Смекни!
smekni.com

Культорология Барыкин, Назарчук (стр. 12 из 46)

52


тот парадокс, что ценности и идеалы, рожденные на гребне антибур­жуазных выступлений 60-х годов, не растворились в общественном мировосприятии последующих десятилетий. Сами молодежные дви­жения после своего пика вскоре пошли на убыль. Однако жизненные ориентации, приобретенные молодежью в процессе борьбы с истеб­лишментом, не исчезли. Они вошли в плоть и кровь современной культуры Запада.

Молодые бунтари, выступив против державных установок за­падной культуры, противопоставили им собственные ценности. И что же? С одной стороны, есть все основания говорить о том, что новые ориентации растворились в лоне господствующей культуры. Но, с другой стороны, сама культура, вобрав в себя множество новых ком­понентов, предстала во многом иной.

4.2 Кризисные явления в культуре

Двадцатый век продемонстрировал человечеству, что культура как интегрирующее начало общественного развития охватывает не только сферу духовного, но во все большей степени – материального производства.

Все качества техногенной цивилизации, чье рождение было от­мечено чуть более трехсот лет назад, смогли проявиться в полной мере именно в нашем столетии. В это время цивилизационные процессы были максимально динамичны и имели определяющее значение для культуры. В XX в. культура разломалась на две антагонистические формы. Между традиционной гуманитарной культурой европейского Запада и новой, так называемой «научной культурой», производной от научно-техногенного процесса XX в., с каждым годом растет катаст­рофический разрыв. Вражда двух культур может привести к гибели человечества.

Острее всего этот конфликт сказался на культурном самоопре­делении отдельно взятого человека. Техногенная цивилизация могла реализовать свои возможности только через полное подчинение сил природы человеческому разуму. Такая форма взаимодействия неиз­бежно связана с широким использованием научно-технических дости­жений, которые помогали современнику нашего века ощущать господ­ство над природой, и мешали при этом его возможности ощущать ра­дость гармонического существования с ней. Поэтому проблема кризи-53


са современной культуры не может быть рассмотрена без учета проти­воречий связи человека и машины.

Создание техники означало для человека не только облегчение его деятельности с помощью машин и механизмов, но и введение в его жизнь нового фактора, отношения с которым стали развиваться не со­всем так, а потом и совсем не так, как это ему представлялось. если с развитием техники человек постепенно начал превращаться в некий придаток машины, обслуживание функционирования которой посте­пенно вытеснило творческий труд, то с появлением информационных технологий человеку стала угрожать опасность превращения в кон­тролируемый и управляемый элемент тотальной информационной системы. Навязывая человеку непривычный для его психологической организации темп жизни, техническая цивилизация заставляет челове­ка испытывать огромные физические и психологические перегрузки, меняет его восприятие времени, что вызывает у него развитие на­строений тревоги, подавленности, дезориентированности. В обществе нарастает напряженность, агрессивность, утрачивается чуткость к природному миру, внутренний мир человека становится беднее и при­митивнее. Начинают формироваться односторонне развитые типы лю­дей. Суммируя все эти процессы и явления, многие социологи, поли­тологи, культурологи пришли к выводу, еще четверть века назад, о начале глобального кризиса человеческого общества, который про­явился также и в сфере культуры.

Роковая роль техники в человеческой жизни связана с тем, что в процессе научно-технической революции инструмент, сотворенный руками человека, восстает против творца.

Машина – значительная часть культуры XX в., новая форма ор­ганизации массовой жизни разрушает красоту старой культуры, старо­го быта. О. Шпенглер говорил: «Сама цивилизация стала машиной, которая все делает или желает делать по образу машины». Он воспри­нимал культуры, как живые организмы, знающие рождение, расцвет, увядание и смерть. («Закат Европы»)

Восемь великих культур в шпенглеровской морфологии явля­ются носителями подлинной всемирной истории: египетская, вавилон­ская, индийская, китайская, мексиканская, античная, магическая (арабская) и наша европейская, «фаустовская». Все они после эры культурного расцвета вступают в период окостенения цивилизации. Для О. Шпенглера очевидно, что цивилизационный процесс благо-

54


приятен для развития техники, но губителен для великих творений: искусства, науки, религии, т.е. соответственно культуры. Цивилизация – последняя, неизбежная фаза всякой культуры. Она выражается во внезапном перерождении культуры, резком надломе всех творческих сил, переходе к переработке уже отживших форм.

Существует целый ряд причин, породивших в культурологии XX века устойчивое ощущение кризиса культуры – общность судеб различных культурных регионов представлена «катастрофами», кото­рые захватывают не только отдельные народы, а все европейское со­общество в XX веке : мировоые войны, тоталитарные режимы, фаши­стская экспансия, международный терроризм, экономические депрес­сии, экономические потрясения и т.д.

Ситуация нарушения культурной целостности и разрыва орга­нической связи человека с природными основаниями жизни в XX веке интерпретируются культурологами как ситуация отчуждения.

Отчуждение – это процесс превращения различных форм чело­веческой деятельности и ее результатов в самостоятельную силу, гос­подствующую над ним и враждебную ему. Отчуждающий механизм связан с рядом проявлений: бессилие личности перед внешними сила­ми жизни; представление об абсурдности существования; утрата людьми взаимных обязательств по соблюдению социального порядка, а также отрицание господствующей системы ценностей; ощущение одиночества, исключенности человека из общественных связей; утрата индивидуумом своего «Я», разрушение личности. Одновременный уход из повседневности высокого искусства, которое в известной мере могло бы помочь выравниванию однобокости развития человека, по­рождает небывало сложную ситуацию в культуре современного обще­ства.

Проблема кризиса культуры в результате отчуждения человека от результатов его деятельности получила свое развитие в ряде фило­софских школ XX века. Экзистенциальная философия поставила в число актуальнейших проблем нынешнего столетия такие вопросы как абсурдность человеческого существования и тотальная изолирован­ность его от социума (А. Камю, К. Ясперс, М. Хайдеггер).

Вопросы психологического „недовольства культурой‖ и само­отчуждения личности поставлены и решены представителями психо­аналитической теории (З. Фрейдом, К. Юнгом, Э. Фроммом).

55


Средством преодоления кризиса культур сегодня, является их диалог, который предполагает взаимопонимание и общение не только между различными культурными образованиями в рамках больших культурных зон, но и требует духовного сближения огромных куль­турных регионов.

4.3 Идея равенства культур в современном мире

Идею равенства всех культур обосновывали многие культур-философы, в том числе русский философ Н. Я. Данилевский, немецкие философы О. Шпенглер, В. Шубарт.

Концепция множественности культур предполагает обсуждение такого вопроса: могут ли культуры оказывать влияние друг на друга или они фатально разъединены, непроницаемы. В европейской фило­софии наиболее распространенными на протяжении долгих столетий были представления о безусловной открытости различных культур, об их взаимном воздействии друг на друга. Сторонники идеи европоцен­тризма считали, что незападные культурные системы отражают патри­архальный мир, выражая собой варианты древних или средневековых стадий развития, давно пройденные Западом.

Европоцентризм – культурфилософская и мировоззренческая установка, согласно которой Европа, присущий ей духовный уклад, является центром мировой культуры и цивилизации. Первыми в Евро­пе противопоставили себя Востоку древние греки. Понятие Востока они относили к Персии и другим землям, находившимся восточнее греческого мира. Разграничение Запада и Востока стало формой обо­значения противоположности эллина и варвара, «цивилизованности» и «дикости». Такое деление имело отчетливо выраженную ценностную окраску: варварское начало решительно отвергалось во имя эллинско­го. Подобный взгляд со временем оформился в одну из традиций, унаследованных социальной практикой и духовной жизнью послеан-тичной Европы.

Для античной философии было свойственно ощущение единст­ва человеческого рода. Однако, другие народы, «варвары» не воспри­нимались как идентичные грекам.

С наступлением эпохи средневековья экономические, полити­ческие и культурные связи Европы с остальным миром резко ослабе­вают, а важнейшим фактором духовной и политической жизни стано-56


вится христианство. В результате Восток в сознании европейца зако­номерно отодвигается на задний план как нечто отдаленное и сугубо экзотическое. Однако возвеличивание Запада удерживалось в евро­пейском сознании в течении многих веков.

В европейской философии мысль о разъединенности людей поддерживалась концепцией избранности Запада. Предполагалось, что другие народы относятся к человечеству условно, поскольку еще не достигли необходимого культурного и цивилизованного уровня. Разу­меется, они идут дорогой прогресса. Однако при этом народы многих стран проживают вчерашний и позавчерашний день Европы. Это было не человечество, а скорее народы ойкумен. Они, даже поднимаясь по социально-исторической лестнице, еще не удостоились оценки с пози­ции человеческой соборности.

И тем не менее идея европоцентризма, хотя и несла в себе обо­собление Востока, в то же время подспудно была одушевлена поиском родовых основоположений человечества. Она исходила из мысли, что все народы пройдут западными магистралями и обретут единство. В этом смысле представления о Востоке как зоне «невыполненного» че­ловечества служили той универсальной схемой, которая, сохраняясь, могла вместе с тем в разное время и в разных обстоятельствах напол­няться совершенно различным содержанием.