Таким же сомнительным является и место об Иакове. Верно, что Ориген, живший от 185 до 254 г. после Р. X., приводит в своем комментарии к Евангелию от Матвея свидетельство Иосифа Флавия об Иакове. Он замечает при этом, что странно, как Флавий, несмотря на это, не считал Иисуса Христа мессией.
В то же время оказывается, что и место об Иакове, которое нашел у Флавия Ориген, также является христианской вставкой. Так как место, цитируемое Оригеном, говорит совершенно иное, чем место, находящееся в других сохранившихся списках Иосифа Флавия. Разрушение Иерусалима выставляется там как наказание за убиение Иакова. Эта вставка не перешла в другие манускрипты Флавия и потому не сохранилась. Наоборот, сохранившееся в списках место об Иакове не цитируется Оригеном, тогда как другое место он приводит при различных случаях три раза. А между тем он очень старательно собирал все свидетельства Иосифа Флавия, которые можно было привести в пользу христианства. Поэтому можно с достоверностью принять, что сохранившееся у Флавия место об Иакове также ложно , что оно было вставлено каким-нибудь набожным христианином лишь после Оригена, но до Евсевия.
Следовательно, уже с конца второго столетия мы встречаем у Флавия христианские добавление к основному тексту. Молчание Иосифа о главных действующих лицах евангелий было слишком заметно . Но если бы даже свидетельство об Иакове было верно, оно в лучшем случае доказывало бы, что существовал Иисус, которого называли Христом, т. е. мессией. И это все, что оно может доказать.
3
«Если это место действительно принадлежало бы Флавию,— пишет Кальтгоф,— то критическая теология получила бы таким путем лишь одну нить ткани, на которой надо нарисовать человеческий образ.
В те времена, во время жизни Флавия было много лже-Мессий. От них до наших времен сохранились только общие известия. Мы можем кое– что узнать о таких лже-миссиях как Иуде Галилейском, Теудасе, каком-то безымянном египтянине, самаритянине Баре-Кохбу — почему среди них не быть и Иисуса? Среди евреев в те времена это было очень распространенное имя.
Следовательно, второе место из Флавия в лучшем случае доказывает, что среди агитаторов, которые тогда выступали в Палестине как Мессии, как помазанники Божии находился и Иисус. Но мы ничего незнаем ни о жизни его, ни о деятельности.
Другое упоминание об Иисусе так же принадлежит нехристианскому писателю. Его мы находим в «Анналах» римского историка Тацита, составленных около 100 года после Р. X. В книге где описывается пожар Рима при Нероне, в 44-й главе:
«Чтобы опровергнуть этот слух (возлагавший вину за пожар на Нерона), он выставил виновниками людей, ненавидимых за их позорные деяния, которых народ называл христианами, и предал их изысканнейшим казням. Родоначальник этого имени, Христос, был казнен в правление Тиберия прокуратором Понтием Пилатом. Подавленное, таким образом, на время гибельное суеверие не раз прорывалось вновь наружу не только в Иудее, где первоначально зародилось это зло, но и в самом Риме, куда со всех сторон стекается все ужасное и позорное (atrocia aut pudenda) и находит себе последователей.Сначала были схвачены немногие, сознавшиеся в своей вине, а потом, на основании их показаний, огромное множество людей, которые, впрочем, были осуждены не за поджигательство, а за человеконенавистничество.
Их казнь сделалась развлечением; их заворачивали в шкуры диких зверей и отдавали на растерзание псам, или распинали, или сжигали их при наступлении тьмы, дабы они служили светильниками. Для этого зрелища Нерон открыл свои сады и устроил игры в цирке, причем он сам, в одежде возницы, смешивался с толпой или принимал участие в ристалищах. Хотя речь шла о злодеях, заслуживавших самого жестокого наказания, их судьба вызывала сострадание, так как они пали жертвой не во имя всеобщего блага, а произвола одного человека».
Как считается это свидетельство не фальсифицировано христианами .Правда его достоверность етакже была подвергнута сомнению, так как Дион Кассий ничего не говорит о гонении на христиан при Нероне. Но Дион Кассий жил столетием позже, чем Тацит. Светоний, писавший вскоре после Тацита, также сообщает в своей биографии Нерона о гонении на христиан, «людей, которые предались новому и злостному суеверию» (гл. 16).
Но об Иисусе Светоний ничего не сообщает, а Тацит не упоминает даже его имени. Христос, греческое слово, означающее «помазанник», есть только греческий перевод еврейского слова «мессия». О деятельности Христа и содержании его учения Тацит не говорит ни одного слова. И это все, что мы узнаем об Иисусе из не христианских источников, относящихся к первому столетию нашего летосчисления.
Христианские источники
Возможно христианские источники дадут нам более подробные и богатые сведенья о жизни и существовании помазанника Божьего .Ведь в евангелии содержаться вполне подробное описание его жизни и тех дел которые он совершил. Хотя мы же можем сделать вывод что авторы книг не заботились об истине написанного.Они заботились о том эффекте который произведут на читателя.
4
Следует требует признать, что христианская историография для своего времени не представляет исключения. Иудейская религиозная литература поступала не лучше, и «языческие» мистические течения последних, столетий до Рождества Христова и первого столетия после него грешили тем же пороком. Легковерие публики, страсть к сенсации и потребность опереться на что-то могущественное, сверхчеловечное ,заражали всю литературу . И все больше она покидала почву предания. Многочисленные доказательства этого мы находим в христианской и еврейской литературах. Что родственная христианству мистическая философия также склонялась к этому, показывает пример неопифагорейцев.
«Неопифагорейцы хотели,— пишет Пфлейдерер,— чтобы их считали верными учениками старого самосского философа; чтобы выставить их учение как старопифагорейское, были произведены бесчисленные фальсификации сочинений, без всякого зазрения вкладывавших в уста Пифагора или Архита учения, на которых лежал несомненный отпечаток платоновского или аристотелевского происхождения».
То же сомое происходило и с древней христианской литературой. Поэтому эта литература представляет собой хаос.Распутывание которого до сих пор не дает нам конкретных результатов.До какой степени перекрещиваются и запутываются в настоящее время различные мнения о происхождении ранних христианских сочинений, показывает пример Апокалипсиса св. Иоанна.
Вот что пишет о нем Пфлейдерер :«Книга пророка Даниила принадлежит к самым старым откровениям и является образцом для всей этой литературы. А так как ключ к видениям Даниила был найден в событиях Иудейской войны при Антиохе Епифане, то вполне основательно сделан был вывод, что и Иоанновский Апокалипсис может быть объяснен из условий его времени. Так как мистическое число 666 в 13-й главе, 18-м стихе, было почти одновременно отнесено несколькими учеными (Бенари, Гитциг, Рейс) — на основании численного значения еврейских букв — к императору Нерону, то путем сравнения 13-й и 17-й глав пришли к заключению, что Апокалипсис составлен вскоре после смерти Нерона, в 68 г. после Р. X. »
Новый толчок к исследованию этой проблемы дан был в 1882 г. одним из учеников Вайцзекера, Даниэлем Фельтером, который пришел к заключению, что Апокалипсис представляет многократную переработку одного основного сочинения различными авторами в промежуток
времени от 66 до 110 г. (позже до 140 г.). По мнению Фишера, Апокалипсис являлся переработкой одного еврейского сочинения христианским редактором. Сабатье и Шен, наоборот, думают, что в христианское сочинение были вплетены иудейские элементы.
Вейланд отличает два еврейских первоисточника времен Нерона и Тита и христианскую редакцию при Траяне; Спитта нашел одно основное христианское сочинение, составленное в 60 г. после Р. X., два еврейских источника 63 и 40 гг. после Р. X. и христианского редактора при Траяне; Шмидт — три еврейских источника и двух христианских редакторов, а сам Фельтер в своем новом труде (1893 г.) нашел уже первичный Апокалипсис 62 г. и четыре редакции его при Тите, Домициане, Трояне и Адриане.
В результате этих противоречий люди не изучавшие эту проблему думали что нельзя прийти к какому-то конкретному выводу.
Даже сам Пфлейдерер в своих записях говорит нам что «ревностные исследования последних двух десятилетий» все-таки дали «определенный результат», но он не берет на себя смелость сказать это с уверенностью и употребляет слово «по-видимому».
Если мы встречаем какие-то определенные заключение о христианской литературе тех времен ,то почти все они несут отрицательный характер. Во многой литературе были обнаружены вставки и подделки.
5
Многие произведения не принадлежали одному конкретному автору и даже могли не относиться в одному столетию. Установлено, наконец также и то, что ни одно из евангелий или других ранних христианских сочинений не принадлежит современникам Христа.
Самым старым евангелием считается теперь так называемое Евангелие от Марка, которое ни в коем случае не было составлено до разрушения Иерусалима, предсказание которого автор приписывает Иисусу. Это означает только, что автор писал свою книгу после разрушения.
Поэтому оно вряд ли было написано раньше, чем через пятьдесят лет после смерти Иисуса. Все, что Марк рассказывает, представляет собой полувековое легендное творчество. За Марком следует Лука, затем так называемый Матфей и последний из них, Иоанн. Чем дальше мы удаляемся от начала, тем больше чудес содержат евангелия. Уже Марк повествует о чудесах, но они еще очень несложны в сравнении с позднейшими. Так, например, воскрешение мертвых. У Марка Иисуса призывают к постели дочери Иаира, лежащей в последних конвульсиях. Все думали, что она уже мертва, но Иисус говорит: «Девица не умерла, но спит», и взял девицу за руки, и «девица тотчас встала…» (Мк. гл. 5).