, быстро превратилась в одну из основных областей гуманитарной науки.
Столь бурный взлет культурологической мысли в России объясняется, главным образом, двумя причинами.
Первая носит общий характер и связана с социальными переменами в стране. Эти перемены не только глубоко затронули содержание культуры, но и привели к тому, что разговоры о культуре приобрели необыкновенную популярность.
Вторая, более частная причина, являющаяся по существу следствием первой, но оказавшая более непосредственное и потому особо значимое воздействие на развитие культурологической мысли, заключалась в том, что культурология была введена (с 1992/93 уч. г.) в учебные программы всех вузов страны в качестве обязательной гуманитарной дисциплины. Собственно говоря, именно это обстоятельство и определило оформление в нашей стране культурологии как особой науки. Даже само слово “культурология” приобрело хождение в этой связи.
В настоящее время мы присутствуем, вероятно, при конце долгого методологического пути исследования культуры, начавшегося два века тому назад. У истоков этого пути стояла борьба за право культуры считаться достойной областью философии. Обращение к исследованию культуры диктовалось стремлением человека отстоять сферу свободного от сковывающей силы рассудка бытия.
1. Орлова Э.А. Введение в социальную и культурную антропологию: Учебное пособие. М.: Изд-во МГИК, 1994;
2. Культуральная антропология: Учебное пособие // Под ред. Ю.Н. Емельянова и Н.Г. Скворцова. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1996;
3. Воронкова Л.П. Культурная антропология как наука: Учебное пособие. М.: Диалог-МГУ, 1997;
4. Ельмеев В.Я. О методах исследования социальной сущности человек // Проблемы теоретической социологии. Выпуск 3 / Под ред. А.О. Бороноева. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. С. 117.
5. Лосский Н.О. История русской философии: М., 1991.
6. М.С.Коган, Ю.В.Перова. Философия культуры. Становление и развитие. СПб.: Издательство «Лань», 1998.