Содержание казачьих песен определяется активным участием казачества в двух сферах русской истории - военной и революционно-освободительной. Начиная с XVI столетия, казаки являются в качестве крупной силы при разрешении целого ряда исторических задач, стоявших перед русским государством: оборона русских границ от внешних врагов, завоевание и колонизация Сибири, борьба за овладение Кавказом, Нижним Доном, Крымом и Азовским морем, Средней Азией, многочисленные оборонительные и наступательные войны. В обстановке этих крупнейших событий складывалось и росло историческое сознание трудового казачества. Вместе с тем, на протяжении длительного периода времени, казачьи массы оказывались в самом центре народно-революционных движений, составляя часто их организующее ядро, выдвигая из своей среды их руководителей, таких как Болотников, Разин, Булавин, Пугачев. Эти основные линии исторической деятельности казаков и нашли себе наиболее яркое отражение в исторической песне. По количеству сюжетов казачья историческая песня почти необозрима, казачество откликалось в песнях на события общегосударственной значимости и отражало факты более частного, узкоместного значения. В идейном отношении казачья историческая песня представляет сложное явление. Мы найдем здесь замечательно яркое выражение народного героизма, любви к родине, беззаветного мужества. Эти идеи воплощены в ряде образов большой типической силы (Ермак, Краснощеков, Платов). В песнях отразилось понимание прогрессивного значения деятельности Ивана Грозного и Петра Первого. Во многом правильную оценку нашли здесь многие события русской военной истории -завоевание Сибири, взятие Азова, Северная война, Семилетняя война, Отечественная война 1812 г. и др. В казачьих песнях нет безоговорочного, огульного прославления войн, ведшихся царской Россией. Войны открыто захватнические, грабительские, в которых совершенно не был заинтересован народ, казачья песня почти не отразила. Историческая песня реалистически правдиво изобразила тяжесть войн, она раскрывает те лишения и страдания, которые выпадали на долю казачьей массы, передает горькие переживания воинов-казаков, которые погибали под стенами чужих городов и на полях сражений. Казаки видели не только полководцев-героев, таких как Суворов и Кутузов, но и бездарных начальников, лихоимцев и карьеристов, думавших лишь о своих корыстных интересах, изменников и трусов, и в песнях гневно изобразили их. Героями казачьих песен являлись вожди народных движений. Большое количество произведений посвящено Степану Разину, который показан как народный мститель, представитель голытьбы, враг бояр и богатеев. Глубоким сочувствием проникнуты песни о гибели Разина. В ряде песен казачество выразило свою ненависть к господствующему классу феодалов и к представителям самодержавной власти. Враждебно, иногда остро сатирически, изображены воеводы, губернаторы (например Гагарин). Боярство в целом показано резко отрицательно, погрязшим в эгоизме и стяжательстве, несправедливым и чуждым высоким идеалам народа. Положительно относясь к Ивану Грозному и Петру, в некоторых случаях прямо идеализирую их, казаки в своих песнях весьма сдержано отзываются о других самодержцах: ни Екатерина, ни Павел, ни Александр, ни их последователи не стали героями народных песен; фольклор о них, как правило, либо вообще умалчивает, либо упоминает вскользь. Позднейшая казачья песня XVIII века создала типический образ русского царя (или царицы), пассивного, легко теряющегося в опасности, беспомощного.
Таковы некоторые аспекты проблематики казачьих песен, показывающие, насколько социально заостренно и смело подходили нередко казаки к пониманию действительности.
Но в песнях найдем и другое. Как и вся народная масса, казачество в прошлом не могло подняться до полного всестороннего осознания истории, понимания ее движущих пружин, представления о перспективах ее движения. События в исторических песнях истолковываются подчас наивно, наивно и не всегда верно оцениваются их участники. Народ знал далеко не все, что происходило, многое знал по слухам и преданиям. В его мировоззрении было не мало утопических иллюзий, предрассудков, - последствий темноты и угнетения. Все это сказалось в исторических песнях. В них не дается, например, объективно-верного объяснения причин и характера ряда происходивших войн. Военные предприятия нередко объясняются как результат личных замыслов царя или полководца, роль последнего часто преувеличивается. Песни о Ермаке часто объясняют завоевание Сибири стремлением казаков загладить вину перед царем. Из песен мы не узнаем действительного замысла стрелецкого бунта 1698 года. Нередко идеализируются личности, подвергшиеся преследованиям или наказанию, даже если они никакой связи с народом не имели (Долгорукий). Аналогичных примеров в исторических песнях немало.
В отношении казачьих песен необходимо отметить еще один момент. С течением времени русское казачество теряло свою революционно-организующую роль. Царскому самодержавию в определенной мере удалось, играя на патриотических чувствах казаков, сея раздоры между ними и остальной частью народа, задабривая их сословными привилегиями и иными подачками, превратить казачество на время в орудие своих корыстных антинародных интересов. Трудовая часть казачества, закабаленная и обездоленная, была также в известной мере заражена сословными предрассудками и монархическими иллюзиями. Это отразилось в песнях конца XVIII и XIX вв., где наряду с продолжением героико-патриотических традиций, с показом тяжести войны и т.д., находят подчас себе место идеализация царских генералов, элементы монархических иллюзий и т.д. Необходимо, однако, подчеркнуть, что не это определяет содержание и характер песен. Это песни народные в своей основе, и они резко отличаются от песен, создававшихся офицерской и кулацкой верхушкой и насильственно вносившихся в казачий обиход.
“Народная песня, - писал М. Горький, - народная история”, и богатейший репертуар казачьей исторической песни представляет значительный интерес для разработки этого горьковского тезиса.
Исторические песни - значительный отдел казачьей исторической поэзии. В своем развитии они в основном повторяют, в своеобразных формах и с рядом, путь, типичный для этой поэзии.
Терская историческая песня возникает в XVI веке, когда терское казачество складывается как вполне определенное социальное и культурно-историческое явление русского государства. Историческая песня рождается у терских казаков тогда, когда они сами осознают себя нераздельной частью Руси. Об этом совершенно ясно свидетельствует, напр., песня “Терские казаки и Иван Грозный”.
Ядром терской исторической песни явилась песня гребенская, оказавшая большое влияние на поэзию других казачьих групп. На Тереке не только создавались свои произведения; сюда постоянно попадали песни с Дона, Волги, Урала, так как донские, астраханские, уральские казаки часто бывали на Кавказе в составе специальных отрядов. Новые песни приносили солдаты, приносили их из России и сами терцы, которым приходилось бывать в многочисленных походах. В результате на Тереке сложился богатый и разнообразный репертуар исторической песни, насчитывающий по записям до 150 сюжетов, что, конечно, не исчерпывает существовавшего репертуара. Терский фольклор стали собирать только с 60-70 гг. прошлого столетия, при чем это собирание нельзя считать исчерпывающим ни в отношении территориальном (многие станицы не обследовались), ни в части репертуара. Можно предполагать наличие гораздо большего числа исторических песен; о существовании некоторых можно судить хотя бы по донским или уральским вариантам.
Тематические терские исторические песни четко объединяются в несколько основных циклов, которые располагаются вокруг некоторых исторических событий и лиц. Песни XVI века дают два таких цикла, взаимно перекрещивающихся - об Иване Грозном и Ермаке. XVII век представлен разинским циклом и песнями, посвященными войнам с турками. В XVIII веке мы имеем ряд песен, содержание которых сосредоточено вокруг событий петровской эпохи; затем следует цикл песен, посвященных Семилетней войне; третья значительная группа песен XVIII века отражает войны с турками на Кавказском участке и начало Кавказской войны. Основные циклы песен XIX века сложились в связи с русско-турецкими войнами и Кавказской войной. За пределами всех отмеченных циклов, объединяющих основное количество сюжетов, остается еще некоторое количество тем, представленных одной - двумя песнями (пожар Москвы, уход некрасовцев, казнь Долгорукого, Отечественная война 1812 года, война 1853-55 гг. и др.). Очевидно, что наиболее сильно в терской исторической песне отразились такие события, в которых сами казаки принимали активное участие, которые имели важное значение и особый интерес для терского казачества. Бросается в глаза отсутствие или бедность ряда тем. Например, совершенно нет песен, отразивших смутное время, нет песен о Пугачеве; Отечественная война 1812 года представлена всего двумя песнями. Объяснять подобные пропуски промахами собирателей было бы неправильно; нельзя ссылаться и на возможность исчезновения подобных песен в свое время. Отсутствие той или иной темы необходимо всякий раз объяснять конкретно, а не общими причинами. Можно предполагать, что 1812 год не оставил яркого следа на Тереке не только потому, что терские казаки приняли в Отечественной войне слабое участие, но, главным образом, потому, что разгоревшаяся Кавказская война полностью поглотила их интересы и поэтическое внимание.